В это время зазвучала бодрая утренняя мелодия.
— Сейчас нам отдыхать некогда, — сказал я. — Сегодня под руководством бортинженера Рогуса все будут осматривать корабль. Проверить все отсеки и механизмы. Выявить и устранить все, даже малейшие, неисправности и скрытые повреждения.
27-й день 109-го года
Эры Братства Полюсов
Сейчас, сидя у себя в каюте за клавишным столиком, я представил себе, что произошло бы с кораблем, если бы я не вывел его из плотного метеоритного потока. Крупные метеориты, а многие из них были величиной с гору, рано или поздно врезались бы в звездолет, разрушили его оболочку, вывели из строя все системы. На потерявший управление, беспомощный корабль обрушивались бы все новые метеориты, превращая его в бесформенные обломки, в труху, в пыль… Вместе с кораблем погибли бы все фарсаны, а это и было моей целью. И зачем я спас корабль? Что меня толкнуло на это? Страх перед собственной гибелью? Нет!
Тогда, в минуту опасности, я не думал о фарсанах. Я думал о корабле. Я любил этот сложнейший и совершеннейший аппарат, лучшее творение коллективного разума Зурганы. Я относился к нему почти как к живому существу. И тогда, в грохоте небесной бомбардировки, у меня возникло непреодолимое желание спасти его.
А сейчас я снова спрашиваю себя: зачем я сделал это? Правда, меня утешает одна мысль: я должен закончить дневник и передать его разумным обитателям планеты Голубой.
К тому же Тари-Тау — человек, живой человек, и я обязан ему все рассказать. Нас двое, и бороться мне с фарсанами будет в два раза легче, чем одному. В два раза! Это много значит.
Сегодня я несколько раз оставался в рубке управления наедине с Тари-Тау. Каждый раз я пытался заговорить с ним о фарсанах. И каждый раз внезапно возникающее чувство смутной тревоги останавливало меня. Нет, подожду еще. В этом деле рисковать нельзя.
28-й день 109-го года
Эры Братства Полюсов
Метеоритная бомбардировка имела для меня одно важное последствие: я нашел способ в любой момент уничтожить фарсанов. Но, к сожалению, вместе с кораблем.
Произошло это так. Сегодня утром я распорядился, чтобы каждый осмотрел стены кают и о малейших трещинах доложил Рогусу. На стене своей каюты я обнаружил звездообразную трещину. По странной прихоти конструкторов корабля стена моей каюты, примыкающая к регенерационному отсеку, была сделана из легкой пластмассы. Правда, это была пластмасса особой прочности. Но и она не выдержала чудовищной тряски корабля во время метеоритной бомбардировки.
Сжатым кулаком я нажал на центр звездообразной трещины, и пластмасса веером разошлась в стороны. В каюту ворвалась струя озонированного воздуха. Там, в регенерационном отсеке, восстанавливался воздух, который по трубам растекался во все жилые помещения корабля.
Трещину можно заварить. И я пошел искать Рогуса, чтобы попросить у него инструмент.
— Рогус в грузовом отсеке, — ответил на мой вопрос Али-Ан, дежуривший у пульта управления.
Я зашел в грузовой отсек и замер от неожиданности, забыв и об инструменте, и о трещине. В грузовом отсеке — хаос невообразимый. Словно злой великан из древних сказок ворвался сюда и в бешенстве швырял все по сторонам, громил и сокрушал. Научно-исследовательские аппараты в беспорядке валялись на полу. Наиболее хрупкие из них были, вероятно, безнадежно испорчены. Даже запасный гусеничный вездеход, наглухо прикрепленный к полу, сдвинулся с места.
— Ничего страшного, капитан, — сказал Рогус, увидев меня. — Основные приборы в исправности. Надо только разложить все по местам.
— А ракета-разведчик? — встревоженно спросил я, показывая на большой сигарообразный корпус. На этой ракете мы собирались совершить посадку на планету, оставив космический корабль на круговой орбите. Ракета сейчас была сброшена со своего места и лежала на полу. Ее острый нос был деформирован.
Рогус виновато взглянул на меня и ответил:
— К сожалению, капитан, у нее серьезные повреждения. Ремонт займет очень много времени. Видимо, посадку на планету придется совершать на корабле.
Я стал помогать Рогусу наводить порядок. Разбирая сбившиеся в кучу скафандры, я нащупал геологическую мину. Небольшая, величиной с кулак, она обладала страшной разрушительной силой.
Я оглянулся и увидел полусогнутую спину Рогуса. Один миг — и мина исчезла в кармане моего комбинезона.
Разговаривая с Рогусом, я незаметно ощупал в кармане мину. Нашел диск радиосигнализатора и вывернул его из мины. Диск был настолько мал, что свободно помещался на ладони. Незаметно для Рогуса я стал рассматривать диск и увидел циферблат. И тут меня осенило: шифр! Если набрать на циферблате шифр и нажать кнопку, все фарсаны упадут, как подкошенные, погрузившись в своеобразный сон. Но шифр, заветный шифр! Его знал только Вир-Виан — безраздельный главарь фарсанов.
На циферблате набрал наугад ДН333-04. Вдруг, на счастье, это и есть шифр! Вот нажму кнопку — и произойдет чудо: все фарсаны, в том числе и Рогус, упадут, и я могу делать с ними все, что захочу.
Нажав кнопку, я взглянул на Рогуса. Он стоял по-прежнему ко мне спиной, слегка наклонившись над каким-то прибором.
Тогда начал набирать по порядку: АА000-00, АА000-01, АА000-02. И так до АА000-23. И все безрезультатно. Я понимал: чтобы перебрать все возможные сочетания цифр и букв, мне не хватит и тысячи лет.
Расстроившись, я ушел к себе в каюту и здесь осмотрел мину. Она была исправна. На мине я увидел такой же циферблат, как и на диске радиосигнализатора. И тут у меня впервые возникла страшная мысль: с помощью мины взорвать корабль! При этом я, конечно, погибну, но уничтожу всех фарсанов. Всех до одного. И больше никогда не будет этих чудовищ.
Но взорву корабль в том случае, когда у меня не будет иного выхода. К тому же Тари-Тау… Согласится ли он на взрыв, на самопожертвование? Конечно, согласится, когда мы с ним исчерпаем все другие способы борьбы с фарсанами.
На диске радиосигнализатора набрал уже испробованный шифр: АА000-00. Такой же шифр набрал и на крошечном циферблате мины. Теперь мину можно запрятать в любом уголке звездолета и нажать на диске радиосигнализатора кнопку. До мины мгновенно долетит нужный радиоимпульс — и произойдет взрыв.
Но где заложить мину? Может быть, в рубке управления? Взрыв разворотит всю сложнейшую аппаратуру пульта, и корабль потеряет управление. Но фарсаны-то останутся. По природе своей они могут существовать почти вечно. Находясь в неуправляемом корабле, фарсаны будут носиться в мировом пространстве бесконечно долгое время, пока их не подберут астронавты с какой-нибудь планеты. И тогда… Нет, надо обязательно взорвать весь корабль, вместе с фарсанами. А для этого мину лучше всего спрятать вблизи двигателей, не планетарных, а межзвездных, там, где хранится могучий источник энергии корабля — антивещество. Только оно способно уничтожить корабль так, что от него не останется ни малейшего следа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
