— Скажи, ты знаешь, как работает супертрансактор, который мы ищем? — спросил он, глядя Максу в глаза.
— А что?
— Я хочу знать, в состоянии ли ты его запустить. Ну, так как?
— Он должен быть устроен так же, как и тот, что был на Антиземле.
— Значит, для этого нужны четверо?
— Совершенно верно.
— И как ты собирался его запустить, если бы не встретил меня с парнями, девку и старика?
— Ещё пацана.
— Щенок не в счёт. Ну, так как, Джон? Ответь мне, — Покровский вопросительно поднял брови.
— Я должен был найти троих по дороге.
— Что-то у тебя не очень-то получалось.
— Не было желающих. Я рассчитывал нанять людей в посёлке старателей.
— А если бы они не согласились?
— Послушай, я не знаю, что тебе ответить. Что ты хочешь от меня услышать?! — спросил Макс раздражённо.
— Просто я хочу сказать, что только мы с тобой здесь понимаем, как обращаться с супертрансактором. А нам понадобятся ещё двое. Нужно решить, кто будет нам помогать.
— Ты, вероятно, хочешь предложить своих парней?
Покровский отрицательно покачал головой.
— Я вовсе не рвусь учить их тому, что умею сам. Они слишком опасны. Лучше взять бабу и священника.
— Поэтому ты их не выкинул?
— А ты думал по доброте душевной?! — усмехнулся Покровский.
— Возникла на мгновение такая мысль. Думаешь, они согласятся.
— Нужно, чтобы согласились.
— А твои ребята не обидятся, что ты их обошёл?
— Они и так обиженные. От них придётся избавиться.
— Даже так?
— Не сейчас, конечно. Попозже.
Макс покачал головой.
— Это будет непросто.
— Вдвоём мы сделаем это легко.
— Так я должен тебе помочь?! — Макс усмехнулся.
Покровский растянул губы в ледяной улыбке.
— Ты ведь хочешь запустить трансактор?
— Послушай, я не понимаю, чего ты беспокоишься. В спину они тебе не выстрелят, иначе им отсюда не выбраться. Ты ведь единственный можешь управлять кораблём.
— Джон, они просто больше не понадобятся. А я не люблю, когда кто-то путается под ногами. К тому же рано или поздно мне придётся доставить их туда, куда они захотят, так? И что тогда?
— Тогда они тебя прикончат, — был вынужден признать Макс.
— Вот именно.
— Значит, после того, как запустим трансактор…?
— Да. Ты согласен?
— Тебе действительно нужна моя помощь? Или ты просто хочешь сделать меня сообщником?
Покровский усмехнулся.
— Ты видишь здесь полицию? Или прокурора?
— Ладно, посмотрим, — сказал Макс. — В любом случае, я не стану тебе мешать.
— Джон, я не смогу справиться с тремя десантниками. Я даже не военный.
— Сказал же: посмотрим.
— Ладно, для начала сойдёт, — Покровский кивнул. — Но подумай хорошенько: эти ребята станут и для тебя помехой.
Когда они вернулись в рубку, отец Матвей листал Библию, объясняя что-то вполголоса Никите.
— Могу я с вами поговорить, святой отец? — обратился к нему Макс.
— Да, конечно, — пастор ласково провёл рукой по волосам мальчика. — Сынок, договорим позже, — сказал он ему.
Никита кивнул и отошёл.
Макс сел напротив священника.
— Что вас интересует? — спросил тот, откладывая Библию. — Должно быть, вопрос веры?
— Вы правы, святой отец, — Макс потёр переносицу, собираясь с мыслями. — Скажите, как Иисус относился к убийцам? Я имею в виду не то, что после смерти они попадут в ад (это понятно), а как он предлагал поступать с ними при жизни?
— Почему вы спросили именно об этом? Из-за себя? — отец Матвей выглядел слегка удивлённым.
— При чём здесь я? — не понял Макс.
— Ну, вы же Проповедник. Значит, много… грешили, — священник выразительно посмотрел на красные перчатки Макса.
— А, вы об этом? — Макс опустил взгляд на свои руки. — Да, в том числе и про себя. Но не только. Я убивал врагов, у меня была причина. Не оправдание, святой отец, а именно причина. Я, как видите, раскаялся в содеянном, но меня интересует, как Господь предлагал поступать с преступниками, которые убивают ради выгоды или удовольствия.
