— Вступаем в царство Аида, — сказал Тероян, огибая могилы. Девушка шла следом, пугливо озираясь по сторонам. — Люблю посещать старые кладбища. Здесь тебя всегда поджидает какая-нибудь неожиданность. Порою встретишь знакомую фамилию на плите и остановишься. Замрешь. Откуда она здесь, ведь этого человека я лишь на прошлой неделе видел живым и здоровым? Ан нет, то другой. Но и имя сходится, и фотография похожа. Странно. Вы верите в бессмертие? — Тероян обернулся, и Глория чуть не налетела на него. Он поддержал ее за локоть, а лицо девушки оказалось совсем близко. И ему вдруг захотелось поцеловать ее в губы. Он стоял, завороженный ее взглядом, но и Глория ожидала чего-то, смотря ему прямо в глаза, обжигая синими огоньками.
— Мы с вами сумасшедшие, — шепотом сказала она. — Все нормальные люди готовятся ко сну, а мы бродим среди могил и что-то ищем.
— Но здесь не только могилы, — также шепотом ответил Тероян. — Тут целый океан людских слез. И море радости, любви, счастья, которое они унесли с собой, в иной мир. Они уже причастны к тайне бытия и взирают на нас ласково, но насмешливо, как на несмышленых детей. А что осталось нам? Страдания да блуждания в поисках истины и света.
— И любовь, — отозвалась девушка. — Пока мы живы.
— Это всего лишь миг. Перед вечностью, ожидающей нас.
— Пусть миг, но он может быть прекраснейшим в жизни. Может остановиться на своем взлете навсегда.
— Как?
— Со смертью. Почему люди не умирают, когда достигают предела счастья?
— Потому что ждут еще большего. Кто знает — где этот предел, и есть ли он вообще? — Тероян отпустил Глорию. — Пойдемте дальше. Кладбище располагает к философскому осмыслению жизни. Я бы именно здесь читал лекции о Канте и Гегеле. И непременно в полночь, чтобы студенты держались за руки и не отвлекались, а дрожали от страха.
— А вам самому страшно?
— Нет.
— Тогда и мне тоже, — и девушка пошла следом за ним.
— Так я не услышал насчет бессмертия? — напомнил Тероян.
— Я верю в переселение душ, — ответила Глория. — В седьмом веке я была воином-мамлюком у одного султана. Вот только имя его подзабыла.
— А говорите — память плохая, — улыбнулся Тим. — Вон, даже седьмой век вспомнили. Так что наше время как-нибудь одолеем. Внимание! Кажется, мы набрели на что-то интересное.
Они уже удалились в глубину кладбища и сейчас увидели слева белеющие среди редких березок стены какого-то здания, похожего на большой склеп с куполообразной крышей. Дорожка к нему была растоптана, виднелись даже следы шин. Тероян посветил фонариком.
— Вроде бы тут ездили на мотоцикле, — пробормотал он, присев на корточки. Девушка опустилась рядом с ним. — И вон там тоже, — они прошли несколько метров — к другой тропинке. — И здесь. Похоже, что к склепу подъезжали с разных сторон. Целая группа. А ну-ка заглянем внутрь.
Если в склепе когда-то и были двери, то их давно сорвали, теперь на их месте зиял темный пролом, сохранивший очертания арки. По карнизу тянулись замысловатые изображения, а возле стен все поросло крапивой и папоротниками, высотой с человеческий рост. Тероян, светя фонариком, шагнул в пролом, нагнув голову, и остановился как вкопанный. Прямо перед ним, посередине склепа, был установлен каменный пьедестал, на котором когда-то, очевидно, стоял гроб с покойником. Теперь он был пуст, словно поджидал нового хозяина. Но не сырой могильный воздух и не дыхание прячущейся где-то поблизости смерти взволновали Терояна, заставили его замереть. Ему показалось, что он узнал этот пьедестал, даже его сколотый с бока край. Он видел его на кадрах кассеты. Только тогда на нем лежала черноволосая девушка…
— Что с вами? — спросила Глория, о которой он почти позабыл, захваченный своими мыслями.
— Нет, ничего, — отозвался он чуть хрипло. — Уютное местечко.
Он посветил вниз, осматривая цементный пол.
— Что это за бурые пятна? — девушка нагнулась. — И вон еще.
— Я так думаю, что кровь, — сказал Тероян, тщательно высвечивая каждый метр. В углу он обнаружил две пустые бутылки из-под водки клинского разлива, у одной из них было отколото горлышко. В стене — небольшая запертая дверь. А еще через пару шагов нашел металлический кружок с разорванной цепочкой. Он поднял его с пола и показал Глории. Это был медальон с изображением сатанинской морды с рогами и козлиной бородкой. Хорошо знакомый ему.
— Бр-рр! — сказала девушка, ежась. — Действительно похолодало или мне так кажется? Будто озноб бьет.
— Ну все, пошли отсюда, — произнес Тероян, гася фонарик. Он сделал это случайно, но они остались в кромешной темноте, лишь входной пролом заливало лунным светом, а перед ним стояла застывшая фигура какого-то существа с растопыренными руками, словно пытающаяся помешать им выйти из склепа. Глория испуганно вскрикнула.
— Спокойно, — прошептал Тероян, включив фонарик. — Это березка, — он нашел руку девушки и сжал ее пальцы. — Идем.
