была много меньше, чем у драконши. Выглядеть гости стали гораздо лучше: круги под глазами исчезли, кожа подтянулась. Посол с супругой помолодели лет на десять. Кстати, Боня наконец выяснил, что жену посла зовут Бертаниэль, а дочь просто Эллина, безо всяких там «элей». А еще у всех у них заметно удлинились уши. Раньше они были почти совсем как у людей, разве что слегка заостренными, зато теперь приблизились к классическим канонам. Видимо, для эльфов это было важно, так как вся семейка радостно загалдела, щупая уши друг у друга.
Прежде чем приступить к другим делам, Боня решил окончательно разделаться с эльфами, поэтому выдал им деньги и задания. Во-первых, он велел эльфам одеться поприличнее и не забывать об украшениях, а заодно купить и для Бони пару сумок (на драконшу грузить во время полета). Выполнять отправились Бертаниэль и Эллина. Во-вторых, нужно было нанять на постоянной основе какое-нибудь средство передвижения, типа лошади с легкой коляской. Опыт с рикшей научил Боню остерегаться случайных перевозчиков. Выполнять отправился Гильдельберт. В-третьих, требовалось окончательно решить проблемы быта. Соседка-сторожиха никакой посуды не принесла, пропав вместе с деньгами. На ее поиски был отряжен Фафнир.
Оставалось решить проблему питания. Еду Боня решил заказывать в ближайшей харчевне, благо в посыльных теперь недостатка не было.
Разогнав эльфов с поручениями, Боня вернулся к Свете и повел ее смотреть испытания сделанного еще ранним утром ПП. Бедняжка продолжала царственно восседать в кресле и отчаянно скучала, так что с энтузиазмом отправилась на стрельбы.
Испытания решили проводить за домом. Забор там был каменный, сложенный из довольно толстых (около полуметра) серых плит. Взяв из сарая-пристройки доску пошире, Боня прислонил ее к стене в качестве мишени, затем отошел к дому примерно метров на двадцать. Направив ПП в сторону мишени, Боня послал к нему узкий поток концентрированной маны. Результат получился эффектным.
Оружие оказалось жутко скорострельным. Плазменные сгустки (каждый размером с мандарин) хлынули из него сплошным потоком. Скорость у них была меньше, чем у пули, но все равно до мишени они долетели быстрее чем за секунду. В доску-мишень Боня, конечно, не попал, струя прошла рядом. Боня сдвинул «ствол» в нужном направлении, и плазменная струя пересекла мишень. Середина доски просто исчезла. На месте прохождения плазменной струи на стене осталась пышущая жаром борозда. Боня прекратил подачу концентрированной маны, но ПП выпускал снаряды еще секунд десять, постепенно увеличивая интервалы между ними.
«Надо будет какой-нибудь курок придумать», — решил Боня.
А затем они со Светой с интересом наблюдали, как развалился и осел здоровенный кусок стены как раз по оставленному плазмой следу…
— Пожалуй, такие испытания дома больше проводить не стоит, — только и смог сказать Боня.
— Ничего страшного, просто эльфам еще работы прибавилось, — подозрительно кротким голосом сказала Света. — Нечего им без дела сидеть. Но вообще впечатляет. Не хотела бы я стоять за тем забором, даже в драконьей ипостаси. А так — запасной выход появился.
К счастью, за стеной был только тихий переулок. С другой его стороны проходила такая же глухая стена, но вроде следов повреждения на ней заметно не было.
Из-за дома они чинно вернулись к крыльцу. Боне очень сильно захотелось обнять и потискать подругу, судя по всему, она была тоже не против, но это никак не согласовывалось бы с выбранной ролью. Все-таки посторонние в доме причиняют массу неудобств!
Первым из эльфов вернулся самый молодой. Соседи обнаружились в ближайшем кабаке. Без посуды и без мебели, но с компанией. Пили уже второй день и ночевать домой не возвращались. Учитывая уровень цен, пропивать Бонины десять золотых будут еще недели две, если их раньше никто не ограбит. Боня было вскинулся пойти набить им морду, но поленился. Деньги для него небольшие, так что пусть им будет хорошо. Может, до белой горячки допьются…
Следом явился Гильдельберт в легком экипаже на два пассажирских места. Сам становиться кучером ушастый не пожелал, внезапно вспомнив о достоинстве посла. Пришлось Боне договариваться с хозяином повозки, что он нанимает его на неделю с условием круглосуточного дежурства. За двойной золотой пай сейчас и второй — по окончании срока найма. Тот сразу согласился.
Последними явились эльфийки. Что они накупили из одежды, Боню не интересовало, а вот кулоны он изъял и налепил на каждый по куску твердой маны, создав с помощью артефакта поле, удерживающее энергию от испарения. Затем он придал кулонам форму листьев в натуральную величину и вернул украшения эльфам. По Бониным расчетам, такая «батарейка» будет испаряться примерно полгода. Это позволит эльфам чувствовать себя комфортно и применять магию.
Челюсти эльфы вернули на место быстро. Но посол очень долго смотрел после этого на Боню, как голодный кот на воробья, во взгляде Эллины сквозил нескрываемый интерес, ее мамаша, кстати, воззрилась на Боню точно так же, и это обстоятельство очень не нравилось драконше. Один Фафнир искренне радовался новой игрушке и приставал к старшим с вопросом, почему она такая легкая.
Первым по плану был визит в банк. Сделанное ночью золото Боня свалил в одну из принесенных эльфийками сумок. Собственно, поездка прошла почти без накладок, по накатанному пути. Единственное недоразумение заключалась в том, что Гильдельберт попытался усесться в повозку вместе со Светой, решив, что Боня вполне может идти пешком. Пришлось его высадить и оставить дома.
В банке их встречал уже не мелкий клерк, а сам директор вместе с дочерью. Но Света проследила, чтобы визит не затянулся дольше минимума, необходимого для соблюдения вежливости, и все время умудрялась держать Боню под руку. На сей раз они обменяли золото на четыре чека по сто двойных паев золотом, забрав с собой лишь около сотни монет.
Следующим был визит к патрицию Магнусу Темусу, по совместительству — церковному старосте. По странному стечению обстоятельств Титус Комис обнаружился там же. После довольно долгих и витиеватых приветствий разговор пошел по существу.
— Мы пришли преклонить колена в вашем величественном храме и сделать пожертвование на его дальнейшее украшение, — сказал Боня. — Можно и в обратном порядке. Сначала пожертвование, а в храм потом.
Боня протянул Темусу один из четырех своих чеков.
— Надеюсь, вы проследите, чтобы деньги пошли по назначению.
Увидав сумму, патриции скорчили постные рожи и сообщили, что богоугодные дела не только зачтутся на небесах, но и радуют святую церковь на земле.
— Интересно, они что, на миллион рассчитывали? — шепнул Боня Свете. — Все равно больше не дам, и так целый килограмм золота им подарил.
— Ты не переживай, — ответила драконша. — Они довольны, только вида показать не
