Нет, не одна — вместе с обитателем подвала! Но об этом знать Артему не требовалось.
— Нам сюда! — повернула она обратно, а через пару минут они уже вышли к лестнице. Они снова оказались в кухне. Артем щелкнул выключателем и, щурясь от яркого света, виноватым тоном произнес:
— Женюсик, ты же не сердишься на меня? Я не хотел быть таким напористым, оно само как-то получилось… Но скажи, ведь тебе было хорошо?
Женя вздохнула, повернулась к нему и честно ответила:
— Во всяком случае, неплохо. Однако если я говорю нет, то учти в следующий раз, что я именно так и думаю! И что это не игра и не прелюдия!
Артем, засюсюкав, поцеловал ее, а Женя, вырвавшись из его жарких объятий, отправилась в душ и заперла изнутри дверь ванной, чтобы Артем не ввалился и не заявил, что ему «снова хочется».
Наступил конец августа, жаркая погода в одночасье внезапно сменилась прохладной, зарядили нудные дожди. Мухина дача постепенно преображалась, а Женя никак не могла приблизиться к разгадке ее тайны. А быть может, и не было вообще никакой тайны?
Звонок застал ее неожиданно — она, стоя на стремянке, как раз меняла лампочку в одной из люстр в еще нежилых помещениях, когда лежавший в кармане комбинезона мобильный ожил. Балансируя на ступеньке, Женя вытащила телефон и приложила его к уху. На связи был ее однокашник Роман.
— Женя, привет, как дела?! Извини, что не сразу реагирую на твою просьбу, был в длительной командировке! — сказал он.
На ее просьбу? Ну конечно, она теперь вспомнила, о чем Роман вел речь! О рисунке, который она послала ему, — зарисовке того странного знака, что она обнаружила на железяке, на дубе, а в последнее время и несколько раз в доме. Например, на стене в подвале, точнее, на двух: на тех, где раньше имелась странная исчезающая дверь! Или, к примеру, на одной из лавок в беседке в саду — под той, кажется, где когда-то лежал мертвый, с перегрызенным горлом зайчик.
Осведомившись, где Роман был и как все прошло, Женя смолкла. Приятель, кашлянув, произнес:
— Скажи, Женя, а где ты раскопала знак, что мне в отсканированной форме прислала?
Поколебавшись, она ответила:
— Артем и я купили недавно дом… Точнее, не дом, а целое, можно сказать, небольшое поместье. Звучит, как будто мы миллиардеры, но это не так, просто условия были необычайно выгодные. Да и цена смехотворно низкой. Поместье под Москвой, далеко не в самом презентабельном состоянии. Мы сейчас своими силами делаем ремонт, и в доме я постоянно натыкаюсь на этот знак…
Роман вздохнул и ответил:
— А, ну тогда с покупкой вас! Только будь с этим знаком осторожна. И вообще, со всем, что его окружает. Потому что это знак одной древней секты дьяволопоклонников. Более того, при помощи этого символа… При помощи этого символа они помечали места, важные для их ритуалов. И одновременно это была своего рода печать, указывающая на то, что все, что находится рядом, принадлежит ему…
— Кому? — спросила Женя, а Роман тихо добавил:
— Ему. Князю тьмы. Господину преисподней. Повелителю мух. Падшему ангелу. Врагу рода человеческого. Поглотителю света. Предателю Тела Христова. Повелителю мертвых. Отрицателю Неба. Вековечному скитальцу. Низвергателю души. Тому-у-кого-нет-формы. Попросту говоря — сатане. Дьяволу. Черту. Лошадиному копытцу. Рогатому!
В этот момент Женя, по глупости оперевшаяся на верхушку лестницы, вдруг почувствовала, что та заскрипела. А потом, накренившись, начала падать. Женя в последний момент успела соскочить — высота была метра четыре. Прыжок был на редкость удачным, она ничего не повредила и приземлилась на пол. А лестница с неимоверным грохотом шмякнулась на старый паркет.
— Женя, Женя! Все в порядке? Что случилось? — послышался обеспокоенный голос ее собеседника.
Заверив его, что все в порядке и что имел место идиотский несчастный случай, который, впрочем, никак ее не затронул, Евгения спросила:
— А поподробнее об этом ты можешь что-то сказать?
— Увы, нет, однако я знаю, кто может тебе помочь, если тебя это так интересует. Мой хороший приятель, профессор, живет в Москве, давно на пенсии, историк по образованию. Он — лучший в стране специалист по подобного рода делам! У него масса времени и еще больше знаний. Тебе дать его телефон?
Получив контактные данные профессора Нехороших, Женя поблагодарила Романа и осведомилась о том, как дела у него в семье, а потом завершила разговор.
