— Конечно, но с ней такое бывает не часто, — сказала я, стараясь не вдаваться в подробности, которые не собиралась обсуждать с этим парнем. Потом добавила:
— Хотелось бы записать ваше имя. Думаю, Мэгги захочет сама отблагодарить вас. Тем более, вы — большой любитель кино.
Было видно, что мое предложение его обрадовало, и он с готовностью написал свое имя и адрес в записной книжке, которую я подала.
Когда помощник шерифа ушел, Кен сказал, что должен осмотреть Мэгги.
— Хотелось бы знать, что за всем этим кроется, — пробормотал он, беря свой чемоданчик и направляясь к лестнице.
Я ожидала его в кухне, где мисс Райт, уже причесанная и очень недовольная всем происходящим, готовила завтрак. Через некоторое время появился Кен в сопровождении Элизы.
— С Мэгги все в порядке! — заверил меня он. — Физическое истощение и озноб после такой ночи — закономерное явление. Все остальное — в норме. Я еще зайду после обеда, а сейчас ей нужен полный покой и крепкий сон.
— Я очень благодарна, что вы приехали, — сказала Элиза. — Теперь вы сами убедились, как расшатана ее психика. Не хочу, чтобы кто-нибудь думал, будто я нарочно сгущаю краски.
Мне вдруг стало понятно, почему мое намерение пригласить Кена не вызвало у Элизы возражений.
— Не уверена, что сегодняшний случай что-то доказывает, — сказала я.
Элиза подняла брови.
— Надеюсь, ты не считаешь, что это нормальный поступок здравомыслящего человека? Исчезнуть среди ночи из дома, оказаться на кладбище и не понимать, где находишься! Как вы расцениваете это, доктор Вольф?
— Я пока не могу1 поставить диагноз, — сухо ответил он, затем повернулся ко мне. — Мне пора ехать.
— Пожалуй, я провожу тебя до машины, — улыбнулась я.
— Подумайте, как бы к этому отнесся какой-нибудь другой доктор, — сказала Элиза, когда мы направились к выходу.
— Нет нужды обращаться к другому доктору, — обернулся Кен.
— Надеюсь, — ответила она.
Глава шестнадцатая
Оказавшись на улице, я, наконец, задала Кену вопрос, мучивший меня с момента появления Мэгги.
— Что с ней случилось, дорогой?
— Не знаю, — честно ответил он.
— Может, ее напоили каким-то наркотиком? Он вздохнул и покачал головой.
— Все возможно. Кое-какие признаки действия наркотических веществ, конечно, есть, но у Мэгги где попало разбросаны сильнодействующие препараты — снотворные, успокоительные, транквилизаторы. В свое время я пытался ее убедить от них отказаться, но твоя тетя все равно продолжает глотать таблетки без меры. Может быть, сегодня она приняла слишком большую дозу? Если так, что ж, как говорит Элиза, — это нездоровый признак.
— А если все не так? Тебе не кажется, что кто-то мог отвезти тетю на кладбище специально? Допустим, Элиза накачала ее таблетками. Ведь вечером Мэгги была очень расстроена, и Элиза давала ей какие-то лекарства! Допустим дальше, что когда Мэгги отключилась, кузина одела ее, отвезла на кладбище и там бросила. Затем вернулась в дом и разбудила меня, чтобы сообщить об исчезновении тети. А та, очнувшись, естественно, не могла понять, где находится!
— Но зачем было Элизе все это делать?
— Чтобы убедить тебя в странностях поведения Мэгги! Чтобы при необходимости можно было обратиться к другому врачу и, предоставив свидетельства очевидцев — твои, мои, мисс Райт, помощника шерифа, Дэйвиса — доказать, что тетя больна!
— Может быть, — задумчиво сказал Кен. — Но пока это лишь необоснованные подозрения с нашей стороны.
Он поцеловал меня и сел в машину. Я проводила его взглядом, затем повернулась к дому. Казалось, что его окна внимательно следят за каждым моим движением, и мне вдруг захотелось все бросить и бежать куда глаза глядят. Но я все-таки смогла взять себя в руки. И какие бы козни ни строила Элиза, у меня было главное преимущество — на моей стороне была правда.
Мэгги спала почти весь день. Ближе к вечеру она проснулась, вызвала мисс Райт и попросила что-нибудь поесть. Когда горячий бульон был готов, я сама взялась отнести его в комнату тети. Мне очень хотелось услышать объяснение загадочного происшествия от нее самой. Но оказалось, что Мэгги ничего не могла добавить. К тому, что сообщил нам помощник шерифа.
— Я бы сама хотела знать, как это произошло, — устало сказала она. — Элиза поднялась наверх вместе со мной и проводила к спальне. Сюда она, кажется, не входила, но что было дальше, я уже не помню. Помню только, что очнулась в каком-то незнакомом месте. Только потом поняла, что я на кладбище и что наступает утро. Не могу даже представить, как я там оказалась.
— Мэгги, когда вы с Элизой поднялись наверх, она давала вам какие-нибудь таблетки? — спросила я.
Тетя покачала головой.
— Не помню. Подожди... Да, когда я была еще внизу, она принесла мне успокоительное. Ведь я была так расстроена.
— Сколько таблеток вы приняли?
— Не помню. Но мне дала их Элиза, а она внимательно следит, чтобы я не злоупотребляла лекарствами. Она очень щепетильна в таких вопросах.
Я не разделяла уверенности тети в Элизе, но Мэгги выглядела такой разбитой и несчастной, что я не решилась продолжать этот разговор.
Однако чуть позже, убедившись, что тетя опять крепко уснула, я вернулась, чтобы осмотреть вещи, которые были на ней утром. Мне казалось, что одежда может дать какую-нибудь подсказку к решению этой задачи, но ее нигде не было. Я обыскала все, даже корзину для грязного белья, но ничего не нашла. Одежда бесследно исчезла.
Спустившись вниз, я прошла на кухню и спросила об этом мисс Райт. Но она ничего не знала о пропавших вещах.
— Думаю, они в стирке. Если хотите, я посмотрю, — предложила она.
— Нет, спасибо, в этом нет никакой необходимости.
Я была уверена, что мисс Райт не найдет эту одежду, и догадывалась, почему. Это были не те вещи, которые могла бы надеть Мэгги, даже не совсем четко соображая. Она так долго жила в мире элегантности и изящества, что уже почти инстинктивно могла выбрать наиболее подходящее случаю платье или костюм. Под влиянием таблеток тетя могла взять измятую одежду или неправильно подобрать ее тон. Но я сомневалась, что Мэгги надела бы давно вышедшее из моды мешковатое платье. И никогда бы она не вышла из дома в тапочках на три размера больше. Костюм для ночной прогулки состоял из одежды и обуви, которые без труда можно было надеть на спящего человека. Одежды, которую мог выбрать только человек с полным отсутствием вкуса. Например, Элиза.
Я была уверена, что Мэгги сначала напоили таблетками, а затем одели и увезли из дома. Но у меня не было никаких доказательств. Поэтому были нужны улики против Элизы, ведущей зловещую игру против своей приемной матери. И я решила, что никакие угрозы теперь не заставят меня покинуть этот дом. Я была единственным человеком, который мог препятствовать разработанному кузиной плану, и решила идти по этому пути до конца.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
