- Женщина... - прохрипел он.
Этого было достаточно. Она своротила с себя кровоточащее тело и выдернула нож из обезображенной глазницы. Еленка встала. Страшная боль вцепилась в ее тело. Королева упала на колени, обхватив руками вспухший живот. Сквозь красный туман Еленка увидела Боевых Мечей, выпрыгивавших из лаза, и дианейских карателей, возникших на гребне стены. Королева поднялась, пошатываясь, не отпуская живот, скривила губы. Ее качнуло вперед. Еленка отпустила живот и прижала ладони к вискам. Ее вновь качнуло. Еленка сделала шаг вперед. Сердце ее замерло, когда нога провалилась вниз. Всего один шаг... подумала она. Королева увидела, как две громадные тени, накатываясь на светило, заслонили его пылающий диск. А на возникшем темном пятне появилась странная падающая звезда: чем ниже она спускалась, тем медленнее был ее полет...
Королева Ель упала на лестницу, по которой ползли на приступ ее каратели. Она скатилась по брусьям вниз, стараясь схватиться за пролетающие мимо перекладины. Извернувшись, словно анту, Еленка зацепилась за спасительную перекладину.
Королеву подбросило, скинуло с лестницы, и она повисла на одной руке. В это мгновение по лестнице прокатился пущенный пафликэнцами раскаленный валун. Еленка закричала от боли в раздавленных и обожженных пальцах и рухнула в ров. Хворост спружинил, подбросив ее легкое тело. Все замерли, видя, как королева изогнулась в агонии. И в полной тишине, нарушаемой лишь голосами диких голубей, возвращающихся на родину, в миг, когда бой затаил дыхание, погасло светило, когда все - и враги, и соратники - беспомощно смотрели на распростертую фигурку королевы, над древним городом раздался едва слышимый странный звук. Это был смех. Беззаботный до бессмысленности детский смех...
Но лязгнули бронированные бревна-полозья, в свете треугольного солнечного остатка четырнадцать блестящих желтых колес поднялись в рост под стенами Столицы и, ровно гудя, полезли на приступ.
Grave molto
Зачем тебе горькие истины? - спросил Ким. - Что ты будешь с ними делать?
Аркадий и Борис Стругацкие
И снова штурм. Снова королева вела дианейцев на приступ Столицы. Жеребец ее хрипел, давясь удилами, с яростью толкал землю копытами. Рядом неслась лавина конных карателей. Сипло гремели трубы, молчали всадники, растворяясь в клубах пепла. Снова королева осадила кипящего яростью коня возле стен Столицы, снова вскинула штурмовую лестницу. Скрипели перекладины под перевитыми металлом сапогами королевы. Снова вдоль стен скользнул маятник, раздирая в щепы верхушку лестницы. И снова из бойницы на королеву уставилась многозарядная смерть. Еленка метнула нож. Она ввалилась в узкую щель бойницы. На полу, раскинув руки и вздернув подбородок, лежал окровавленный юноша в серо-зеленой пятнистой форме. Круглый серый шлем с неровным срезом сполз с головы, заслонив половину лица. На груди мертвеца лежал дротиковый самострел... Нет, решила Еленка, это не самострел, хоть и похож. Она толкнула ногой шлем. Тот с хрустом откатился: на Еленку мертвыми, широко раскрытыми глазами смотрел Лет.
Королева медленно опустилась на колени. Она приподняла голову юноши. Напряжение битвы, охватывавшее ее, нервная дрожь, бившая ее тело, исчезли. Еленка почувствовала во рту горько-соленый вкус крови из прокушенной губы. Она не видела ничего, кроме мертвых синих глаз Лета. Адская смесь обиды, горечи и тупого замешательства кипящими кольцами катила по всему телу. Королева закрыла глаза, и в багряной тишине услышала, как вокруг, шелестя, течет быстрая река времени, впадая в необъятный океан небытия.