— Ради удовольствия? — отец Матвей удивлённо поднял брови.
— Да, святой отец. Неужели вы не слышали о таких?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Боюсь, я уже давно не смотрю новости.
— Зря. Разве вы не должны знать мир, в который несёте слово Божье?
— Я старался узнать его с другой стороны.
— С какой?
— Изнутри. Быть ближе к людям, а не к тому, что о них говорят.
— Иногда говорят правду.
— Вероятно, — отец Матвей кивнул. — Но у каждого свой метод.
Макс пожал плечами.
— Ладно, это дело ваше. А как насчёт моего вопроса?
Священник потёр переносицу.
— Господь наш Христос учил любви и всепрощению, а не наказанию, — проговорил он медленно.
— А отец его Саваоф учил тому, что следует за глаз брать глаз, а за кровь — кровь, — заметил Макс.
Священник быстро взглянул на него и неуверенно кивнул.
— Но так было, когда люди ещё не могли понять иного закона. Они не были готовы к Новому Завету.
— А сейчас они, значит, готовы? — спросил Макс, не сумев скрыть ехидства.
— Конечно! — отец Матвей всплеснул руками. — Иначе зачем бы приходил Христос?
— Может, чтобы узнать, готовы ли люди к любви и всепрощению. Но я бы не сказал, что у него был повод решить этот вопрос в положительном смысле.
— Вы имеете в виду то, что его распяли? — пастор покачал головой. — Но подумайте: если бы люди уже умели любить и прощать, разве была бы нужда их этому учить? И то, что они не умели, ещё не значит, что они не были готовы.
— Возможно, они и были. Но тогда, значит, так ничему и не научились. Послушайте, пастор, а ведь вы Проповедник почище меня будете, — Макс усмехнулся.
— Я и есть проповедник. Только не такой, как вы.
— Да уж, это точно.
— Впрочем, вы не проповедник, — сказал пастор.
Макс напрягся: неужели священник каким-то образом догадался, что его одежда — только маскировка. Конечно, ничего страшного в этом не было, и всё же не хотелось ничего объяснять.
Глава 30
— У вас руки в крови, — отец Матвей указал глазами на красные перчатки Макса. — Не обижайтесь, но чему вы можете научить?
Макс едва сдержался, чтобы не улыбнуться с облегчением.
— Раскаянию, — сказал он, пожав плечами. — Больше ничему.
Отец Матвей взглянул на Макса и промолчал.
— Знаете, пастор, мне кажется, Христос пришёл не для того, чтобы дать новый закон, а чтобы объяснить старый.
— Вы правы, Иисус так и говорит об этом.
— Значит, он считал, что люди созрели для понимания его объяснений.
— И они их поняли. Разве нет?
— Да, пожалуй. Но не последовали им.
— Многие последовали.
— Но не все, — возразил Макс.
— Не все праведники. Есть и грешники, их легионы.
— Почему грешники? Возможно, многие просто верили в других богов. Или вовсе не слышали о Христе. Почему же он осудил их? В чём их вина? И разве не ради всего человечества взошёл Христос на крест, а только ради евреев?
— Нет, конечно, не только. Но ведь у него были ученики. Они должны были разнести весть о пришествии Бога и его учении. И так произошло.
— Значит, виноваты они? Ученики не справились с заданием?
— Они старались, но не все их слушали.
— Может, они плохо рассказывали?
— Возможно. Но имеющий уши, да услышит.
— А не имеющий — в ад? — Макс вновь не смог сдержать ехидного тона.
Отец Матвей сложил руки, соединив кончики пальцев.
— Речь идёт о готовности воспринять добро, — сказал он назидательно.
— Значит, христианство только для избранных?
— Христианство для всех. Но оно не заставляет людей верить в Господа насильно. Иисусу нужен от нас свободный выбор.
— А кто не выбрал любовь, того в геенну огненную, так что ли?
Пастор помолчал, явно не зная, что ответить.
— Ладно, святой отец, давайте вернёмся к убийцам. Ветхозаветный Бог, насколько я понял, наказывать грешников не стеснялся. Содом и Гоморру уничтожил, вселенский потоп устроил, египетские казни насылал. А какую альтернативу придумал Христос? Не прощать же их в самом деле! Или он и их любить предлагал, и им другую щёку подставлять?
