Ольга Топровер
Про роботов, президента и апельсины
Обложка: Виктор Исаев, http://cargocollective.com/unclewind
Автор благодарит журнал «Магия ПК» (http://magicpc.spb.ru) и компанию Форте-АйТи (http://dragonandwolf.com) за участие в художественном оформлении книги.
Для иллюстраций были использованы фотографии авторов: Jiri Hodan, Anna Langova, Gustavo Rezende, Petr Kratochvil, Sabine Sauermaul, Vera Kratochvil, Barb Ver Sluis
Copyright © 2012 by Olga Toprover
Kindle edition
Рассказы
Оранжевое счастье ( Речь директора школы )
Как, вы не знаете, кто такая Оранжина Ор? Она была первой уроженкой планеты Апель, которая прижилась на Земле. До нее считалось, что оранжеволицые апельчане не способны на адаптацию к жизни на других планетах.
Разумные существа на Апеле развивались в совершенно идеальных условиях. Им не нужно было строить теплые жилища, потому что там круглый год держится одна и та же комфортная температура воздуха. Апельчане никогда не понимали, как земляне могут так долго говорить о погоде. О чем говорить? Ведь на небе всегда одно и то же оранжевое солнце! Жителям этой планеты никогда не приходилось охотиться или ловить рыбу. Им всегда в изобилии хватало оранжей. Эти уникальные необыкновенно вкусные плоды содержат 100 % необходимых для организма питательных веществ. Апельчане никогда не понимали, зачем в кухне землян существует так много разных блюд. Ведь съешь оранж – и сыт, и счастлив. Однако тот факт, что апельчане чего-то не понимают, никого не удивлял. Они всегда считались, как бы это помягче выразиться, заторможенными гуманоидами, которые никогда ничего интересного не создали и не изобрели.
Еще девочкой Оранжина опровергла это предубеждение. Она оказалась первой ученицей в земной школе. Учеба давалась так легко, что она «перепрыгивала» через классы и стала самой молодой студенткой университета в истории Земли, а затем и аспиранткой. Индекс цитирования ее диссертации о влиянии окружающей среды на интеллект гуманоидов оказался рекордным. Впоследствии Оранжина доказала, что интеллектуальный потенциал среднего апельчанина в 11,5 раз превышает этот показатель для землян. Это была сенсация! Как ни странно, апельчане считались гораздо более древними гуманоидами, чем земляне, но никакого технического прогресса на Апеле не происходило. Ну, вы же сами знаете: это земляне прилетели на Апель, а не наоборот.
Однако Оранжина предположила, что апельчане являются продуктом своей планеты, планеты изобилия. Знаете, какую долю мозга использует средний землянин? Правильно, 10 %. А апельчанин использовал всего 0,5 %. В условиях оранжевой планеты больше не требуется! Жители Апеля слишком счастливы для того, чтобы учиться, изобретать, творить. Недаром Апель называют Планетой Счастья! Оранжина провозгласила, что все просто: надо поставить апельчан в условия, когда им потребуется максимум «оранжевого вещества», как она называла мозг. Из тепличных условий Апеля их надо привезти на суровую Землю. И дело будет сделано! Оранжина сама была живым доказательством своей теории: обыкновенная оранжевая девочка стала выдающимся ученым современности. Она предсказала, что на Земле апельчане будут продвигать вперед науку и технику, создавать шедевры искусства и помогут землянам подняться на следующий уровень развития. Профессор Ор, а к этому моменту она уже стала профессором, не остановилась на научных исследованиях и развенчивании мифов. Она дошла до Межпланетной Организации Объединенных Гуманоидов и добилась выделения фондов для миграции на Землю нескольких тысяч оранжевых людей. Это была очень честная акция. Ну, вы знаете, апельчане – открытые, добродушные создания. Их легко было увлечь идеей прогресса, и многие изъявили желание прилететь на Землю.
Теория Оранжины полностью подтвердилась. Не буду называть имена, вы и сами знаете, сколько великих сынов и дочерей Оранжевой планеты живут и работают на Земле. Это был поистине успех разума, равного которому нет в межпланетной истории. Это была революция, победа над природой! Мы, разумные существа, оказались умнее Мироздания, мы подкорректировали его планы. И сегодня мы стоим на пороге нового витка в развитии гуманоидных цивилизаций. Но этот прорыв случился уже без профессора Ор.
Что? Вы спрашиваете, куда же она делась? О, это хороший вопрос, хороший… Мне было тогда не больше, чем вам сейчас. Припоминаю, что какой-то тележурналист спросил, счастлива ли она. Оранжина ответила, что удовлетворена результатами своей работы. «Удовлетворенность – это другое, – сказал настырный репортер. – А я спрашиваю о сча-а-стье!» И профессор Ор… заплакала. Ее крупные фиолетовые слезы, текущие по ярко-оранжевым щекам, показали все программы телевидения на Земле. Вскоре СМИ сообщили, что она берет отпуск и хочет провести его на родной планете. Огромное количество людей собралось на космодроме, чтобы ее проводить. «До встречи через месяц!» – сказала Оранжина в камеру, махнула оранжевой рукой и ушла в тоннель, ведущий к космолету. Больше ее на Земле никто никогда не видел…
Что вы там кричите? Вы тоже хотите оранжевого счастья?
