Сотворив из своей наружности «конфетку», Марина сделала для себя неприятное открытие: такой красотке нужна была соответствующая оправа – стильная одежда, бриллианты, автомобиль с личным шофером. Проще всего было сидеть сложа руки и дожидаться приезда заморского принца. Но это было далеко не в характере Марины… Эффектная внешность и моральная неустойчивость сослужили ей неплохую службу. Появились богатые поклонники. Нет, Марина не превратилась в девушку на одну ночь любви, во всяком случае, она так считала. И была права, между прочим. Ею увлекались сразу и надолго. Вот только голливудская мечта о принце, предлагающем руку и сердце девушке без роду и племени, да еще с сомнительной репутацией, никак не хотела сбываться наяву.
«И чего тебе надо?» – искренне удивлялся седовласый банкир, без особого труда воплотивший в жизнь большую часть из девичьих грез Марины. – «Квартира у тебя есть. Пара норковых шуб имеется. Иномарка под окном стоит. Чем ты недовольна?» А повод для недовольства имелся железный, но, так как озвучивать его женатому банкиру было бы глупо, Марина выбрала для беседы более подходящий объект. Он был молод, естественно, богат и, что совсем обнадеживающе, не имел брачных оков.
– Я красива? – начала она издалека.
– Выше всяких похвал.
– Со мной не стыдно выйти в свет?
– Ты затмишь своей красотой любую.
– Я хороша в постели?
– Слов нет…
– Так какого же черта ты не женишься на мне?
Повисла пауза. Самой Марине она показалась драматической, но молодой человек считал иначе. Оправившись от шока, он неприлично громко расхохотался. Он не мог успокоиться минут десять. Затем, вытирая выступившие на глаза слезы, не то икая, не то кашляя, он произнес:
– Дорогая моя, ты не из тех, на ком женятся.
Что он имел в виду? Марина, признаться, его не поняла.
Повод вернуться к начатому разговору появился очень скоро. Возвращаясь из ночного турне по барам и ресторанам ясным апрельским утром, они нос к носу столкнулись с Лизой Дубровской. Она была свежа и энергична.
– Скажи, а вот на такой бы ты женился? – спросила Марина невзначай своего друга. Спросила ради смеха. Она была уверена в своих силах. Праздное любопытство, не более того.
Приятель проследил за Елизаветой, суетливо укладывающей на переднее сиденье своего автомобиля портфель, какие-то массивные папки, и ответил почти немедля:
– Может быть.
– Но почему? – вырвалось у Марины. – Она красивее меня?
– Нет. Она хорошенькая, но не более того.
– Тогда что? Имей в виду, ее отец, крупная шишка, уже давно на городском погосте. Так что богатства она тебе не принесет. Ты опоздал.
– Не в этом дело. Не знаю, поймешь ли ты меня… Эту девчонку легко можно представить с детской коляской в сквере и в фартуке на кухне. Ее можно познакомить с мамой и привести на вечеринку школьных приятелей… Тебя же я могу вообразить только в постели с фужером шампанского. Она – как хлеб, ты – как пирожное. Но это и здорово!
Если это был комплимент, то Марина его не поняла. Они разругались вдрызг. Молодой человек сгинул в бесконечной череде любовников, а Лизка Дубровская из безобидной соседки превратилась в объект жгучей зависти и ненависти. Каждый раз, встречая девушку во дворе дома, Марина вспоминала давний разговор, и прошлая обида лишала ее покоя. Спортивный азарт подначивал: «А ну-ка, дорогая, почему нам не проверить на крепость твоего ухажера?»
В глубине души Марина была уверена в победе. Не могла она проиграть Дубровской, и точка!
…Она увидела его сразу. Он сидел за дальним столиком и не сводил с нее глаз. О! Ей хорошо был знаком этот взгляд. То было не любопытство досужего зеваки, то был жадный интерес молодого здорового самца к вызывающе привлекательной самке. Марине это было не впервой. Она привыкла ловить на себе приятно обволакивающие мужские взгляды. Но сегодня был особый случай.
Это был он, мужчина Елизаветы Дубровской. Он пришел специально для нее. Он принял ее приглашение. Стало быть, чары этой выскочки-адвокатессы оказались не столь сильны, чтобы противостоять искушению. Стало быть, пирожное всегда желанней скучного повседневного хлеба…
Марина выполняла этот номер сотни раз. Ничего сверхъестественного, обычный номер типичного стрип-шоу, но сегодня каждое ее движение приобрело, казалось, какой-то особый смысл. Она танцевала для него. Роскошные волосы золотыми струями плескались за спиной. Глаза сладострастно смежались. Тело трепетало в объятиях невидимого любовника. Она неистовствовала.
