— Неисправимое! — ответила Сара. — Он был исключен из полдюжины закрытых школ по всему северо-востоку, прежде чем его отправили в Готорн. Это побратим нашей школы в Шотландии. Я слышала, что там несколько строгая система, но если ты спросишь меня, то это просто необходимо для Натана Бекуита, который рос без отца в окружении женщин.
Я хотела спросить, что случилось с отцом Натана, но Сара положила ладонь на мою руку и наклонилась ближе, чтобы прошептать мне на ухо. Я подумала, что она хочет рассказать мне о детстве Натана Бекуита, но вместо этого она сказала:
— Если тебе нужно будет поговорить, не бойся обращаться ко мне. Мне кажется, Хелен не станет самой отзывчивой соседкой и Блитвуд может быть… подавляющим. Есть и другие способы исчезнуть здесь, не пропадая в лесу.
Хотя её слова несли в себе добрый смысл, я представила себе кровавый след на снегу, и это пробрало меня до глубины души. Но это, разумеется, вовсе не то исчезновение, которое имела в виду Сара.
— Спасибо, — сказала я, хотя зубы стучали. — Я так и сделаю.
Сара улыбнулась, а затем развернулась и быстрым шагом пошла по коридору.
— По крайней мере, у тебя одна из лучших комнат, — заявила она, входя в большую продуваемую насквозь комнату неправильной формы. — Это была моя комната, когда я была на первом курсе.
Находясь под карнизом крыши, комната состояла из острых углов и укромных уголков и большого камина. Вдоль стен стояли две узкие железные кровати.
Всё ещё дрожа от воображаемой картины с окровавленным снегом, я двинулась к солнечному участку в конце комнаты, где стояла третья кровать. Из окна над кроватью открывался вид на реку, и это напомнило мне вид из квартиры, которую мы снимали с мамой на Западной Четырнадцатой улице. Я стояла и вдыхала тёплый воздух, пытаясь вернуть самообладание. «Блитвуд может быть… подавляющим», — ведь так сказала Сара. Неожиданно даже идея делить комнату с двумя незнакомками, заставила меня почувствовать себя на грани.
— Ох, ты хочешь эту кровать? — тихий гнусавый голос прервал мои мысли.
Вздрогнув, я обернулась и увидела невысокую девушку с каштановыми волосами, обрамлявшими её бледное овальное лицо; стоя в тени, она скрестила руки на груди. Она была одета в выцветшее ситцевое платье, которое практически сливалось с обоями, возможно именно поэтому я её не заметила.
— Ох, нет, — сказала я быстро. — Ты была здесь первой, у тебя право первого выбора.
— Технически, — перебила Хелен, подойдя сзади, — первой здесь была я. И вышла я только потому, что здесь никого не было, и я почувствовала себя одиноко. Это лучшая кровать. Личное пространство, вид на реку и да, посмотрите, какие здесь прелестные встроенные ящики!
Хелен провела руками по ящикам в такой манере, словно они уже ей принадлежали. Я подозревала, что она привыкла получать всё, что ей захочется.
— Вы должны вращать это, — предложила Сара. — Это самый честный способ. Вот, — она засунула руку в волосы и достала длинный стреловидный штырь. — Вы садитесь в круг и вращаете стрелу. Никогда не знаешь, кому достанется кровать. То есть если вы согласны, мисс… — добавила она, поглядев на нашу третью соседку.
— Моффат, — ответила девушка. — Мисс Дейзи Моффат из Канзас-Сити в Канзасе.
Хелен фыркнула и Сара её легонько ударила.
— Ну, что же, мисс Дейзи Моффат из Канзас-Сити в Канзасе, вы согласны вращать стрелу за кровать? Решать на самом деле вам, так как вы были здесь до того, как мы приехали.
— Ох! — пропищала Дейзи, подняв руки. — Мне вообще-то не принципиально, где спать. У меня семь сестёр дома и я спала в шкафу. Это для других леди.
Сара вскинула бровь, взглянув на Хелен.
— Ладно, — сказала Хелен, — но я не понимаю к чему всё это. Это просто кровать, ради колокола, а не люкс в отеле «Плаза».
— Итак, Хелен в деле, — Сара повернулась ко мне. — Что насчёт тебя, Ава?
