в штатную эксплуатацию. Через месяц буду на острове и проверю вашу работу. В частности, хочу посмотреть на преступников, которые захватили меня и пытались бежать за границу. Проведите коррекцию их психики, а Кокс проверит их лояльность.
В моём распоряжении был месяц, чтобы отладить технологию и организовать поточное исправление пациентов. Слабым местом оставалась коррекция психики. Эту проблему обсудил с научным руководителем Центра.
— Гарсия, используемое оборудование имеет низкую производительность. Его необходимо усовершенствовать для надёжной и безопасной обработки сотни пациентов в день. Что можно сделать за месяц?
— Немного. Чтобы увеличить производительность психокорректора нужно отказаться от детального сканирования поля пациента, обработки огромного массива полученных данных, формирования индивидуальной программы коррекции. Надо подготовить универсальную программу, которая будет приводить в соответствие с эталоном наиболее важные характеристики психики. Тогда задача упрощается. Кроме того, в психокорректоре можно создать несколько мест, на которых параллельно будет проводиться работа с несколькими пациентами. Все эти усовершенствования повысят производительность оборудования, но качество операции пострадает. Безопасность коррекции — самый больной вопрос. Сейчас мы можем проводить операцию только после укола Кокса, который приводит к тяжёлым побочным эффектам.
— Проблему с качеством операции можно решить. В контроллер лояльности придётся ввести автоматический режим параллельной проверки нескольких пациентов. Контроллер будет проверять только те характеристики, с которыми оперировала программа коррекции.
— Упрощённое исправление будет ненадёжным. Полагаю, что через год или раньше мозг восстановит изменённую информацию в поле, и примерный гражданин вступит в противоречие с режимом.
— Серьёзное опасение. Если выяснится, что тысячи исправленных преступников опять начали нарушать законы, то возникнет катастрофическая ситуация. К сожалению, другого варианта у нас нет.
— Господин Свенсон, я не хочу участвовать в опасной авантюре. Отпустите меня с Грейта. На моё место давно претендует Кокс. Пусть он попробует что-нибудь сделать.
— Хотите бросить меня в самый ответственный момент. Нет, дорогой научный руководитель, выпутываться из этого гиблого дела будем вместе. Мы любой ценой должны выполнить требования Куртиса и запустить комплекс в штатную эксплуатацию. Что делать потом, подумаем позже. Срочно запланируйте разработку документации и изготовление усовершенствованных психокорректора и контроллера лояльности. Я отберу среди пациентов группу отъявленных преступников, на которых и проверим работу доработанного комплекса. Времени мало, придётся трудиться напряжённо.
Гарсия меня не подвёл. Его учёные и инженеры работали по шестнадцать часов в сутки и оперативно подготовили необходимую документацию, по которой было доработано оборудование. Усовершенствованный комплекс испытали на группе пациентов, которые успешно выдержали контроль лояльности. Правда, многие из них жаловались на ухудшение здоровья. О результатах работы доложил Куртису. Он сообщил, что через несколько дней прибудет на Грейт.
Наступило время для решительных действий, и многое зависело от Гарсии и Кокса.
— Срочные дела завершены. Теперь можно поговорить о вашем желании разорвать контракт. Не передумали? — спросил я Гарсию.
— Я никогда не хотел работать по программе «Лояльность», но обстоятельства заставили.
— Скоро на Грейт пожалует советник, чтобы проверить нашу работу. В частности, он желает увидеть исправленных пациентов: Самойлова и Ренуа. Они будут проходить контроль лояльности у Кокса в присутствии Куртиса. До приезда советника надо выполнить коррекцию психики друзей. Операцию будете проводить вы, а наблюдать — Кокс. Теперь главное: психика и здоровье Питера не должны пострадать. Вы меня поняли?
— Да, но Кокса обмануть невозможно.
— Кокса я беру на себя, остальное в ваших руках. Если сделаете, как я хочу, то отпущу на свободу. Договорились?
