— Конечно обещала, — печальным эхом отозвалась Герда, собрав волю в кулак и пытаясь настроиться на разговор.
Прошло несколько секунд, прежде чем в клипсе сотового раздался знакомый голос. И Герда произнесла заранее подготовленные слова:
— Привет, как дела? Нормально? Рада за тебя и Карусель… У меня тоже. Нужно встретиться, кое-что обсудить… Собирался найти меня, чтобы помочь Каю? Как это мило с твоей стороны…
Несмотря на все усилия, Герда почувствовала, что начинает краснеть, словно нашкодившая девчонка, укравшая любимую мамину помаду.
Дешевая косметика — удел бедных. И не только она. Маленькой девочке хотелось поскорее вырасти, стать красивой и независимой. Она мечтала вырваться из тесной каморки. А помада была пропуском в другую, яркую жизнь. По крайней мере, ей так казалось. Дочь никогда не узнала, что потеря дрянного тюбика чуть не довела мать до самоубийства.
Последняя капля. Еще один штрих. Неверное слово, жест или взгляд — и терпение лопнуло бы, как вскрытая вена…
— Мило. — В горле у Герды стоял ком, мешающий говорить. — Я как раз собиралась… В общем… Попросить тебя помочь… Да, давай встретимся… Через полчаса у лавки хромого Феликса нормально? Попробуешь? Какие-то неприятности? Ничего такого, с чем не справятся два супергероя? Отлично… А то я уже было начала волноваться… Не стоит? Тоже так думаю… Да. И главное, приходи без Карусели. Незачем ей рисковать… Знаю, все будет хорошо. Уверена… Я тоже рада… Что с голосом? Ничего. Включила шумоподавление… Клипса старой модели… Ладно, до встречи… Пока…
Чтобы успокоиться, Герда закрыла глаза. Слабость — непозволительная роскошь для ноймов. Выжить во враждебно настроенном окружении могут лишь те, у кого нет чувств, а вместо сердца — айсберг. Огромный кусок льда, растопить который невозможно.
— Мистер Чи. — Ей наконец удалось взять себя в руки. — Передайте Дейву, я назначила встречу. Через тридцать минут, сектор «Б-пять», номер двести тридцать четыре «Е».
Мужчина, сидящий напротив, кивнул. Разворачивающаяся на глазах трагедия не тронула его сердце. Люди подобны мотылькам, летящим на свет. Вот они есть, а в следующую секунду — нет. Сгорели в жарком пламени костра или пропали в ночи. Их так много, что потеря одного, двух или даже нескольких тысяч не имеет значения.
Бизнес превыше всего.
Те, кто не понял правило номер один, не заслуживают внимания, жалости или сочувствия. По крайней мере, во вселенной человека по имени Чибатесиву. Бескрайнем ледяном поле застывших глыб и торосов.
Глава 12
Красный кабриолет, мчащийся по крайней правой — запасной — полосе навстречу основному потоку движения. Два вооруженных наркомана, готовые идти до конца невзирая ни на что. И — преследующий машину полицейский вертолет. Все это вместе взятое — стопроцентный визуальный ряд боевика класса «Б». Со всеми вытекающими последствиями.
Когда ни с того ни с сего вдруг оказываешься в подобной ситуации, поневоле начинаешь чувствовать себя Денни Бадджи по прозвищу Ураган. Хмурым неразговорчивым парнем, наделенным мощной харизмой и неплохими внешними данными.
По большому счету Бадджи не актер, а типаж. Лицо с рекламного плаката. От него требуется только одно: выглядеть мужественной горой мышц, спасающей кого-нибудь или что-нибудь. Минимум слов, максимум действия.
Злые люди захватили власть в нашем городе. Кто поможет? Придет на выручку? Найдет управу на боссов мафии? Защитит добропорядочных граждан и восстановит справедливость?
Денни Бадджи в новом захватывающем боевике «Покарать зло нашего города-3».
Отличный товарищ, любимец женщин и продюсеров, суперзвезда фильмов класса «Б» не перестает удивлять и восхищать зрителей…
Никогда.
— Я так боюсь, милый! — В отличие от партнера, актриса прекрасно справляется с ролью.
Ее большие, округлившиеся от ужаса глаза выглядят на редкость убедительно. Сейчас она не играет, а по-настоящему испугана. Последнее время ей не дают покоя мысли о таблетках. Изредка баловаться кокаином и «подсесть на колеса» — разные вещи. То, что еще совсем недавно казалось отличным средством для снятия накопившегося стресса, возможностью расслабиться и получить удовольствие, неожиданно обернулось зависимостью.
— Я так боюсь, милый! — повторяет она с дрожью в голосе. — Так боюсь…
— Спокойно, детка. Я рядом.
