Сейчас же ферма выглядела совершенно мирно: в загоне для скота неспешно и обстоятельно возились несколько разновозрастных мальчишек, старшему из которых едва ли исполнилось четырнадцать, на бесконечных грядках гигантского огорода полтора десятка негров неохотно махали мотыгами, а сурового вида сухопарая тетка развешивала на длиннющих веревках нескончаемую вереницу нательных рубах.
Не заметив и следа посторонних, Арсенин махнул рукой, отправляя отряд вперед, но едва волонтеры приблизились к ферме, как откуда-то, словно из-под земли, донесся сухой щелчок взводимого курка, и чей-то грубый голос затребовал пароль. Пока Всеслав вертел головой, пытаясь определить местонахождение засады, Ван Бателаан посоветовал невидимке засунуть язык поглубже, а глаза раскрыть пошире, пообещав в противном случае поменять данные органы местами. Таинственный привратник некоторое время ошарашенно молчал, после чего разразился длиннющей тирадой, осыпая Барта различными эпитетами, самыми дружелюбными из которых были «чертов ублюдок» и «отрыжка дохлого носорога». Ван Бателаан же, вальяжно развалившись в седле, слушал невидимого оратора, затаив дыхание, восхищенно цокая языком и довольно покачивая головой при особо забористых выражениях. Через некоторое время поток ругательств иссяк, и грубый охранник, посоветовав гостям как можно быстрее убираться с его глаз долой, заткнулся.
Арсенин, не поняв и десятой доли из сказанного, попросил бура перевести речь часового, на что Барт в очередной раз усмехнулся: «Доброго пути нам желали, командир. Недолгого и счастливого». Всеслав благодарно кивнул головой и очень удивился, когда Рочестер, до того момента внимательно прислушивавшийся к разговору, вдруг заржал в полный голос.
Через несколько минут маленький отряд неторопливо втянулся во двор фермы, где их уже поджидали трое буров, разного роста и возраста, но походящих друга на друга, словно горошины из одного стручка.
– Вас уже ждут, херре ка… – пожилой бур, взявший под уздцы лошадь Арсенина, бросил косой взгляд на спешившегося англичанина и осекся на полуслове. – Во-он туда идите, – он мотнул косматой головой в сторону жилого дома и, направив в сторону британца указательный палец, выразительно щелкнул языком, имитируя звук выстрела.
Рочестер презрительно фыркнул и, игнорируя недружелюбные взгляды окружающих, с отсутствующим видом несколько раз присел, разминая затекшие ноги.
Глядя на эту пантомиму, Всеслав уважительно кивнул и, зная, что хозяева позаботятся и о его спутниках, и о пленнике, прошел в указанном направлении.
– С благополучным прибытием, господин капитан! – раздался веселый голос Кочеткова, едва Арсенин перешагнул порог дома. – Давненько мы с вами не виделись!
– И вам здравствовать, Владимир Станиславович! – Арсенин, сменив залитый солнцем двор на прохладный полумрак жилища, прищурился и ехидно поинтересовался: – А вы по своей привычке никак опять самый темный угол выбрали?
– Да нет. Как сидел у окошка, так и дальше продолжаю. А вы, смотрю, не с пустыми руками прибыли? Никак все же полковника захомутали?
– К сожалению, – чуть наигранно вздохнул Арсенин, – Силверберга мы не словили. Но зная вашу любовь к пернатым, прихватили по дороге одну птичку. Не знаю, правда, насколько она певчая, ну да вы птицелов изрядный, авось и распоете.
– Ай, порадовали старика! – хлопнул в ладоши Кочетков. – А у меня для вас тоже отменная новость имеется…
– Никак вы нам литер до России выправили? – вопросительно прищурился Арсенин. – А добираться до Отчизны мы на моем пароходике будем?
– Увы, мой друг, увы. Пока новости не настолько хороши, как бы ва… нам хотелось. Но зато могу вас заверить, что на ближайшее время ваши скитания по бушу закончены и отсюда вы прямиком отправитесь под Мафекинг, где вас ждет не дождется Николай.
– Никак Корено от раны оправился? – обрадованно всплеснул руками Арсенин. – И вправду, хорошая новость! То-то ребята обрадуются. Право слово, ломать голову над африкаанс вместо нормальной речи несколько прискучило.
– Тогда и еще вас порадую. Вскорости под Мафекинг прибудут три с лишним сотни российских добровольцев. Не знаю уж, какая напасть случилась в армии Российской, но почти полусотня офицеров взяла отпуска по состоянию здоровья, а лекари прописали им жаркий и сухой климат. Вот господа офицеры и решили подправить самочувствие в здешних местах. А так как по дороге за ними пригляд нужен, все ж не вполне здоровые люди в вояж собрались, каждого из них денщики да дядьки из числа сверх срока служащих сопровождают… А лечится они будут под командой полковника Максимова. Ну да вы с Евгением Яковлевичем знакомы уже.