— Это кажется справедливым, — ответила я.
Я могла бы притвориться безразличной как Хелен или смириться как Дейзи, но по правде говоря, я очень хотела занять кровать в нише у окна. Всего пять минут с двумя новыми соседками уже полностью вымотали меня. Если у меня не будет немного личного пространства, не уверена, что выживу в Блитвуде. Есть и другие способы исчезнуть здесь. Я уже могла ощутить, как исчезаю в тени.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Сара отпихнула в сторону чемоданы Хелен — их было четыре и все с отметками из европейских городов — и поручила нам сесть в форме треугольника, на равном расстоянии друг от друга. Хелен сначала настояла на том, чтобы протереть пол своим платком, а потом начала жаловаться, что раздавит свою юбку.
— Вот именно поэтому, ты уже должна была переодеться в школьную одежду, — пожурила её Сара.
Когда мы все сели, Сара положила стрелу на пол между нами.
— Когда мы делаем это в Блитвуде, мы произносим небольшой стишок:
Стрела летит за кругом круг,
Где цель — никто не скажет.
Укажет нам, кто верх берёт,
Иль поразит, кто согрешает.
— Фу, — высказалась Хелен. — Что за убогая рифма. Давайте покончим с этим. Я должна крутить?
Не дожидаясь ответа, Хелен полезла в середину круга и схватила стрелу длинными элегантными пальцами. «Какие красивые руки у Хелен», — подумала я с мучительной ревностью, когда стрелка закрутилась в золотом тумане, и все мы проговорили маленький, но странный стишок. Эти руки никогда не шили шляпы поздней ночью и не работали на фабрике. Даже крепко сложенные вместе руки Дейзи не создавали впечатления, что она работала. Смогу ли я на деле найти общий язык с этими девушками или с любыми другими девушками Блитвуда? Джорджиане Монморанси понадобилось не больше трёх минут, чтобы понять, что я не принадлежу этому месту. Сколько времени потребуется другим?
Стрела замедлилась и остановилась. Я видела, как она двинулась в сторону Хелен. «Конечно, — подумала я, — она из того типа девушек: красивых и богатых, которых всегда будут замечать парни вроде Натана Бекуита; которые всегда получают всё самое лучшее; и которые никогда не исчезают». Гнев, который вызвала Джорджиана вернулся, а с ним и звон колокола. Я мысленно заставила её замедлиться и когда я это сделала, стрела дернулась и остановилась, указав на меня. Три пары глаз тоже были направлены на меня.
— Это было странно, — заметила Хелен. — Казалось, что она должна была двинуться дальше.
— Мы могли бы повторить, — предложила я.
— Нет, — сказала Сара, забрав стрелу и поднявшись на ноги. — Кровать принадлежит Аве, честно и справедливо. Теперь вам лучше поторопиться, распаковать вещи и переодеться к ужину. Опоздавшие на ужин не допускаются. Вы услышите колокола.
Она наклонила голову, посмотрев на меня.
— В Блитвуде есть лишь один звук и вам придётся привыкнуть к колоколам. Иногда они могут свести с ума. Говорят, несколько лет назад, девушка упала с колокольни, в попытке заглушить звон.
Затем она улыбнулась и поспешно ушла, оставив меня с мыслью, что колокола в моей голове уже свели меня с ума.
ГЛАВА 10
— Да, не слушайте, вы, этот кислый Лимон, — высказалась Хелен после того, как Сара ушла, и мы принялись распаковывать чемоданы. — Моя кузина Софрония говорит, что стипендиантки берутся за эту работу, только чтобы нами помыкать.
— Думаю, они берутся за работу из-за денег, — сказала я, всё ещё дрожа от раздумий о девушке, которая погибла в попытке заглушить звон колоколов. — И не думаю, что она такая уж и кислая. Она мне даже очень понравилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Как вы думаете, эта история правдива? — спросила Дейзи, широко распахнув глаза.
— Натан говорит, что в Блитвуде таких историй много — девушки сходят с ума, девушки пропадают или просто внезапно… — Хелен покраснела, несомненно, вспомнив о том, что Натан говорил об исчезновении моей матери.
— Откуда ты так хорошо знаешь Натана Бекуита, если ты только что приехала? — сорвалось у меня.