Еленка встала и, сняв оружие с груди мертвого Лета, передернула затвор. Она нагнулась, закрыла Лету глаза и, не оборачиваясь, пошла по галерее.
Королева поднялась по знакомой лестнице и вышла на площадку угловой башни. Боя не было. Тишина. Безграничное небо с размытыми облаками на пути к Телю голубым шлемом обтягивало горизонт. Вид Столицы был заброшенным. Кварц стен обветрился, раскрошился, из бесчисленных трещин расползались зеленые стебли вьющихся трав. В воздухе пахло горячим камнем и раскаленным железом.
Еленка присела на край стены. Она поняла, что если когда-то люди и жили в этом городе, то это было давно. Очень давно... Королева перевела взгляд вниз, за стену: там, в пойме реки, раскинулась во всем великолепии эниесза еленкиного детства. Королеве захотелось забыть все, стать маленькой девчонкой, слившейся сердцем и телом с теплым миром эниесзы.
Еленка сделала два шага вниз по лестнице В нос ударило знакомое сладковатое зловоние Недоумевая, она сбежала по лестнице. Дверь в подвал была приоткрыта. Еленка надавила на нее плечом и предусмотрительно отскочила. С порога на нее ощерилась громадная, едва живая крыса. Королева отшвырнула зверя, распахнула двери настежь... Трупы. Гора голых трупов, худых, скрюченных, а потому похожих на детские трупов. Еленка склонилась над одним. Его убили в затылок каким-то острым тяжелым орудием. Что это? в отчаянии подумала Еленка - Кому это надо, раздеть и методически перебить несколько сотен людей?!
Королева была профессиональным убийцей, трупы были ее профессией, но сейчас страх без сопротивления растекся по венам, сводя колени беспомощной судорогой. Еленка выскочила за дверь. Сердце испуганно билось. Ей казалось, что неведомый панцирь, защищавший ее сердце от кричащих потоков человеческого горя, треснул, открывая живую беззащитную плоть. Королева подняла глаза: вдоль всего коридора на каждой балке перекрытия висело по удавленнику. Еленка разглядела толстого мужчину с вытекшим глазом, женщину в легком мятом платье с выпяченной челюстью и отрубленной ступней Дальше висел мальчишка со свернутой шеей и голыми синими ягодицами. Еленку скрутило бешенство. Но она вспомнила воинов с отрубленными ногами, женскую кожу, гниющую на стенах домов Пафликэна, тельских мальчишек и девчонок, горящих в осадном каменовском огне... Бешенство не проходило. Еленка подпрыгнула, пытаясь мечом перерубить веревку над ближайшим трупом, но не достала. Королева с остервенением швырнула меч и ударила кулаком по влажной холодной стене подземелья. Стена отозвалась протяжным басовитым гулом. Еленка отскочила. Гул не умолкал. Королева вскинула голову: словно тысячи латунных колес катились через Пантарамейскую горловину. Еленка взлетела на дозорную башню и посмотрела вниз.
На склоне разворачивалась битва. Сражались не люди, а многоколесные железные жуки, сморкающиеся пламенем из длинных хоботов неизвестного оружия. Две железные реки столкнулись, расстреливая друг друга в упор, сталкиваясь и горя. Каждый взрыв во сто крат превосходил самые жестокие колдовские смеси Камена. Все чаще и чаще железные жуки вспыхивали, как деревянные, и тогда из них выскакивали маленькие человеческие фигурки. Одни падали, другие пытались спрятаться и бесславно гибли под колесами, третьи кидались под машины врага, и жук пропадал в пламени взрыва. Несколько машин перевернулись, беспомощно ворочаясь, и Еленка разглядела ползущие грязные ленты, натянутые на их колеса. Грохот, лязг, рев орудий, металлические жуки, подпрыгивающие от отдачи, и живые люди, горящие в железной броне. Снова горела эниесза.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
