— Да, я Аннабель Райт. Вы адвокат моей бабушки?
Мужчина с тронутыми сединой бакенбардами и портфелем выглядел лет на пятьдесят, но в целом был в хорошей форме. Он кивнул, подходя ближе, — Малкольм Гейтс. Последние двадцать лет я отвечал за юридическую сторону дел вашей бабушки. Раньше этим занимался мой отец. Добро пожаловать в Новый Орлеан, — он говорил с мелодичным мягким акцентом.
Ее отец вырос здесь, но она не припоминала у него такого заметного акцента. Все эти годы у Бэлль здесь была семья, но они никогда не виделись. Из того, что она слышала, этот город был словно на другой планете. Ее поездка сюда в какой-то мере подтверждала этот факт, но, с другой стороны, стала для нее удивительным открытием. Аннабель нашла город красивым, необычным и немного загадочным. У нее сложилось ощущение, что здесь ей понравится, и она с удовольствием проведет время, погружаясь в ритм города. В Новом Орлеане она сможет начать новую жизнь.
Проявив себя джентльменом, Малкольм Гейтс взял ее чемодан и повел девушку через кованые железные ворота.
— Куда мы идем? Разве входная дверь не та, синяя? — Бэлль указала на вход со стороны улицы, со старой прогрызенной крысами второй сетчатой дверью.
— Нет, эта дверь для прислуги. Она ведет в комнату дворецкого и на кухню. Вход скрыт от посторонних глаз. Дом строился еще до изобретения кондиционеров, поэтому максимально использовалась природная тень. Нам сюда, — они вошли на потрясающий крытый внутренний дворик. При виде утопающей в пышной зелени прекрасной террасы из старого кирпича с фонтаном у Бэлль отвисла челюсть. Невероятный оазис в самом центре города. — Вы не обидитесь, если я скажу, что вы очень похожи на свою бабушку? Даже находясь уже в преклонном возрасте, она оставалась одной из красивейших женщин Нового Орлеана. Когда у нее было хорошее настроение, она вытаскивала столик на середину площади и целый день гадала людям по руке. Я думаю, что мужчины шли к ней из-за ее невероятной красоты.
Бэлль вздрогнула, — Моя бабушка была гадалкой? Неужели это и есть та самая «нечистая» жизнь, против которой выступал ее отец?
Легкая улыбка заиграла в уголках губ адвоката, пока он вел Аннабель дальше, — Она была медиумом. Одним из лучших. Я никогда не понимал, как она терпела здешнюю жизнь, но ей нравилось.
Они шли по широкому внутреннему двору, выложенному плиткой. Здесь стоял причудливый белый стол и стулья. А вокруг был просто настоящий цветущий Райский сад.
Мужчина по-отечески похлопал Бэлль по плечу, — Знаете, какое-то время дом пустовал. Там может быть грязно. Я могу договориться об уборке, прежде чем вы вступите в права наследования.
В данный конкретный момент Аннабель просто хотела оказаться внутри, чтобы иметь возможность поплакать без посторонних глаз и поспать. Позже она найдет, где купить мороженого, чтобы утолить свои печали.
— Я сама с этим разберусь. Позже. Но все равно спасибо.
— Ладно, тогда… у меня есть для вас хорошие новости. Я нашел покупателя. Цена вопроса — два миллиона. Ремонт делать не нужно — человек готов купить дом в том состоянии, в котором он есть сейчас. Думаю, вы согласитесь со мной, что это очень хорошее предложение.
Аннабель не знала точной стоимости, но одного взгляда на внушительный дом, просторную усадьбу с двором и гостевым домиком, расположенным на Дофин-стрит в известном всему миру Французском квартале, хватало, чтобы понять, цена должна быть гораздо выше. Тут общая площадь больше тысячи квадратных метров. Правда, Бэлль не представляла, во что может обойтись ремонт, но и продавать дом так сразу ей не хотелось. Девушка мечтала что-то изменить. И сделать это самостоятельно. Этот старый дом может стать визитной карточкой ее знаний и умений. У этого дома большой потенциал.
Бэлль подняла взгляд на мистера Гейтса, — Завещание только что огласили, а этот покупатель уже видел дом? Или его недавно оценивали? Это действительно неожиданно.