Короткие отрывистые фразы, солнцезащитные очки, трехдневная щетина. Победитель злодеев вышел на тропу войны. Его никто не остановит.
— Он… Точнее — они… Они убьют нас. Проклятые наркоторговцы…
— Конгрессмены.
— Прикрывающие наркокартели.
— Даже так? — Кажется, в сценарии ничего не было про наркобаронов.
Хотя не исключено, что Денни просто забыл. Боссы мафии, террористы, наркоторговцы, конгрессмены и продажные политики кочуют из фильма в фильм.
— Да, милый, они повсюду. Нам не уйти.
— Доверься мне, крошка.
— Тебе?! — Актриса с трудом сдерживается, чтобы не расхохотаться в лицо жалкому фигляру.
Таблетки сводят с ума. Реальность накладывается на кинематографический вымысел, и, забывшись, она на какое-то время теряет контроль.
— Тебе, идио…
Липший дубль требует времени. А время, как известно, — деньги. Никому не нравится, когда актеры начинают вместо текста нести откровенную чушь и съемки выбиваются из запланированного графика.
…логическому противнику Лауренса?
На этот раз ей удается спасти положение. Что будет дальше — покажет время. Главное, дотянуть до перерыва, успокоив расшатавшиеся нервы «подружкой». Одной… Маленькой… Практически безобидной… Завтра она возьмет себя в руки — и жизнь наладится. Сегодня просто неудачный день. Последняя «малышка» — и все. Больше никогда… Новая жизнь… Клянусь…
— Хм… — Первое правило харизматичного героя — когда не знаешь ответ, многозначительно хмурься.
Неизвестно, что в последний момент изменили в сценарии. Конвейерные съемки — полный дурдом. История в общих чертах. Ты герой, убивающий подонков. Контракт. Натура. Павильон. Закончился один фильм, начинается другой. Жизнь в стиле нон-стоп. Выдуманный мир, где все просто и ясно. Не то что в рутине чертовой повседневности, от которой медленно, но верно сходишь с ума.
Они считают Денни отличным парнем. Даже не подозревая…
— Да. Да, — взволнованно шепчет партнерша, — только тебе, милый, я доверяю и никому больше. Подонок Лауренс поставил на колени наш город. А я так устала бороться. Одна. Вечно одна.
Это не ложь и не игра. Она и правда устала. Так сильно, что…
— СТРЕЛЯЙ!
Пронзительный крик Карусели порвал в клочья огромное полотно летнего кинотеатра под открытым небом. Где, сидя в машине, так здорово целоваться с подружкой, забыв обо всем на свете.
В восемнадцать любовь — не абстрактное чувство, а смерть — глупая выдумка. Сердце бьется настолько сильно, что кажется, выпрыгнет из груди, а приторно-чувственный аромат духов партнерши пьянит сильнее любого вина.
Любовь…
— СТРЕЛЯЙ!
Дурацкий фильм о несчастных актерах кончился так же неожиданно, как начался, уступив место суровой правде жизни. Где кабриолеты, вертолеты и отчаянные погони — не декорации съемочной площадки, а вполне реальные вещи.
— СТРЕЛЯЙ!
В бешеных глазах напарницы отражались демоны, разрывающие ее мозг намного эффективнее пуль.
— Что?
— Сбрось эту сволочь с хвоста!
— Кого? — Я никак не мог взять в толк, о чем идет речь.
— Вертолет!
— Вертолет?!
— Да!!! Думаешь, почему он снижается?
— Понятия не имею.
— У него ЭМИ[10]!
— Эми?
— Гребаный излучатель!!!
— Это то, о чем я думаю?
— Да!!!
Чтобы случайно не вырубить электронику других машин, что было бы чревато возникновением аварии на скоростном шоссе, полицейский вертолет сократит дистанцию до минимума. После чего с расстояния десять-пятнадцать метров использует ЭМИ, выведя из строя «террау».
Шах и мат. Игра окончена.
— СТРЕЛЯЙ!!!
Пара дробовиков — не ракетный комплекс противовоздушной обороны. Даже не гранатомет. А всего лишь хлопушки, извергающие безобидные для вертушки конфетти в виде картечи. С таким же успехом можно сложить пальцы «пистолетиком», сощурить левый глаз, чтобы прицелиться поточнее, а затем произнести классическую фразу из детства: «Пиф-паф. Ты убит. Падай!»
— Не получится!
— Что?
Из-за рева двигателя и шума ветра приходилось кричать. Напрасно мы польстились на кабриолет. Лучше бы взяли обычную машину.
— Я не смогу сбить вертолет.
— Что?
Странно. До сих пор Карусель слышала меня.
— Ничего.
— Они собираются нас остановить!