Публика, получив мощный энергетический посыл, радостно гудела. Но Марине и мужчине за дальним столиком внимание толпы было безразлично. Они смотрели друг другу в глаза и знали, что продолжение обязательно последует…
– Почему ты не можешь со мной поехать? – с обидой спрашивала Лиза Андрея.
Тот, на ее взгляд, придумывал просто смехотворные причины для отказа.
– У меня планируется важная командировка.
– Отмени ее!
– Это невозможно! – разводил руками он. – Для меня слишком важна эта поездка. Кроме того, как я понимаю, речь идет о встрече выпускников. Поверь, я, как человек посторонний, буду там совершенно не к месту.
Но Лиза упрямилась. Злясь на своего приятеля, она недоумевала, почему он отказывает ей тогда, когда его присутствие ей особенно необходимо.
– Хорошо. – Она сделала вид, что сдается. – В чем состоит суть твоей поездки? Объясни так, чтобы я поняла…
Он поглядел на нее внимательно, словно размышляя, посвящать ее в свои тайны или нет, но все-таки ответил:
– Я еду на научный семинар.
– Тема?
Он помолчал несколько секунд:
– Я не помню точно, но что-то вроде: «Компьютерные технологии во имя мира и прогресса».
Лиза готова была голову дать на отсечение, что название семинара Андрей придумал только что. Но подловить приятеля на лжи ей все-таки не удалось.
«Посмотрим, голубчик, – мрачно размышляла она. – Все тайное станет явным»…
И теперь, глядя на взволнованные лица слушателей ее необыкновенной истории, она мысленно возвращалась к больной теме. Что делает сейчас Андрей? А где в этот момент находится Марина?
…Всех своих мужчин Марина условно делила на три категории. В первую попадали те, отношения с которыми можно было обозначить так: «ничего серьезного». Это были ни к чему не обязывающие легкие постельные романы ради удовольствия.
Вторая группа – «спонсоры». Удовольствия здесь было не меньше, но оно имело несколько иной вкус. Спонсоры обеспечивали звезде местного стриптиза блестящее существование. Именно на их деньги покупались наряды, оплачивались счета и приобретались путевки в дальние страны.
В третью категорию входил – гипотетически – принц на белом коне. Он должен был стать для Марины центром Вселенной и спутником жизни, и ради него она пошлет к черту всех остальных поклонников. Вот только почему-то место принца пока никто не спешил занимать.
Первые две группы мирно сосуществовали, никак между собой не пересекаясь. Марина бдительно следила за тем, чтобы герои-любовники не попадались на глаза ревнивым спонсорам. Стриптиз стриптизом, и от нее, естественно, никто не требовал высокой нравственности, но выбрасывать на ветер деньги ради легкомысленной девчонки, готовой лечь в постель с первым встречным, никто не будет. Марина со своей подружкой по профессии Николеттой (сценический псевдоним – Монро) снимали маленькую уютную квартирку в центре, где можно было приятно провести время с мальчиками из числа «золотой молодежи», симпатичными студентами, словом, с теми, кто платил молодостью, а не деньгами.
Вот в это любовное гнездышко Марина и привела нового поклонника. Спору нет, она предпочла бы позлить Дубровскую, показав ей, что за фрукт ее знакомый, но эта бесшабашная выходка могла бы ей самой стоить дорого: в самый неподходящий момент мог нагрянуть седой банкир, богатый как Крез и ревнивый как Отелло. Поэтому пришлось довольствоваться лишь моральным удовлетворением от унижения соперницы…
Он огляделся. Большую часть этой комнаты занимала огромная кровать под голубым покрывалом с балдахином и шелковыми подушечками. Свечи, сервировочный столик с бокалами и початыми бутылками, пошлые картинки в рамочках на стенах не оставляли сомнений в назначении этого жилища, пристанища временной, мимолетной любви.
Марина прижала палец к губам и, загадочно улыбаясь, удалилась. Он почувствовал знакомое напряжение. Ждать пришлось недолго…
Ее было не узнать. В черных шортиках из тонкой лаковой кожи, в бюстье с вырезанными окружностями для маленьких острых сосков, с волосами, стянутыми высоко на макушке в конский хвост, и с хлыстиком в руках, она была бесподобна.
Она появилась внезапно из-за голубой ширмы с китайским орнаментом. Мужчина сглотнул. Он чувствовал почти физическую боль, таким невероятно жгучим было его желание. Руки разжались, затем опять сжались. Ногти впились в ладони. Тело стало тяжелым, словно каменная глыба. Девушка видела нетерпение гостя, вот только блеск в его глазах она расценила по-своему.