— Я понимаю, что это трудно принять сразу, особенно после вашей утраты. Но, тем не менее, покупатель жаждет заполучить этот дом. Это судья. Он очень влиятельный человек в городе. И давно положил глаз на это местечко. И, да, он видел дом. Он был близким другом вашей бабушки. Он давно пытался уговорить ее продать ему поместье, и вот теперь, после смерти Мэри, жаждет вернуть дому его исторический шарм. Я могу перевести деньги на ваш счет до конца рабочего дня, если вы сообщите мне свои банковские реквизиты. Вам даже не придется ночевать здесь. На сегодня я найду для вас апартаменты, а завтра вы сможете вернуться к своей привычной жизни в Чикаго.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Бэлль была дизайнером, а не идиоткой. Оглядев свои владения, от которых веяло южным изяществом, она поняла, что влюбилась. И пусть сейчас дом в плачевном состоянии, но под этим слоем пыли и потрескавшейся штукатурки она чувствовала что-то необыкновенное.
— Простите, мистер Гейтс, но сейчас я не заинтересована в продаже дома. По крайней мере, до тех пор, пока не разберу личные вещи бабушки. Поэтому мне бы хотелось осмотреть его изнутри. Полагаю, ключи у вас? — девушка натянуто улыбнулась в ожидании ответа.
Адвокат нахмурился и вытащил из кармана пиджака ключ. Мужчина проводил ее через живописный двор по кирпичной дорожке к противоположной стороне дома — до массивных двойных дверей в форме арки с окном и двумя балконами над ними с видом на сад. Сейчас девушка увидела дом как официальная хозяйка. Вне всякого сомнения, Аннабель просто влюбилась в него.
Двери со скрипом открылись, и Бэлль ощутила слабый запах затхлости, смешанный с отдаленным намеком на нотки духов. Можно будет открыть окна и включить вентилятор — всё выветрится. Запах долго не продержится, в отличие от архитектуры. Изумленно разинув рот, Бэлль вошла в потрясающе красивое фойе, всматриваясь в каждую деталь вокруг. Она уже мечтала о том, как вернет этому дому былой шик. Мысленно девушка представила себе классически великолепный вход: белоснежные мраморные колонны, роскошные полы, светлые стены, хрустальные люстры, но при этом с вкраплениями чего-то яркого — возможно, красного или индиго — чего-то такого же дерзкого, как сам Новый Орлеан. Окна она задрапировала бы тканью в тон, чтобы подчеркнуть их изящество и добавить внутрь света. Шерстяные ковры придется заменить, а деревянные полы лишь покрыть густым темным лаком. Они сделаны из настоящего дерева, сейчас уже никто не делает такого прекрасного паркета.
Вау!
Улыбнувшись, Бэлль повернулась к Гейтсу, собираясь сказать, что не планирует никуда уезжать, но заметила, что мужчина не вошел в дом вместе с ней. Он стоял за порогом, прижимая к себе портфель.
— Вы не должны этого делать, мисс. Я понимаю, вам кажется, что это место стоит дороже. Возможно, так и есть, но вам лучше взять предложенные деньги и покинуть дом.
— Спасибо за совет, но я решила привести его в порядок.
Сэр поднял голову и принялся лаять в пустоту комнаты. Бэлль попыталась успокоить щенка, — Замолчи.
Не переступая порога, Малкольм указал на пса, который извивался, требуя, чтобы его отпустили, — Вот видите. Вам стоило бы прислушаться к своей собаке. Она чувствует, что с этим местом лучше не связываться. Каждый житель квартала знает, что это проклятое место, — слегка содрогнувшись, проговорил адвокат.
— А как же судья? Влиятельный в обществе человек? Почему ему хочется купить этот дом, раз он всем внушает такой ужас?
Господи, она слишком долго работала с юристами.
— Я отговаривал его, но он не слушает, — Гейтс выглядел то ли растерянным, то ли испуганным. — Продайте его, мисс. Чем быстрее, тем лучше. Все женщины, жившие в нем — за исключением вашей бабушки — плохо кончили.
Это какая-то завуалированная угроза? Звучало не совсем как угроза, но Бэлль не могла точно понять, что услышала в его голосе.
— Что это значит?
Мужчина откашлялся, — Здесь повесились две женщины. Молодые женщины. Ходят слухи, что это место населено призраками. А теперь, верите вы в это или нет …
