Было видно, что непривычное лазание по узким вертикальным трапам, лазам и люкам подводной лодки уважаемого гостя утомили. Антон посадил его в узковатое кресло на командном пункте командира боевой части и, указывая на стройные ряды пультов вдоль левого борта подводной лодки, заметил:
— Вот с этих трёх комплектов аппаратуры операторы готовят и по приказу командира производят пуски ракет.
— Вот так запросто можно запустить ракету? — спросил Хрущёв.
— Даже по прямому приказу командования ракету запустить не просто. В повседневных условиях в боевой части личным составом круглосуточно несётся вахта. На приборную палубу никого кроме подводников ракетной боевой части они не пропустят. Целый ряд узлов подачи питания, гидравлики для задействования приборов и систем в работу запираются спец замками и опечатываются печатью командира. Сама кнопка «пуск» так же опечатывается. Осуществить несанкционированный пуск ракеты практически невозможно.
— Ну, а как ракеты ложатся в цель? — поинтересовался высокий гость.
— Ложатся так, как мы их положим. Первая наша стрельба с фактическим пуском практической ракеты на полную дальность оценена на «отлично». Всё зависит от людей, — доложил Антон.
— Вот это, наверно, связь с постами, — высказал предположение Хрущёв, указывая на радиопереговорное устройство.
— Так точно, — подтвердил Антон.
— А мне можно поговорить с ними?
— Пожалуйста! — Антон включил внутреннюю связь и тумблером подключил семидесятый боевой пост в трюме отсека. — Говорите!
— Можно с вами поговорить, — начал Никита Сергеевич, подыскивая для разговора следующую фразу. В образовавшейся паузе тишины, предполагая, что гости восвояси убыли и кто-то из своих балуется, старшина стартовиков грозно предупредил:
— Я тебя поговорю! Брось баловаться! Сейчас поднимусь, надеру уши.
Все замерли, ожидая развязки «пикового» положения. Исправляя его, Антон строгим голосом запросил:
— Семидесятый, чем занимаетесь?
— Находимся на посту согласно расписания по смотру корабля, — последовал чёткий ответ.
Хрущёв улыбнулся: серьёзные у вас ребята! Звание «генерал-лейтенант» он получил заслуженно и что такое дисциплина связи не забыл.
— Виноват, — разводя руки, промолвил он, — вольное не уставное обращение справедливо пресекается адекватным ответом. Нужно уходить. Не дай бог выскочит серьёзный старшина — уши надерёт!
— Лейтенант, — бодрым голосом отдохнувший Хрущёв продолжил разговор, — ракету-то ты нам покажешь?
— Как прикажете! Хоть сейчас, через пять минут она будет на верхнем срезе шахт, — облегчённо, на одном выдохе, доложил Антон.
— Ты не очень спеши. Пока мы выберемся наверх, выйдем на берег, пройдёт некоторое время. Командир даст тебе указания.
— Я хочу посмотреть весь процесс подъёма ракеты с момента открытия крышки шахты, — сказал Хрущёв, обращаясь уже к Сбереву.
— Что ж, лейтенант, служи! — повернулся он к Липовецкому. У тебя вся жизнь впереди, надеюсь, что она будет лучше, чем у нас.
С убытием столь важных посетителей Антон отдышался, дал необходимые указания по подготовке действующего макета ракеты к подъёму. Ожидая указаний командира, он рассуждал:
— А мужик он ничего! Не такой, как некоторые, — напялив на себя мундир власти, перестают быть нормальными людьми. Под именем «вождя» сами себя обожествляют! А какой ложный — не всамделишный бог может снизойти до нужд отдельного человека? Для такого «вождя» народ, в лучшем случае — безликая масса. Быстро портящийся человеческий материал практически мгновенно претерпевает такие превращения, когда он попадает в мундир власти с военными погонами. Тут уж по уставу подчинённому положено, не рассуждая, отвечать «есть» и «так точно». Перешагнув через граничную должность командира корабля, а многие и не побывав на этом посту, они стают личностями неузнаваемыми и недосягаемыми для бывших друзей и сослуживцев. Правда, к счастью не все — на таких военачальниках, сохранивших честь, достоинство, память и держится Флот. Ход мыслей Антона был прерван приказанием командира, переданным из центрального поста:
— Поднять ракету!
Антон поднялся на командирский мостик рубочной надстройки, включил связь напрямую с четвёртым отсеком, осмотрел обтекатели крышек шахт. В целях безопасности оповестил:
— Внимание! Открываются крышки шахт!