Не говорите ерунды, друзья мои! Зачем оно вам, это эфемерное счастье? Вы молоды и у вас все впереди. Вы – честь и слава планеты под названием Земля! Дерзайте, изобретайте, творите! Прогресс – важнее, чем какое-то счастье! Дорогие мои, ваши имена останутся в межпланетной истории. А ваши лица – оранжевые лица! – будут запечатлены в веках. Так держать!
Да что вы говорите? Мои слезы – тоже фиолетового цвета?!
Извините, расчувствовался. Не пора ли и мне в отпуск…
Дуэли не будет
* * *
– Боже, ну зачем ты вмешивалась в мужские дела? – съежившись в кресле, стонал он. – Это позор, страшный позор! Кто же он, кто открыл тебе тайну о предстоящей дуэли?
– Можешь не переживать, тебя никто не выдал, – печально ответила она и еще глубже закуталась в шерстяную шаль.
– Ты хочешь сказать, что встреча на Дворцовой набережной произошла случайно? – не унимался он. – Не поверю. Твой экипаж несся за нами в упоительной погоне!
Она вздохнула:
– Утром я проснулась, а тебя нет. С этого момента я знала, что беда неизбежна. И поколесила по городу в поисках.
– Не понимаю! – с новой силой застонал он. – Я ведь далеко не первый раз позволяю себе такую вольность – уйти из дома в день чудесный, пока ты спишь.
– Сегодня все было по-другому.
– Бог ты мой, ну что, что было по-иному? И вообще, чего ты добилась? Только небольшой отсрочки. Я все равно вызову его на дуэль, так и знай. Это дело чести.
– Хорошо, – сдалась она, – я тебе расскажу. Пусть ты даже не поверишь, но моя совесть будет чиста. Намедни приснился мне сон будто я стою у распахнутого окна в гостиной. А за окном – не зима, нет, а теплый майский день. Ласковый ветерок доносит из сада запах сирени. Чудо, как хорошо. «Откуда май? – вдруг приходит на ум. – Я же помню, что вчера была зима. Я сидела у камина вот в этой шали». Но от весеннего аромата кружится голова, мысли путаются. Вдруг откуда ни возьмись ворон. Сел на ветке под окном и сидит. «Лишь бы не каркал», – подумала я. «Не буду каркать, – ответил ворон. – Но тебе предстоит беда. Не хочешь ли взглянуть, что будет в будущем?»
– О, говорящий ворон! – хохотнул он, – Ты что, сказку для меня сочиняешь? Это было бы довольно любопытно.
– Боюсь, что сказками тебя не удивить, – тихо ответила она. – Нет, птица, конечно, не говорила. Я не видела, чтобы клюв открывался и закрывался, как ведают в сказках. Я будто чувствовала его речь. Или мысли – если, конечно, можно предположить, что ворон умеет думать. «Показывай, что будет в будущем», – говорю. И тут вдруг дождь, снег, ветер – да такой сильный, что подхватил меня и поднял в воздух. Нет, не просто поднял – это я будто в пушинку превратилась! Меня понесло высоко вверх, потом ветер стих. И я начала медленно опускаться. Смотрю – снег, телега тащится. Всматриваюсь в лежащего на ней человека – он окровавленный. Боже милостивый, да это же ты!
– Да я скорее умру, чем позволю злобно смеяться над собой, – с пафосом перебил он.
Но она, казалось, не обращала внимания на его слова:
– Снова порыв ветра и когда я достигаю земли, там прежний май и запах сирени. Наш сад. Слышны детские голоса. Вот и дети! Но странно – это какие-то неведомые мне ребятишки. Со скамейки встает женщина. Знакомое грустное лицо. До боли знакомое. Морщинистое. Бог ты мой, это же я сама, да только больна, что ли – нет, просто старше. Из дома выходит мужчина. «Мама, смотри, папа вернулся», – звонко кричит один из ребятишек.
– Кто мужчина? Тот? – с деланным спокойствием осведомился он.
– Нет, он мне незнаком, – ответила она и продолжила. – И снова я взмываю вверх. А пока меня доносит до земли, в саду осень. В воздухе – ни ветерка. На скамейке лежит открытая книга. Я пушинкой повисаю над ее страницами. Стихи. Напечатано будто по-русски, но как-то немного по-другому. «Яти пропущены», – доходит до меня. Разбираю текст. Это Десятая глава: «Властитель слабый и лукавый…». Но что это? Всего одно четверостишие и точки. Следующая строфа – снова одно четверостишие и точки… И так дальше. Боже, она же…