— Да.
Затем я встретился с бдительным и несговорчивым контролёром.
— Кокс, вы безусловно знаете, что скоро прибудет советник. Два исправленных пациента будут проходить контроль лояльности в вашем отделе.
— Вы говорите о Самойлове и Ренуа? Эти бандиты чуть не угробили господина Куртиса.
— Да, о них. Есть предложение: вы получите должность научного руководителя, если выполните одно условие.
— Как интересно. Что же я должен сделать?
— Пустячок: обмануть любимого патрона. Нужно, сымитировать контроль и доложить Куртису, что Самойлов и Ренуа удовлетворяют требованиям лояльности.
— Толкаете на должностное преступление. Вот расскажу о нашем разговоре советнику, и, возможно, займу ваше место.
— Наивный человек, кто вам поверит. Если проверка провалится, то виноватым будете вы.
— Почему?
— Очень просто. Вы будете контролировать коррекцию психики пациентов и проводить проверку их лояльности. Не рекомендую конфликтовать со мной.
— Пытаетесь запугать? Вы хотите подставить меня, а потом уволить, как провинившегося сотрудника.
— Советую хорошенько подумать, чтобы позже не пожалеть об упущенной возможности.
За день до прибытия Куртиса я назначил операцию Самойлову и Ренуа. Когда охранники доставили пациентов в клинику, я убрал оттуда Кокса, чтобы он не мешал Гарсии.
— Вы специально оставили Гарсию без моего присмотра, чтобы он мог мухлевать, — возмущался Кокс.
Я отвёл его в свой кабинет и, не торопясь, говорил о приёме высокопоставленного начальника, подготовке доклада о результатах доработки исправительного комплекса Грейта, организации проверки лояльности пациентов. Кокс злился, пыхтел, сопел, но вынужден был слушать. Я отпустил его перед окончанием операции. Кокс подскочил, как ужаленный, и помчался в кабинет психокоррекции, но было поздно. Гарсия сделал то, что я требовал. Эту партию прислужник Куртиса проиграл безоговорочно.
На следующий день остров обезлюдел, только охранники и роботы дежурили около объектов инфраструктуры. Сотрудники Центра и клиники находились на рабочих местах, а пациенты сидели в гостинице. Советника встретил почётный караул, выстроенный рядом с вертолётной площадкой.
— Вижу, Олле, вы учли свои ошибки, — похвалил Куртис. — У меня мало времени. Показывайте, что сделали.
Я рассказал об усовершенствовании психокорректора и контроллера лояльности, о возможности поточного исправления преступников. Советник сиял от удовольствия. После короткого перерыва мы приступили к проверке лояльности Самойлова и Ренуа. Теперь всё зависело от выбора, сделанного Коксом. Он колебался, пока не понял, что моё положение основательное и устойчивое, и вряд ли советник поверит ему. Когда бледный Кокс дрожащим голосом объявил, что пациенты выдержали контроль, стало понятно, что он предал хозяина. Друзья были признаны свободными лояльными гражданами. Через два дня на обзорном экране системы слежения я наблюдал, как Питер, Поль и Гарсия отбыли на материк. Для них кошмар благополучно закончился.
Довольный Куртис улетел докладывать руководству о запуске исправительного комплекса Грейта. Я поздравил Кокса с повышением.
— Я выполнил своё обещание: приказом, согласованным с советником, вы назначены научным руководителем Центра изучения мозга. Иногда бывает выгодно поменять хозяина, — не удержался я и нажал на болевую точку предателя.
— Не радуйтесь, Свенсон, я найду способ отомстить вам, — злобная усмешка промелькнула на лице Кокса.
— Сначала хорошо подумайте. Ваш преступный обман Миних детально зарегистрировал. Если эти материалы окажутся у Куртиса, то на вашей карьере можно поставить жирный крест.
— Как чувствовал, что подставите меня и будете держать на крючке.
— С