Выждав паузу, он дал исполнительную команду:
— Отдраить кремальеру! Открыть крышку средней шахты!
— Есть открыть кремальеру и открыть крышку средней шахты, — услышал он дубляж команды. — Отдраена кремальера! Открывается крышка средней шахты, — последовал доклад Глебова из четвёртого отсека.
Смачно чмокнув, кремальера освободила крышку и та под действием исполнительного пресса пошла вверх, поворачиваясь на оси на левый борт. Она перевалила 90 градусов, плавно легла на демпферные прессы и, открывшись на 120 градусов, неподвижно замерла. Незамедлительно из отсека мичман Глебов доложил:
— Открыта крышка средней шахты. Гидравлика в исходном положении.
— Поднять ракету из средней шахты! — отдал следующую команду Антон.
На берегу выстроилась внушительная толпа наблюдателей во главе с Н. Хрущёвым. Они оживлённо обсуждали эпизод показа подъёма ракеты.
Сама ракета медленно поползла вверх, приоткрывая свою остроконечную часть. Показались стойки с захватами и вот она, вся полностью поднятая наверх, замерла — первая одноступенчатая баллистическая ракета морского базирования «Р-11ФМ». Зрители полюбовались её видом. Командир махнул рукой — можно опускать.
Антон ещё наблюдал, как все участники события фотографировались. Он спустился вниз в подводную лодку и уже не мог видеть, как Н.С. Хрущёв убыл из базы.
Глава 4.
Жизнь продолжается и готовит сюрпризы. Отпуск и женитьба. Судьба моряка полна неожиданностей. Первая боевая служба.
Есть такое выражение «слухами земля полнится». В сверхсекретной базе атомных подводных лодок в губе Западная Лица секретность, без всякой меры, была во всём. И не просто секретно, а «совершенно секретно» большими буквами было прописано на лицах подводников, кораблях и даже нужники, поскрипывая ржавыми петлями дверей, шептали: «сделал своё дело втихую — ещё тише уходи».
Лучше «перебдеть», чем «недобдеть» — стало основным лозунгом и руководством к действию особых отделов КГБ. По сути дела им было совершенно наплевать, что со стороны берега любой диверсант мог беспрепятственно разведать и сфотографировать всё, что угодно, вплоть до того, какую кашу на обед откушал командир соединения.
Отловить вражеского диверсанта или шпиона трудно — тут нужно уменье. А вот своего растяпу подводника на чём-нибудь подловить запросто — было бы хотенье. Так что всю эту «братию» расплодившихся дармоедов натаскивали в основном на них и ради корпоративного блага частенько пускали подводникам кровь, чтобы жизнь им не казалась сплошным удовольствием. Нужно подчеркнуть, что со временем в будущем, в этом плане ничего не изменилось.
Для наглядности примера, те же особисты формировали группы уже своих «диверсантов». По заведомо липовым документам они проникали внутрь новейших атомоходов второго поколения, их условно минировали и спокойно уходили. Как заслугу свои «подвиги» они докладывали соответствующим начальникам. Те, развесив уши, их слушали. Разогнать такую контрразведку они не смели. Ведь на каждого из них в сейфах КГБ было составлено досье с момента начала военной карьеры. Покопавшись в этом досье, помоев компромата можно было без труда подыскать сколько угодно.
Частенько многоцелевые подводные лодки США безнаказанно вели разведку в наших территориальных водах. Одиночные случаи их обнаружения выдавались за исключительную бдительность всевидящего флотского ока.
У Антона ещё не стёрся из памяти подобный случай обнаружения иностранной подводной лодки визуально.
В надводном положении подводный крейсер «К-55» самым малым ходом курсировал вдоль Шараповской мерной линии в ожидании квитанции на переданное радио по плану боевой подготовки.
— Смотри Николай, перископ! — с удивлением сказал вахтенный офицер Липовецкий, указывая рукой штурманёнку Веселову на, вынырнувшую в двух кабельтовых по траверзу правого борта, головку перископа.
— Действительно перископ…, - подтвердил Веселов.
— Помигай ему прожектором! Может это наш брат подводник заблудился, — приказал Антон вахтенному сигнальщику.
— Обе турбины средний вперёд! Доложить командиру: справа по траверзу в дистанции двух кабельтовых обнаружен перископ подводной лодки, — передал Антон в центральный пост.
— Пеленг на перископ 110 градусов изменяется на корму, — доложил Веселов.
