предупредить Сайруса о его судьбе. О шипах.
О розах, растущих прямо из его сочащихся кровью ран.
О его смерти, что должна наступить к концу лета. Ну, или о смерти моей вместо его.
Но задание короля я выполнила, а быть щедрой у меня больше нет желания.
– Нет, – отвечаю я, не моргая. – Это все.
Я лежу на своей кровати без сна, скинув одеяло. Слишком жарко. Каждое новое переживание булавкой впивается в мою голову.
– Сработало, – говорю я. – Сайрус мне поверил.
Балконные двери распахиваются, но ночь сегодня безветренна. Не знаю, могут ли меня слышать боги. Возможно, они грызутся там между собой.
Кто-то из них хочет мне помочь. Остальному миру наплевать, если я умру. Я понятия не имею, как с ними связаться.
– Вы говорили, что меня ждет предательство в будущем.
Я повторяю узор на своих простынях, едва ли надеясь на какой-то ответ или даже ироничный смех. Даже если это будет означать, что сказанное ими – правда. Я просто хочу получить ответы.
– Если предательство не за горами, то я бы хотела быть к этому готова. Расскажите мне, что должно произойти, и я выслушаю, чтобы вы ни сказали.
Я закрываю глаза, ожидая провалиться в сон.
Голос не отвечает мне.
Но я все-таки засыпаю:
Мокрая, пахнущая мускусом шерсть. Ком листьев. В воздухе стоит аромат металла.
Голодный рык и голос, слабо напоминающий человеческий:
– Помо… Помогите…
Чудовищное существо, которое только что ползло, поднимается. Завитые рога блестят серебром в свете луны. Все не так. И человек, и чудовище, и лес – все сразу.
Оно ковыляет к горящему окну на своих двух ногах. Розовые лепестки остаются там, где оно только прошло.
8
Вот и настал день «Дворцового Бестиария».
Как только зашло солнце, дворцовая площадь наполнилась каретами, и гуляки направились ко дворцу. До наступления полуночи Сайрус встретит свою истинную любовь.
Я надеюсь.
Текст предсказания весь день вертится в моей голове. Это должно быть настоящее пророчество, раз именно его одна из Судеб сказала и мне, и другой Провидице, но вторая строчка все не дает мне покоя:
Примет ли выбор твой король, вот в чем вопрос.
Я позволила Сайрусу поверить, что описанная мной девушка именно та, о ком говорится в пророчестве. Но я же знаю, что его отец стоит за их встречей, тогда как же он может ее не одобрить? А значит, это две разные девушки.
Будет ли на балу еще кто-то, кто привлечет внимание Сайруса? И есть ли тут еще какое-то скрытое значение, которое я не могу понять? Мне тревожно. Боги любят играть нами.
А потом еще это видение с… Я не знаю с чем. С силуэтом какого-то монстра. Мне бы хотелось увидеть больше.
В половине восьмого в двери моей башни стучится Эина, бывшая медсестра принца и принцессы, жутко упрямая пожилая женщина.
– Ты последняя осталась, кто еще не собрался. Выходи сейчас же.
– Я не иду на бал, – отвечаю ей через приоткрытую дверь, но, когда оборачиваюсь, три феи, что служат во дворце, уже умудряются залететь в башню через открытое окно.
После долгих споров, ругани и чихания Эина притаскивает меня к зеркалу. Она раздевает меня до сорочки и накрывает мой нос платком, чтобы я не вдохнула фейскую пыльцу. Но феи все равно меня сторонятся.
– У тебя месячные? – кудахчет Эина около меня.
– О нет, это проблема? – протягиваю я. – Видимо, мне все-таки придется остаться.
– О, они переживут. Просто постарайся, чтобы не попало на платье.
Она издает какие-то трескающие звуки.
– Ты можешь с ними разговаривать?
– Я быстро учусь.
Феи о чем-то щебечут между собой, как будто спорят из-за деталей, потому что из ниоткуда появляются ленты и тут же исчезают. Фух. Что ж, я довольна, пока они не пытаются разорвать меня на три части. Феи весьма упрямы в отстаивании своих вкусов.
Ветерок обдувает мои ноги. Когда опускаю взгляд, то вижу, как феи достают из воздуха мотки шифона, чтобы укутать меня, превратив в кокон. Каждый слой ткани тоньше предыдущего. На моих руках возникают перчатки, на ногах появляется обувь, а остатки лунно-серой ткани превращаются в вечернее платье. Когда я отхожу от зеркала, платье следует за мной, как туман, стелящийся по земле. Оно колышется даже от самого легкого моего движения, а маленькие жемчужины на низком вороте сияют, словно роса на паутине.
– Ох, – вздыхаю я, удовлетворенная результатом работы фей, но нос мой все еще прикрыт. – Выглядит замечательно.
Эина кивает, самодовольно улыбаясь. Она расплетает мою косу и собирает волосы в искусную высокую прическу. Я подношу к лицу маску, сотворенную феями. Из зеркала на меня смотрит феникс, его серебряные крылья расправлены и переливаются на свету всеми цветами радуги. К счастью, туфли оказались очень практичными и удобными, поэтому я не падаю и не сворачиваю шею, когда Эина почти выгоняет меня из башни.
Наверное, мне стоит попробовать насладиться вечером.
Северная часть дворцового сада пустует, и некому стать свидетелем моего прихода, некому оценить мою сумочку, шаль и веер, что были любезно наколдованы к моему платью. Я оставила их на скамейке в саду. Прохожу мимо «львов» и «драконов» во внутреннем дворе, каждый из которых одет в роскошный наряд: юбки, бросающие вызов гравитации, кареты, поезда, меняющие цвет, изысканная вышивка, на работу над которой уйдет как минимум год. Одно из платьев похоже на огромную клетку с летающими в ней птицами.
Гламур фей по высшему разряду. Феям наплевать на подпольную борьбу смертных до тех пор, пока они сами не захотят покрасоваться. Обычно я легко могу определить, с кем феи только из-за амброзии: у этих людей слишком мягкие руки, слишком чистая обувь, а ведут они себя слишком вульгарно. Но в маскарадных костюмах эти богатеи неотличимы от реальных подопечных фей. Настоящими победителями сегодняшнего вечера являются те, кто торгует амброзией.
Я присоединяюсь к очереди людей при входе в бальный зал, словно еще одна красивая дурочка в поисках своей судьбы. Войдя же в помещение, я перестаю дышать.
Словно звезды сошли с небес.
Я видела, как украшали зал. Знаю, что зеркала на стенах создают иллюзию бесконечного пространства. Туман, стелющийся по полу – это какой-то фокус химика. Над головой аккуратно расставлены тысячи свечей, напоминающие узоры созвездий в ночном небе. Это не магия, но к ней очень постарались приблизиться. Как только часы пробьют одиннадцать, девушка, предначертанная Сайрусу, войдет через эти двери, и на мгновение я забуду, что все это обман.
Слуга проводит меня к центру зала, где танцуют и пируют жители столицы. До меня долетают обрывки разговоров: предположения о том, в какой маске будет принц, о его истинной любви и будуарные разговоры о том, сколько людей будут прелюбодействовать друг с другом сегодня ночью по темным углам.
– За всем этим безразличием я вижу, что у принца большая добрая душа…
– А тело