Через минуту они уже шли по тропинке, выбираясь с кладбища, оставив позади и склеп, и ту тайну, которую он хранил.
Обратный путь до харчевни занял минут двадцать пять. В доме светилось только одно окно — на первом этаже, а за прозрачным тюлем вырисовывалась голова хозяина с трубкой.
— Как Сталин, — заметил Тероян и постучал по стеклу. Алекс отворил дверь, и они вошли в дом.
— А я вас заждался, — сказал хозяин. — Думал, заблудились. Уже хотел пойти искать. На кладбище были?
— Нет, — слукавил Тероян. — Так, бродили по окрестностям.
— Рисковые вы люди. А ведь береженого бог бережет. Пойдемте, покажу ваши комнаты, — и он откровенно зевнул, обнажив желтые зубы. Тим и Глория поднялись следом за ним по винтовой лестнице, расположенной напротив входа. Длинный коридор делил второй этаж на две половины и упирался в дверь одной из комнат. Еще по паре номеров находились слева и справа.
— Вот ваши апартаменты, — сказал Глории хозяин, открывая ближайшую дверь. — А вот — ваши, — он провел Терояна в конец коридора. — Спите спокойно.
— А ключи? — спросил Тим. Ему не понравилось, что их комнаты находятся так далеко друг от друга.
— А зачем? Там, внутри есть задвижка, если угодно. Да никто и не войдет. Свет гасится здесь, — он два раза щелкнул выключателем. — А входную дверь я запираю на замок. Туалет и душ внизу, рядом с кухней. Когда вас разбудить?
— В восемь.
— Чудненько. Сам-то я встаю в шесть. А завтрак сюда подать?
— Нет. Мы выпьем кофе во дворе, за столиком.
Когда хозяин ушел, Тероян постучал в комнату к девушке. Она стояла возле окна, рядом с узкой кроватью. В номере, напоминавшем монастырскую келью, из мебели были еще небольшая тумбочка и стул. Первым делом Тим осмотрел задвижку на двери — обычный шпингалет, который можно было выдавить без всякого усилия плечом. Он покачал головой.
— Придется вам перебираться в мою комнату, — сказал он. — Она и попросторнее и понадежнее. Там хоть железный засов.
— А вы?
— А я останусь здесь. Все равно спать не придется.
— Что вы задумали?
— Хочу осмотреть гаражи и сараи. Они мне давно не дают покоя. Вдруг натолкнусь на что-нибудь интересное.
— Как вы выйдете? Дверь внизу наверняка на замке.
— А окно на что? Вспомню молодость.
— Когда лазили к любимым девушкам?
— Вроде того.
— Тогда я с вами, — решительно сказала Глория. — И не вздумайте спорить.
— Я и не спорю. Знаю, что бесполезно, — вздохнул Тероян. — Сделаем так. Вы пока прилягте, а через полтора часа я к вам постучу. И мы начнем нашу операцию. Не забудьте погасить свет, чтобы думали, что мы спим.
Он проводил Глорию и проследил, как щелкнет засов в двери. Затем вернулся к себе и растянулся на жесткой кровати. Но минут через пятнадцать приподнял голову: к дому подъехала автомашина. Кто-то начал стучать в дверь. Тероян посмотрел сквозь оконное стекло, но ни машины, ни человека отсюда не было видно. Позднего гостя впустили, и Тим стал напряженно прислушиваться — что происходит внизу? Раздался скрип винтовой лестницы, потом — шаги по коридору.
— Вот сюда, — услышал Тероян голос хозяина. Тим почувствовал, как учащается его пульс. Он огляделся и пожалел, что оставил свою палку во дворе. Но Алекс и тот, второй, прошли мимо его комнаты. Они вошли в соседний с ним номер, а через некоторое время, хозяин пожелал новому гостю спокойной ночи и пошел обратно. Сосед немного походил по комнате и вскоре все стихло. Очевидно, он лег спать. „Некстати, — подумал Тероян. — Но на то и постоялый двор, чтобы принимать поздних путников“. Он вновь растянулся на кровати и закрыл глаза.
Время, пока Тим дремал, пролетело, как один миг. Он открыл глаза и посмотрел на часы: половина второго. Пора. Но едва он встал, как где-то за домом послышался шум заводящегося мотора. Тероян, не включая свет, прильнул к окну. Из гаража во двор выехал автофургон и остановился. Не выключая двигатель, на землю спрыгнул один из сыновей Алекса, переваливаясь подошел к воротам, открыл их и вернулся в кабину. Фургон медленно выехал с постоялого двора. „Какого черта? — подумал Тим. — Среди ночи? Куда он поперся?“ Тим подождал минут двадцать — может быть, фургон вернется? Но этого не произошло. Больше медлить было нельзя, часа через два начнет светать. Он осторожно открыл дверь и вышел в коридор, подсвечивая себе фонариком. Половицы предательски скрипнули, и Тим замер. Потом двинулся дальше, к комнате Глории. Дойдя до нее, тихо постучал, но никто не отозвался. Возможно, девушка уснула. Тероян боялся разбудить соседа, но все же стукнул посильнее, и дверь неожиданно поддалась, приоткрылась. Она не была заперта… Тревожное предчувствие охватило Терояна. Он быстро шагнул в комнату, луч фонарика осветил девушку, лежащую на кровати: глаза ее были закрыты, бледное лицо безжизненно.
