весь огонь, который она таит глубоко внутри. Именно такой я хочу ее — открытой, свободной, настоящей.
Она скрывала свои чувства, но не со мной. Никогда со мной.
Вот почему я решил дать ей возможность самостоятельно прийти к единственно возможному решению.
Она будет моей женой.
Когда прошлой ночью сигнализация, которую я установил на ее двери, просигналила, я сказал: «К черту все это» и запустил приложение для наблюдения.
Я знаю, что мне не следовало туда идти, но в ту секунду, когда я увидел, как этот засранец вошел в ее дом, мой разум побелел от ярости. Я не помню, как выходил из офиса или садился в машину. Меня охватила непреодолимая потребность показать ей, что даже если она не признается в этом самой себе, ее тело уже знает, что она моя.
— Что насчет семейного собрания, Матиас? Новости о том, кто убивал Несвятых?
Ксандер вмешивается и проводит рукой по волосам.
— Черт, мне бы хотелось, чтобы именно поэтому я позвал тебя сюда. Даже через экран я могу сказать, что мой брат смотрит прямо на меня. «Кажется, наш старший брат сошел с ума из-за своей девушки, и я не могу поверить, что собираюсь сказать это, но нам нужно обуздать его, прежде чем он все испортит».
Ненавижу, что он прав. Я понятия не имею, как Мисти отреагирует на то, что произошло у нее на кухне. Она была мокрой и податливой, воздух был наполнен ее стонами, но это не значило, что она не превратилась в чистый огонь, как только я запер дверь.
Себ посмеивается и наклоняется вперед, подпирая подбородок костяшками пальцев. — О, это будет хорошо.
Матиас поделился своим экраном и включил видео, на котором я прорываюсь через ее дом, поднимаюсь по лестнице, а затем чуть не срываю ее дверь с петель из-за того, как сильно я ее хлопнул. Страх охватил лицо Картера, когда он принял мою жесткую стойку, вены вылезли из моей шеи, кулаки были сжаты по бокам. Он не маленький парень, ростом на несколько дюймов выше шести футов, плечи которого предназначены для того, чтобы удерживать противников на досках.
Но он посмотрел на меня так, будто я вышел прямо из его кошмаров, когда я сокращал расстояние между нами.
Я обращаю внимание на Мисти, внезапно ненавидя мысль о том, что она смотрит на меня с тем же страхом, но когда мой взгляд останавливается на ней, медленное удовлетворение разжигает мой живот. Она смотрит на меня раскрасневшимися щеками и темными глазами. В ее выражении лица не страх, а интерес. Черт, мой член твердеет, просто наблюдая за ее реакцией.
Мои братья молчат и смотрят, пока видео не обрывается прямо перед тем, как я прижимаю Мисти к стойке.
— Черт, чувак, — говорит Ксандер на выдохе. — Я думал, ты хочешь жениться на ней, а не заставлять ее ненавидеть тебя.
Я смотрю прямо на Матиаса и знаю, что он знает, что мое внимание сосредоточено на нем. — Пошел ты.
Он качает головой. — Нет, не срывайся на мне. Кто-то должен вмешаться, прежде чем ты все испортишь. Никто не захочет иметь дело с твоей сварливой задницей, когда все это выльется тебе в лицо.
— Неудивительно, что ты пьешь виски в 9 утра. Ты только что превратился в пещерного человека перед первой девушкой, которую я когда-либо видел, которая тебя действительно заинтересовала. — Себ улыбается до ушей, чертовски наслаждаясь каждой секундой этого процесса. — Это видео заканчивается так, как я думаю?
— Да, — отвечает Матиас.
Гнев скручивается в моей груди. — Ты смотрел?
— Нет, я, черт возьми, не смотрел. Не то чтобы ты не устраивал шоу. Я почти уверен, что этот симпатичный хоккеист провел самое яркое шоу в своей жизни.
У меня покалывает кожа при мысли, что кто-то увидит обнаженную кожу Мисти. Одно дело, когда кто-то узнает, что я ее трахаю. Другое дело — позволить им взглянуть на нее. — Он ничего не видел. Я в этом позаботился.
Себ тихо присвистывает.
— Можем ли мы просто откатить это назад на секунду? Ты хочешь сказать, что пригласил ее на свидание посмотреть, как ты ее трахаешь?
— Смотри, как ты о ней говоришь, — предупреждаю я.
Прежде чем говорить, я допиваю виски и наливаю еще.
— Я сказал ей, что мы поженимся, и она ушла из моего офиса. Я просто ждал, когда она придет в себя. Потом она приглашает этого придурка к себе.
— Ты сказал ей, что женишься? Господи Боже, Дем. — Голос Ксандера полон разочарования. — Подумать только, что я равнялся на тебя.
Я провожу рукой по лицу. Мои братья — единственные люди, перед которыми я готов показать слабость, и даже тогда это случается редко. — Я облажался.
— Ты думаешь? — Ксандер вздыхает, падая обратно на диван, на котором сидит. — Ты будешь чертовски невыносим, когда она скажет тебе трахнуть себя.
— Может, нам удастся убедить ее, что это временное безумие? — Себ добавляет.
Матиас качает головой. Похоже, ему надоел весь этот разговор.
— Он пытался манипулировать ею, чтобы она вышла за него замуж, а затем ворвался в ее дом и трахнул ее на глазах у ее собственного спутника жизни. Да, я не уверен, что это можно как-то исправить.
— Послать ей цветы? — Ксандер вздрагивает, зная, что это не настоящее решение.
— Извини, брат, но я думаю, что ты действительно можешь быть облажался из-за этого. Сократи свои потери.
Мои мышцы напрягаются, тьма ползет по моим венам. — Не вариант.
— Ну, если только ты не планируешь накачать ее наркотиками, прежде чем жениться на ней… — Ксандер открывает рот. — Нет, это было не предложение.
— Если ты хочешь, чтобы эта девушка не боялась тебя, тебе нужно отступить, — шипит Матиас. — Она никогда не согласится…
Он обрывает, когда моя дверь распахивается, и сквозь нее пролетает вихрь цветов. Мисти смотрит вниз, туда, где я сижу за столом. Ее грудь быстро поднимается и опускается, а волосы представляют собой дикую бурю разноцветных кудрей.
— Я выйду за тебя. Но у меня свои условия.
Черт возьми.
Она прекрасна и меня это пугает. Я поднимаю бровь. — Это какие?
— Во-первых, мы держим это в тайне. Я не хочу, чтобы это попало во все новости. Вы можете сказать своим адвокатам и своей семье, чтобы они выполнили все необходимые вам требования.
— Люди заметят, если я не буду активно искать жену.
— Вот почему ты собираешься продолжать ходить на свидания.
Мышцы на моей шее сжимаются, и я ненавижу мысль, что она согласна, если я буду встречаться с другими женщинами. Меня это