– Изрядная новость, – задумчиво нахмурился Арсенин. – Только что ж это получается, Владимир Станиславович? Россияне за бурские интересы будут кровь проливать, а те делать вид, что воюют, да и то спустя рукава? На их бездумную анархию я под Кимберли насмотрелся во как! – Арсенин резко чиркнул себя ладонью по горлу.
Распаляясь от воспоминаний, Всеслав нервно закурил папиросу и, вскочив с места, стал мерить шагами комнату.
– Почти семь тысяч человек, вольготно расположившись под городом, устроились, как на курорте, и всей-то заботы только и имели, как городишко бомбардировать да из окопов в сторону англичан постреливать! А как в бой идти, так добровольцев для атаки, дай Бог, несколько сотен наберут! Уж на что я ни разу не гений стратегии, и то понимал, что если Кронье всеми силами утром на Кимберли навалится, то в полдень он уже в резиденции Родса обедать будет! Ежли не раньше. И под Мафекингом вашим, поди, такая же картина!
– Целиком и полностью разделяю ваше негодование, – кивнул Кочетков. – Да и не только я. К слову сказать, среди местного генералитета, хоть они большей частью фермеры, а не военные, многие думают так же. И пока вы почитай месяц по бушу мотались, в республиках все стало с ног на голову. Точнее, учитывая царивший до сего времени бардак, государство приняло подобающее ему нормальное положение, и, смею думать, с прежней анархией покончено…
– Покончено с анархией? – недоверчиво усмехнулся Арсенин. – Не иначе второе пришествие Господне случилось. Такие мелочи, как локальное падение небес на землю, полагаю, рассматривать не стоит?
– Почти что так, – мягко улыбнулся подполковник. – И самое смешное, что благодарить за создавшееся положение нужно англичан.
– Влади-и-имир Станиславович! – чуть укоризненно протянул Всеслав. – Ваше пристрастие выражаться метафорично вскоре станет притчей во языцех. Но может быть, сегодня вы без метафор, простым языком новости поведаете?
– Хорошо, – не стал спорить Кочетков. – Для начала господа британцы убили президента Крюгера…
– Как убили?! – удивленно охнул Арсенин. – На войне ведь, как в шахматах, – королей не убивают… Как они умудрились это провернуть?
– Без особого труда, – пожал плечами Кочетков. – Привычка дядюшки Пауля шляться без охраны была известна всем, в том числе и противнику. В конце января, буквально через несколько дней после вашего отбытия, английский агент прямо посреди Претории всадил три пули в господина президента…
– И причастность стрелка к британской армии не вызывала ни малейших подозрений? – недоверчиво прищурился капитан.
– Вы зря иронизируете, сударь. Не сумев предотвратить сие злодеяние, мирные жители воспрепятствовали бегству убийцы. Правда, они слегка переусердствовали и к моменту прибытия сил правопорядка злодей скончался. Что, правда, не помешало установить его личность. Им оказался лейтенант армии Ее Величества Уинстон Спенсер Черчилль, двумя днями ранее бежавший из лагеря для военнопленных… К сожалению, личность добрых самаритян, покаравших злодея, установить не представилось возможным.
– Ох, ни хре… ни себе чего! – в сердцах сплюнул Арсенин. – Это ж я его пленил! Знал бы заранее, что он в бега наладится, да еще так шустро, прикончил бы паршивца еще в бронепоезде…
– Не переживайте, мой друг, – сочувственно похлопал его по плечу Кочетков. – Всеведение – это прерогатива Всевышнего, нам, смертным, увы, недоступная. Да и потом, знали бы вы, скольких трудов стоило уговорить его бежать… – подполковник многозначительно усмехнулся.
– Как уговорить? – Арсенин недоуменно встряхнул головой. – Это вы устроили ему побег? Или не вы?
– Я не я, какая сейчас разница? – пожал плечами генштабист. – Речь не о том. После смерти президента буры назначили внеочередной созыв Фолксраада, вот тут бритты и подкузьмили себе во второй раз, устроив диверсию на железной дороге. О подрыве поезда, следовавшего из Претории, вы наверняка слышали? Нет? Тогда слушайте. Первого февраля на участке дороги Претория – Йоханнесбург диверсанты пустили под откос поезд, в котором ехали полторы дюжины депутатов Фолксраада. После того как состав сошел с рельс, нападавшие прошли по вагонам, добивая уцелевших. Да вот, на беду свою, не разобравшись толком, в спешке поубивали в основном тех, кто ратовал за соблюдение ветхозаветных традиций. Но и тут обмишулились: несколько раненых из поезда сумели укрыться от глаз англичан и поведали народу и миру о событиях той трагической ночи…