Затем она подошла к лестнице, чтобы посмотреть, что же имело место. Она заметила, что одна из пластин паркета вздулась — видимо, от сырости. И лестница, попав на нее ножкой, закачалась. Причина была банальна. Или все же нет?
Женя наклонилась, заметив на паркетной пластине какой-то знак. Так и есть, это был тот же символ, который, как она теперь знала, являлся своего рода знаком качества сатанистов. Но поклонники дьявола под Москвой? Хотя не стоило сбрасывать со счетов то, что граф Бальзуев-Мухин был чернокнижником…
Пластина без труда отделилась от пола — и Женя заметила небольшую полость. Значит, пластина скрывала тайник! Она запустила в нее руку — но ничего не обнаружила. Тайник был пуст. Если в нем что-то и хранилось, то кто-то опередил ее, забрав содержимое.
Она выпрямилась и подошла к окну, за которым сгущались сумерки. Начался мелкий дождь. Внезапно сделалось холодно. Женя обхватила себя руками и задумалась. В голове крутилась какая-то ассоциация. Мухин дом, Мухин дом… Граф Бальзуев-Мухин… Это было каким-то образом связано с тем, что сказал ей Роман. Но чем именно?
Она попыталась найти взаимосвязь, чувствуя, что находится на правильном пути. Да, этот дом скрывает много тайн, но если это шарады, выдуманные чьим-то изощренным умом, то другой ум также в состоянии разгадать их. Если, конечно, тот ум, что измыслил их, был человеческим…
Но чьим же еще?
В этот момент ее мобильный снова зазвонил, и Женя приняла звонок. До нее донесся одышливый, низкий мужской голос, сочный прокуренный бас:
— Имею честь разговаривать с Евгенией Михайловной Кирычевой? Прошу великодушно прощения за поздний звонок! И за то, что сам вас беспокою! Однако я только что имел краткий разговор с моим хорошим другом и единомышленником Романом…
Ага, Роман уже успел связаться с профессором и обо всем ему доложить! Что ж, даже хорошо, что профессор Нехороших сам объявился — это все облегчало.
— Меня зовут Филипп Филиппович Нехороших… Да, мы не знакомы, однако я хочу предупредить вас — вы находитесь в большой опасности! В очень большой!
— Почему? — спросила Женя, и профессор заявил:
— Это не телефонный разговор. Увы, приехать я к вам не могу, однако буду рад, если вы заглянете ко мне в гости. Причем чем раньше, тем лучше! Можете приезжать уже завтра! Нам надо поговорить! Вы же новая владелица Мухиной дачи?
— Да! — произнесла Женя, и профессор сказал:
— Этого я и боялся! Этого я и боялся! Ну что же, новый цикл начался! Конечно, начался уже два месяца назад! Извините за нескромный вопрос — вы замужем?
Женя подтвердила это, и профессор, охнув, произнес:
— Это плохо, очень плохо!
— Но, профессор, позвольте, что плохого в том, что я замужем? — спросила не без иронии Евгения. — Или вы считаете, что нам лучше развестись?
— О, я не так выразился, уважаемая Евгения Михайловна! Простите меня, глупого старика! Плохо, конечно, не то, что вы замужем! А то, что вы со своим супругом обитаете в этом ужасном месте! На Мухиной даче!
— Она нам очень нравится! — вставила Женя, не понимая, к чему клонит профессор. — Место необычайное!
— Что верно, то верно! Необычайное! — подтвердил профессор. — Еще до какой степени необычайное! А то, что оно вам нравится, я не сомневаюсь. Оно ведь пленило вас с первого взгляда, так ведь?
Женя окаменела — откуда старый профессор мог это знать?
— То-то и оно! — заявил профессор, не дожидаясь ее ответа, вернее, совершенно правильно истолковывая молчание Жени. — Мухина дача уже проникла вам в душу! Еще немного, и она завладеет ею. А потом… А потом грянет буря! Извините за нескромный вопрос — детей у вас нет?
— Нет! — ответила резко Евгения, и Филипп Филиппович закудахтал:
— Ой, пардон, Евгения Михайловна, не хотел показаться невежливым! Но позвольте еще один — вы не планируете в ближайшее время завести?
Женя колебалась — ей повесить трубку или продолжать разговор? Профессор, кажется, был того.
— Нет, не планируем! — заявила Женя. — Хотя мой муж и хотел бы…
Она смолкла — эти интимные детали профессора Нехороших ни в коей мере не касались.
— Значит, все идет по обычной схеме! — заявил тот внезапно. — Вы ведь любите мужа? А он вас?
— Филипп Филиппович, к чему эти вопросы? — прервала его излияния Женя. — Я все же не на приеме у психоаналитика, а веду беседу с человеком, которого не знаю и никогда не видела!
