Состроив в ответ кривоватую гримасу, долженствующую означать улыбку, Бренна указала на стул напротив.
– Садись. Я заказала только кофе, но, если хочешь, закажи что-нибудь еще.
Софи еще ничего не ела, но ей кусок в горло не лез. Ограничившись, как и Бренна, порцией черного кофе, она сочувственно спросила:
– Как поживаешь?
Вопрос был не совсем корректен, Бренна выглядела ужасно, под глазами тени, нос заострился, и она была похожа на больного, с трудом поправляющегося после тяжелой болезни. И она вовсе не казалась флегматичной, как раньше. Наоборот, глаза у нее тяжело сверкали и у рта залегли глубокие ожесточенные складки.
– Да не очень. Я не думала, что буду так переживать из-за разрыва с Отисом. Но, видимо, пять лет совместной жизни не шутка.
– Но из-за чего вы разошлись? Мне казалось, вы так хорошо подходите друг другу.
– Да из-за моей глупости. Я разрешила Отису съездить без меня на неделю отдохнуть на Багамах. И ведь я прекрасно знала, что мужчин никуда нельзя отпускать одних, но решила, что пять лет достаточный срок для того, чтобы доверять, но ошиблась. Но это все ерунда. Как дела у тебя?
Софи устремила туманный взгляд в окно, будто на стекле было написано все ее будущее.
– Не знаю. Иногда мне кажется, что все хорошо, а иногда, что ужасно. Не знаю.
Они немного помолчали, медленно потягивая принесенное официанткой кофе. Бренна задумчиво сказала:
– Я думала, что Стив изменился, но нет, он все такой же. Для него женщины только предмет для удовлетворения собственной похоти.
Софи подняла на нее вопросительный взгляд, и Бренна смущенно призналась:
– Знаешь, когда Отис приехал с Багамских островов, он так изменился, что я сразу заподозрила его в измене и начала за ним следить. Не в смысле бегать за ним в парике и чужом прикиде, а прикрепила к его вещам жучки. Чтобы слушать его разговоры. Непорядочно, конечно, а что делать? Так я его и поймала. Сейчас даже и не знаю, стоило ли это делать, скорее всего, он бы перебесился и остался со мной. А я закатила ему скандал и выставила за дверь. Возможно, с моей стороны это была огромная глупость. Но дело не в этом, а в том, что эти жучки до сих пор сидят на его одежде. Ломаются они только после стирки. Во всяком случае, на смокинге жучок до сих пор активизируется при разговоре. Приемник стоит у меня и я периодически слышу, о чем он говорит.
У Софи от страха заломило виски, и она приложила к ним ставшие невозможно холодными пальцы. Кровь в жилах застыла, и даже биение сердца превратилось в тоненькую, едва слышимую, ниточку.
– В общем, у меня есть запись разговора Отиса со Стивом, сделанная на свадьбе Энн с Риком. Речь там идет о тебе. Не хочешь послушать?
Софи обессилено прикрыла глаза. Не было сомнений, что сейчас она услышит нечто, из-за чего ей придется от Стивена уходить. Стоит ли ей слушать эту запись? Не проще ли сделать вид, что ничего не случилось, и ждать его, как ни в чем не бывало? Ведь и Бренна только что призналась, что жалеет о разрыве с Отисом. Если бы она немного потерпела, то, возможно, ничего бы и не произошло.
А с другой стороны, для чего всю жизнь сидеть в зубопротезном кресле и ждать, когда тебе соизволят вырвать больной зуб? Не лучше ли вырвать его сразу и самой? Ожидание боли измучит больше, чем сама боль. К тому же стоит ли это притворство чувства внутреннего достоинства, которое она неминуемо при этом потеряет?
И Софи решительно ответила:
– Хочу!
Бренна одобрительно кивнула.
– Я тоже считаю, что лучше знать правду сразу, а не жалкими дозами, которые преподносят нам наши любовники. Раз – и готово. Неопределенность угнетает куда больше, чем полная ясность. – И протянула Софи небольшой диктофон.
Нажав на кнопку, Софи услышала сначала гомон множества голосов и поняла, что это записался шум свадьбы. Потом раздался голос Отиса и отвечающий ему Стивен. Поначалу мужчины говорили о совершенно безобидных вещах, и Софи соображала, когда же они встретились, ведь она постоянно была со Стивеном. Неужели за те краткие десять минут, что она уходила в дамскую комнату?
Но вот Отис сказал с какой-то мрачной усмешкой:
– Похоже, что на этой ты задержался куда дольше, чем на предыдущих. И что, слышен звон свадебных колоколов и топот маленьких ножек?
Отчего-то в его тоне Софи послышались нотки зависти, но ответ Стивена заставил ее тут же об этом забыть:
– Да с чего бы это? Я как раз раздумываю, как бы красиво разойтись. Так сказать, без ущерба для обоих сторон. Если честно, просто боюсь сказать Софи о разрыве. Она слишком ранимая.
Отис громко фыркнул.
– С каких это пор ты стал заботиться о нежной душевной конституции своих партнерш? И что, старая схема не действует? Приличный счет в банке и пара недешевых пустячков в придачу не утешает?
– Нет, – голос Стивена звучал с откровенной досадой. – Софи не из тех, чью боль можно утешить побрякушками.
Отис саркастично рассмеялся.
– Таких женщин нет, мой дорогой. Все дело в соответствующей цене. Если хочешь свободы, за нее надо хорошо заплатить, только и всего.
– Так же, как и ты?
– Я за свою свободу заплатил дороже, чем ты думаешь. – Отис говорил с явным недовольством.
– Я тоже считаю, что потерял ты куда больше, чем получил. Но, похоже, именно этого ты и хотел? – Мужчины явно говорили о чем-то известном только им.
Софи на мгновенье захотелось узнать, что же Отис отдал Бренне, чтобы считать себя свободным, но следующая фраза Стивена заставила ее обо всем забыть:
– Как там говорили древние? Чтобы увидеть, надо отойти подальше? Вот и мне надо пожить отдельно от Софи, чтобы решить, как быть дальше. Устрою-ка я себе небольшой отдых. Скажу ей, что уезжаю в командировку, а сам отправлюсь в свой особняк.
– Да, и с какой-нибудь симпатичной курочкой. И сразу поймешь, что все они одинаковы.
– Возможно, возможно. Но замолкни, сюда идет Софи.
Тут запись закончилась, и Софи отняла диктофон от уха. Бренна с усилием проговорила:
– Дальше ничего интересного не было. Кстати, Отис говорил, что слишком много заплатил мне за свою свободу, так это вранье. Я от него не взяла ни цента.
В голове Софи была такая холодная ясность, что она спокойно поправила:
– Он не о том говорил. Похоже, он тоже здорово жалеет о вашем разрыве. Может быть, тебе нужно с ним спокойно поговорить и все наладится?
Бренна лихорадочно потерла лоб.
– Нет. Самая сильная боль прошла и нужно потерпеть еще совсем немного, чтобы прийти в норму. Мой психоаналитик, кстати, говорит то же самое. А что касается возобновления отношений с Отисом, то как это ты себе представляешь? Ведь в любой совместной жизни главное – доверие. А знать, что Отис в любую минуту может клюнуть на проходившую мимо смазливую мордашку, что это за жизнь? Нет уж, лучше одной. По крайней мере, не надо будет никого ждать бессонными ночами.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
