одного возгласа. Потребители ждали откровения и готовы были со всей отчаянностью подхватить его и вознести к небесам. Эмоции достигли пика.
- Да! Никто! – с праведной злостью обрушился ведущий, сжав кулаки, - Повторяю, никто! Ни я, ни ты, - кивнул он в сторону соведущего, - никто из десятков, десятков миллионов вас – моих фанатов. Ни даже те, кто называет себя политиками, тех, кто, якобы, печётся о некоем здоровье нации, а на самом деле лишь о красивых отчётах, да о себе любимых! Вы скажите: врачи. Я плюну в вас! Даже врачи не имеют на это право, а знаете почему? Потому что ещё год назад они давали какую-то… какую-то... античеловечную клятву Гиппопотама, прямо поддерживающую бесчеловечные муки тяжело больных людей! И прикрывались ею, как ханюди прикрываются насквозь прогнившим трупом консерватизма!
Потребители молчали. Экспрессия от ведущего была такой силы, что выводила из зоны покоя и заставляла проникнуться его гневом.
- Никто! И они, эти люди, что не побоялись, вышли на улицы, они были правы! Были правы и добились справедливости! И в этом их поддерживали все мы! Мы сочувствовали, переживали, подбадривали, помогали, вносили вклад в наше общее гуманистическое, человечное будущее! И теперь.… Посмотрите.
Глазами одержимого человека ведущий впился в камеру, выбравшую такой ракурс, чтобы как можно более подробно снять его непревзойдённо сыгранную роль.
Новое видео. Те же люди, но только в больничных койках. Они были счастливы, улыбались. Они были победителями, они добились своих требований. Закон был принят, теперь тяжелобольные и приравненные к ним могли достойно, без мучений, по собственному выбору уходить из жизни. Это был их выбор. Их несомненное право. Это было включено по-умолчанию в медицинскую страховку всякого жителя Корпораций ЮША Inc.
- Как видите, им не нужна слава, они не праздновали свою, без преувеличения, Великую победу. Им нужен был лишь покой. Они же мучились столько лет! Жили на болеутоляющих, на антидепрессантах. Как можно их винить в том, что они решили уйти в лучший мир? Разве это побег? Это их победа. Долгожданная победа и уходят они победителями.
Крупным планом поплыли умиротворённые лица с закрытыми глазами. Их улыбки были чисты, лоб гладок, на нём не было больше морщин боли. Впервые за долгие годы борьбы, терпения, боли, мучений, отчаяния – они получили то, что хотели.
- Вы должны запомнить их лица, вы должны знать их. Это первые добровольцы. Небесные люди. Они уже не здесь, не на этой земле, доставившей им только страдания, - умиротворённо и торжественно говорил ведущий. - Эти кадры – эксклюзив. Буквально сегодня утром осуществились первые добровольные уходы из жизни.
Герреф опустил голову. Он молчал. Давал возможность всем увидеть возвеличенных им героев.
- Вы понимаете, что это значит? - уже спокойно, почти без эмоций начал говорить Герреф, - Теперь десятки тысяч больных, имеют право воспользоваться добровольным и, самое главное, достойным уходом из базовой жизни. Теперь они не будут тёмной стороной человечества, они не будут тяготить своими страданиями близких людей, ранить их чувства, превращать жизнь в постоянные страдания. Они не будут видеть ту несправедливость, когда богатства доставшиеся в наследство, позволяют делать операции совершенно недостойным на то людям, в то время как они страдают, не в силах даже умереть самостоятельно.
Отныне, никто не будет стесняться их, никто не будет отводить взгляд от калеки, у которого не хватило средств на дорогостоящие протезы и он вынужден катиться без ног на дощечке с кое-как прилаженными колёсиками, просить подаяние.
- Милосердные фонды организации? – ведущий скривился, - избавьте! Это как пытаться кита накормить килограммом сухарей. Фонды только продлевают страдания. К тому же они служат лишь ширмой для финансовых махинаций толстосумов.
- Добровольный уход из жизни, подконтрольный Корпорациям суицид. Достойная смерть. Вот выход.
Ведущий замолчал и в глазах его стояли слёзы радости за то, что он живёт в такое благое для людей время.
Пора было завершать выпуск.
- Общество избавилось от стыда за своих граждан. Теперь каждый знает, что Корпорации помогут им. Разве это не начало того райского будущего о каком писали в утопиях?
Соведущий едва сдерживался, чтобы не разрыдаться. Губы его задрожали. Он вновь появился в кадре.
- У тебя получилось! – выкрикнул он, порываясь обнять своего кумира.
Герреф тактично отстранился, похлопал его по плечу, приобнял, обратился к зрителям:
- Встретимся через неделю, фрэнды.
Высветленная запись показывала больничный коридор. Белый, как дорога в рай, он казался бесконечным от света, с надеждой в конце.
***
- Конечно, будущее, - мальчик выключил смартви, он был один в комнате и говорил сам с собой, родители смотрели шоу внизу, - зачем решать проблемы, когда их можно прикончить? Интересно, какую будущность покажет Гер дальше?
Шаг второй. Ещё больше эпатажа!
- Герреф, честное слово, - не переставал лебезить перед ним новый соведущий.
Лощёный, как глянец, он был вне себя от счастья, что выиграл конкурс и попал на вакантное место. К тому же, глубоко внутри своей бедной, но чрезвычайно надменной душёнки, он лелеял надежду затмить собой ведущего. Для этого он залез в кредиты в счёт будущих высоких доходов и нанял себе лучшего стилиста, чтобы тот повысил качество своего главного актива – внешности.
На то были веские основания, полученные им из верных источников.
Пудровый запах, источаемый его нежным телом, заставлял кривить носом Геррефа, когда его не снимала камера; соведущий, заметив это на одном из прошлых выпусков, стал постоянно использовать этот парфюм.
Герреф определённо невзлюбил своего нового соведущего, но был вынужден терпеть. На то были причины, пришедшие из тех же самых источников, откуда снабжалась материалами его будущность.
Соведущий не унимался, заливаясь если не соловьём, то павлином точно:
- Герреф, ты потрясающий! Твои предсказания уникальны!
Геррефа передёрнуло. Все знали, как он не любит этот слово, но в этот момент, уже не в первый раз за последние эпизоды, его не было в кадре.
- Они просто ошеломляют! Ты наиярчайший луч света, пронизывающий время, освещающий собой нашу жизнь! Помню, как на меня действовали твои предсказания, когда я был школьником. Я их коллекционировал и всегда радовался, когда они сбывались! Мы со школьными фрэндами тоже писали президенту в поддержку первых добровольцев, Небесных людей. Как сейчас помню. Как сейчас, ей Марберг! Моя лента в Фэйкбуке не даст соврать!
С начала эпизода Геррев практически ничего не говорил. Только приветственное слово и
