«Ты, родная, нечасто приходишь ко мне…»
Ты, родная, нечасто приходишь ко мне —Наяву не приходишь, а только во сне.И я счастлива этой нещедрой судьбой,Хоть немного, обманом, побуду с тобой.Ты приходишь спокойна, проста, весела,И во сне я не знаю, что ты умерла.Мы, как прежде, куда-то стремимся вдвоем,Мы, как прежде, торопимся, едем, плывем.И, как прежде, уходят во мглу поезда,Но во сне я не знаю, зачем и куда.Всё неважно в мельканьи ночной суеты,Только радость одна моя верная — ты.И наутро, вернувшись из милого сна,Я вздохну, вспоминая, что снова одна.
«Потерям и слезам уже не видно дна…»
Потерям и слезам уже не видно дна,И песенка моя, как говорится, спета, —Но вот опять, опять зовет меня веснаВоздушным золотом прохладного рассвета.И на единый миг мне кажется, что — нет!Что он не может лгать, безоблачный рассвет.И ранняя в кустах проснувшаяся птица,И свежая роса — всё это неспроста,И где-то мудрая сияет красота,И есть за что страдать, и есть о чем томиться!
«Липко пахнет теплый бурьян…»
Липко пахнет теплый бурьян,Столько трав в него вплетено!Мотылек им и сыт, и пьян —Сладко солнечное вино!
Трепет бабочки, гуд шмелей,Мирный блеск золотистых пчел —Малый мир, что в жизни своейИ без поисков смысл нашел.
Вот прополз грузноватый жукИ метнулась вкось стрекоза.Я в высокой траве лежуИ от света щурю глаза.
И приветствую малых сих,Тех, которым я не нужна,Но которыми в серый стихЗолотая нить вплетена.
«Так мягок был декабрь…»
Так мягок был декабрь,Что вишня зацвела,Что захотелось петь, –А жизнь почти прошла.
И солнечную вязьМоих запевших строкПеречеркнулХолодный ветерок.
МОЕМУ ПОКОЛЕНИЮ
С облаков наплывают летучие тениВ чащу кленов, осин и берез.Мы – последние листья на ветке осенней,Многих ветер, играя, унес.Но пока еще солнце проходит по кругуИ последняя птица поет,Мы дрожим на ветру и киваем друг другу,Собираясь в прощальный полет.И о счастье зеленом своем вспоминая,Лист листу, торопясь, говорит…А когда облетит наша ветка родная,Всех нас ласковый снег усмирит.
Май, 1987.
ДЕТСТВО
1. «Пахло утренней влагой земли…»
Пахло утренней влагой земли,Тихих яблоней ветви цвели.Через сонную речку и лугЗолотой загорланил петух.И скользнули в оконную щельБрызги солнца к тебе на постель –На подушку в тепле кружевном,На ресницы, сожженные сном, –Чтоб ночную повытряхнуть муть,Чтобы новому утру чихнуть!
2. «Полдень в небе высоком…»
Полдень в небе высоком,Плеск ночами в ручье,Шарик липкого сокаНа кисейном плече.Жалит шею украдкойОтощалый комар,Пахнут солоно-сладкоПыль, усталость, загар.Чай в вечерней прохладе,Самовар и рояль…Сон вихры мои гладит, —Ах, уснуть бы — да жаль!
3. «Ты присела у калитки…»
Ты присела у калитки,Где бурьян тепло притих.Я — упругий шар на ниткеВ детских пальчиках твоих.Я колеблю плавно-круглоПышно-легкую красуНад твоей улыбкой смуглойС белым шрамом на носу, —Так колюча ежевикаУ дорожного плетня.Ветер взмыл нежданно, дико,Ветер ввысь унес меня!Что тебе, дитя, мой жребий?Что? Усмешка или грусть?Я плыву в вечернем небе,Я на землю не вернусь.Там белеют маргариткиИ гудят шмелей круги,Там на пальчике от ниткиСетка рубчиков тугих.Здесь — и птица не щебечетВ неоглядной тишине.Может, только этот вечерБудешь помнить обо мне!
РОЖДЕСТВО В НЬЮ-ЙОРКЕ
За окном плывут антильские напевы,Частым трепетом исходит барабан.Сверху песни, снизу песни, справа, слева –Каждый нынче полноправно сыт и пьян.
Я сижу в шкатулке музыкальной.Пахнет елка, высыхая на столе.Нам уютно, мне и елке, нам печально,Что недолго длится праздник на земле…
«Распахнулась роща золотая…»
Распахнулась роща золотаяИ стоит, прозрачно облетая,Слабо и доверчиво шурша,Словно отходящая душа.
Не прося о невозможном чуде,Отлетая, молится: да будетНа закате стынущего дняВоля Сотворившего меня!
«Меж елочных огней Бродвея…»
Меж елочных огней БродвеяПолзет, пульсируя слегка,Двойной мерцающий конвейер —Автомобильная река
И омывает скверик тощий.Где в ряд старушки на скамье,Как в холодке вечерней рощи,Сидят в спокойном забытье.
Пускай бензином пахнет воздух,Ползет асфальтовым теплом,Но где-то в небе светят звезды,Но светит память о былом.
«ПОНОРНИЦА»
(Карстовая река в Югославии)
Из ледяной пещеры,Шумя, бежит река,Омыла камень серый,Прозрачна и звонка.
И солнце вниз червонцыШвыряет ей на дно,И пенится на солнцеЗеленое вино.
И снова, полный звона,В пещере скрылся бег –Из лона тьмы и в лоно.Как жизнь. Как человек.
«Не ветра вздох, не трепет тени…»
Не ветра вздох, не трепет тени,Не наши бедные слова –Смиренной мудростью осеннейШуршит покорная листва.
Остановись, молчи и слушай,И слухом облака коснись –На нем легко всплывают душиВ земле обещанную высь.
«Теплый день. И ветра мягкий веер…»
Теплый день. И ветра мягкий веерЛишь целует, но не обдает.По тропинке движется конвейерМуравьев — с похода и в поход.
А по веткам, прутьям и побегам,Что вокруг сквозную сеть сплели,Словно брызнуло зеленым снегом,И не с неба, а из недр земли.
Скоро сплошь зазеленеет роща,Ветер первой зашумит листвой…Помоги мне петь светлей и проще,Господи, весенний праздник Твой!
«Земля устала от дневного жара…»
Земля устала от дневного жара,Взошла луна над Южной Стороной.И музыка с приморского бульвара,Далекая, струилась под луной.
А мы сидели над прибрежной кручейНа мягко остывающей скале,И запах пены, свежей и шипучей,Всплывал над морем, дышащим во мгле.
И мы не знали, ничего не знали,И сердце билось мерно, как прибой.А он вставал в еще не видной дали –Тяжелый крест над нашею судьбой.
БАБЬЕ ЛЕТО
Не уйду из осени! Останусь!Здесь – в моем особом сентябре.Не отыщет жалобная старостьДекабря в моем календаре!
Навсегда останусь в бабьем лете –В том грибном пригубленном леске.В этом одуряющем рассвете,Паутинкой на его виске.
Над обрывом, под звездой падучей,На семи ветрах листвой звеня,Распахнусь рябиною над кручейВ предвкушеньи будущего дня.
«На холме у церкви, на рассвете…»
