— Я знаю, — шепнула Пенни.
Даниэль взял ее за руки, удерживая на месте. Она была в пижаме, но от этого прикосновения она почувствовала себя обнаженной. Как будто исчезло все, кроме их прикосновений, его теплого дыхания на шее.
— Я не намеревался снова говорить об этом, но…
Она ждала. Ей не нужно, чтобы он снова извинялся, но в то же время она чувствовала — конфликт еще не исчерпан. Хотя больше всего на свете ей хотелось сказать: «Тогда не надо».
— Мы не можем лишиться всего из-за какой-то бессмыслицы.
В ту же секунду Даниэль почувствовал, как ее спина напряглась. Он опять все испортил, но было уже слишком поздно…
— Это действительно какая-то бессмыслица! — упрямо повторил Даниэль. — По сравнению с тем, что у нас было, и тем, что у нас еще может быть… — он продолжал держать ее за руки. — Для меня нет ничего важнее тебя и Габи, и ты должна поверить мне.
Пенни знала, что пытается сказать Даниэль, но она устала останавливать его. Ей не хотелось больше обвинять его, сдерживая гнев и печаль в своем сердце, и переживать все это вновь и вновь.
— Я не виню тебя больше, — сказала она, отступая на шаг назад. Ей было необходимо вернуть самообладание. — Да, я до сих пор сержусь, но уже не обвиняю тебя, Даниэль. Не сейчас…
Он ничего не сказал. Вероятно, не знал, что сказать.
— Я скоро буду готова, — сказала она громко, чтобы Габи могла ее услышать.
Даниэль не отводил от нее взгляда. Щеки Пенни пылали. Ей пришло в голову: возможно Даниэль хотел убедиться, что не вызывает у нее раздражения и неприязни, когда прикасается к ней?
Нет, ей просто необходимо выйти из дому! Конечно, за завтраком можно немного расслабиться, однако вечером у них свидание…
От мысли о предстоящих танцах с Даниэлем у нее кружилась голова. Пенни знала — ей будет непросто устоять перед искушением. Может быть, это свидание с мужем не очень разумное решение? Во всяком случае до тех пор, пока она не будет уверена, что действительно готова быть ему женой, как прежде.
Пенни с тяжелым вздохом сняла пижаму и, включив душ, встала под струи теплой воды.
Замужество — непростое дело. И на пороге счастья не должно быть столько сомнений. Если простить Даниэля и попытаться забыть его ошибку, не изменит ли она сама себе, своим принципам? Означает ли это, что она допускает супружескую неверность? Или это свидетельствует о ее великодушии, способности простить грех, который Пенни всегда считала наихудшим?
Подставив лицо под струи воды, Пенни закрыла глаза.
Что бы ни случилось, она была готова простить себя. Наконец. Ведь именно чувство вины мешало ей двигаться дальше.
А если ее сердце говорит ей, что она может простить своего мужа?
От этой мысли сердце Пенни забилось в груди так, что кровь зашумела в ушах, словно волны океана.
В объятиях Даниэля Пенни вновь обретала потерянную любовь. Он был для нее единственным, с кем ей хотелось бы провести всю свою жизнь. Оставив мужа, она совершит большую ошибку. Пенни просто обязана воспользоваться случаем, чтобы все исправить.
— Блинчики сегодня получились как никогда.
Даниэль наблюдал, как Пенни, смеясь, погладила Габи животик:
— Тебе уже хватит?
Малышка пожала плечами:
— Не знаю. Мне кажется, я могу лопнуть.
Даниэлю не удалось выспаться этой ночью, и чашка черного крепкого кофе оказалась очень кстати. Долгие часы он провел без сна, размышляя о том, что можно сделать в этой ситуации и как ему быть, если ничего не получится.
Он уже многого лишился в этом году. У него не было возможности, как прежде, видеться со своими друзьями и коллегами, которые тоже были частью его жизни. А тот факт, что после десяти лет службы во флоте он подписал восьмилетний контракт на наземное обслуживание вертолетов, тоже не добавлял оптимизма.
Поэтому мысль о том, что он теряет свою семью, причиняла ему невыразимую боль.
Без Пенни он никогда не сможет быть счастлив. Для благополучия своих девочек Даниэль был готов пожертвовать всем в своей жизни. Ради таких моментов, как сегодняшнее утро в кругу семьи, и стоило жить.
— Кто-нибудь хочет добавки?
— Нет, — ответила Габи и с тяжелым вздохом потерла свой живот.
— Я же говорил, что два будет слишком много, — засмеялся Даниэль, забирая тарелки.
Габи хихикнула и устроилась удобнее, прислонившись к матери.
— Итак, что у нас дальше по плану на день?
— Мы можем навестить дядю Томми! — предложила Габи.
Даниэлю пришлось сдержать желание рассмеяться. Девочка была вся в кленовом сиропе, размазанном по личику.
— Можно, но не лучше ли всем вместе посмотреть фильм?
По взгляду Пенни Даниэль понял — это было хорошим предложением.
— Как день семейного кино? — уточнила Габи.
— Да, точно, — ответил отец.
— Прекрасно, но, может, сначала прогуляемся? — подвела итог Пенни. — Я ни за что не помещусь в свою форму, если буду есть весь отпуск как сегодня.
Габи рассмеялась, и Даниэль попытался присоединиться к девочке, но это вышло не слишком натурально. Каждое упоминание об отъезде Пенни возвращало его к печальным мыслям. Пройдут месяцы, прежде чем они снова смогут отдохнуть вместе. К тому же довольно рискованно отправляться за границу с боевым заданием.
— Мамочка, а что у тебя за форма? — невинно спросила Габи, но Даниэль увидел: несмотря на попытки жены оставаться спокойной, она напряглась.
— Знаете что? Когда я в следующий раз приеду домой, то выйду из самолета в своей форме, и ты сможешь на нее посмотреть.
— Это секретная одежда? — приподняла бровки Габи.
Даниэль задержал дыхание, услышав тяжелый вздох жены.
— Не секретная, милая моя, просто немного отличается от обычной, — сказала Пенни. — Когда я вернусь домой окончательно, то расскажу тебе все о своей одежде и о своей работе, хорошо?
Взгляд Габи поскучнел, словно ее перестал интересовать этот разговор, но Даниэль по-прежнему внимательно смотрел на жену. Он знал — Пенни хочет оградить их дочь от мыслей об опасности ее работы. И в то же время Габи будет интересно однажды узнать о том, в чем участвовала Пенни.
— Может, когда твоя мама вернется, мы вместе расскажем тебе о том, чем мы занимались на работе? — предложил Даниэль, глядя на Пенни. Он видел по ее глазам — она понимала, о чем он говорил. Он хотел, чтобы они посидели вместе, как семья, рассказывая друг другу о том, как служили в разных странах. — У нас обоих есть много интересных историй.
Габи расправила плечи. Теперь она выглядела счастливой.
— Хорошо, — почти прошептала Пенни.
Даниэль кивнул, ее согласие много значило для него.
