«Я или выберусь на свободу, или сойду с ума окончательно», – думала она, понимая, что уже недалека от того, чтобы что-то внутри надломилось, изменив ее мир навсегда…
Надежда, отчаянье, безразличие много раз менялись местами. И лишь когда безразличие почти накрыло собой полумертвую надежду, дверь наконец отворилась.
Это произошло так неожиданно, что девушка не сразу отреагировала. Только приподнялась на своей постели и посмотрела пустыми глазами на фигуру, занимавшую собой весь дверной проем.
– Поднимайся! Идем!
Голос Иглы показался ей странно незнакомым, словно она слышала его под каким-то совершенно иным «углом слуха». Либо Дженни просто отвыкла слышать звук голоса.
– Пошевеливайся! Или хочешь еще задержаться на курорте?
Откровенная насмешка никак не зацепила девушку; слегка пошатываясь, она подошла к медсестре, которая тут же с отвращением скривила нос.
– Сейчас же в душ!
По дороге в душевую Дженни шатало еще больше; каждый шаг давался через силу.
Переступив порог, Игла приказала ей раздеться и стать возле стены.
Тупо исполняя приказ, Дженнифер не сразу поняла, что наказания еще не закончены. Это дошло минутой позже – вместе со струей холодной воды, которая отбросила ее на шероховатые плитки стены, заставив распластаться. Брандспойт в руках ухмыляющейся Иглы вибрировал от бешеного напора. До сих пор девушка не знала, что вода может по-настоящему избивать…
Когда пытка закончилась, Дженни просто упала на скользкий холодный пол, не в силах стоять на ногах…
…Игла, открыв дверь, грубо впихнула Дженнифер в палату.
Как же она была рада снова видеть всех своих собратьев по несчастью! Хотя выглядели они, честно говоря, жалко. Джастин похудел и осунулся, его глаза словно заволакивала мутная пелена. Он так же сидел на своей койке, только теперь смотрел не в окно, а в одну точку перед собой. Эмма и София – с затравленными глазами и впалыми щеками – цветом лица походили на больничное белье – серо-белое, и это не очень добавляло им привлекательности. Меньше всего, судя по внешнему виду, досталось Раяну – он хоть и был бледнее обычного, но все же выглядел лучше остальных.
Сложив руки на мощной груди, медсестра принялась по очереди сверлить взглядом всех присутствующих. От ее шумного дыхания жесткие усы над верхней губой покачивались, как трава на ветру.
– Запомните на будущее, – наконец изрекла она, пытаясь придать вес каждому своему слову, – это вы еще легко отделались. Больше поблажек не будет. Попытаетесь сбежать снова – вас привяжут, как буйных, и так нашпигуют уколами, что… – Она опять многозначительно посмотрела на Дженнифер и вышла, захлопнув за собой дверь.
Все молчали. Казалось, ни у кого не было сил просто вымолвить несколько слов.
Дженни медленно подошла к окну: за ним проплывали, качаясь в воздухе, лохматые крупные снежинки, напоминающие миниатюрные облака. Внизу, на земле, лежало белое покрывало из колючих чистых искр.
– Дженни… Как я рад, что ты снова с нами… – прошептал Раян и подошел к девушке. Осторожно, словно она была из стекла и от неловкого движения могла разбиться, он обнял ее за плечи.
Не говоря ни слова, к ним присоединились остальные – к Дженни бросились девушки, не сдерживая слез, и теперь уже все стояли, обнявшись. Даже Джастин переминался с ноги на ногу рядом, не решаясь присоединиться, и лишь смущенно улыбался.
Она столько хотела сказать, столько вопросов намеревалась задать, обдумывая свои слова в плену каменного мешка, но сейчас просто стояла и растерянно улыбалась, ощущая со всех сторон дружеские объятия.
– Я вернулась… Все будет хорошо… Мы ведь не сдадимся, верно?
Глава 26
Переживания Джека
В этот раз, идя в столовую, девушка словно заново знакомилась с ненавистной больницей: после тесноты душного карцера все выглядело немного по-другому. Даже стены стали как бы выше и светлее и не таким убогим казался мрачный коридор… Но ощущение тюрьмы, от которого хотелось просто выть или разрывать в клочья все, что попадется под руки, обострилось еще сильнее.
«Господи, я, кажется, действительно схожу с ума», – думала Дженнифер, пока заставляла себя проглотить хотя бы часть обеда. Вкус еды сейчас, после того, что ей доводилось есть в карцере, казался девушке насыщенным и приятным, но аппетит не появлялся. Уныло размешивая ложкой подливу в своей тарелке, Дженни размышляла о том, что начинает реально походить на сумасшедшую. Ведь если не сдерживаться изо всех сил, то она будет вести себя как буйно помешанная.
А может, так и сделать? Отпустить на волю все свое отчаянье? Кому нужна ее притворная покорность, напускное спокойствие, на поддержание которого уходит столько сил? Заорать сейчас изо всей мочи, запустить ложкой в кого-нибудь из этих живых-мертвых, что сидят, раскачиваясь, над своей посудой? Залепить в рожу подбежавшему Мэрлоку железной тарелкой с остатками каши… Возможно, она еще успеет огреть табуреткой кого-нибудь из подбежавших санитаров – этого противного Лео… Дженнифер почти увидела, как падает на пол долговязый ловелас и как красиво выливается жидкая каша за ворот обалдевшему Мэрлоку. И какой вытянутой от удивления становится его противная рожа… Представив себе такую картину, девушка улыбнулась, и на душе у нее стало даже немного легче. Только…
«Нет, сволочи, я не позволю вам опять скрутить меня и бросить в карцер или обкалывать лекарствами до полного отупения. Если с вами можно справиться лишь хитростью, я буду хитрой, словно змея, – думала Дженни. – Но я найду способ отсюда выбраться, чего бы мне это не стоило…»
Проходя мимо стойки раздачи, Дженнифер подскочила от неожиданности, когда чья-то сильная рука схватила ее за шиворот и потащила на кухню. И не успела она опомниться, как Джек сгреб ее в охапку – в его мощных руках Дженни сама себе показалась тряпичной куклой.
– Девочка! Что они с тобой сделали! Тебя что, морили голодом?
На лице Джека отражалось искреннее переживание, и девушке стало даже приятно от такой заботы.
– Привет, Джек! Я тоже рада тебя видеть.
Повар выглядел действительно опечаленным.
– Зачем они так с тобой? Я был уверен, что доктор Руфф предложит тебе… – Джек только вздохнул и хлопнул себя руками по бокам. – Чего это я стою? А ну, садись быстрей! Я просто должен теперь тебя откормить! Ведь если подует хороший ветер, ты попросту улетишь!
– Я бы сейчас многое отдала за хороший ветер, – прошептала Дженни. – Чтобы почувствовать его, вдохнуть…
– Почувствуешь! Еще как почувствуешь! И более того, сможешь делать то, чего не могла раньше, – многозначительно улыбнулся Джек, усаживая свою гостью на все тот же единственный стул.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
