Она слегка отстранилась:
– Как прошла конференция?
– Замечательно, – не раздумывая, ответил он. – Ты не представляешь, насколько быстро меняется все в компьютерном мире. Я освоил несколько новых разработок. Думаю применить их на практике.
Лиза сделала кислую мину:
– Должно быть, в фирме гордятся тобой.
– Да, в «Электрониксе» умеют подбирать сотрудников, – самодовольно заметил он. – Ну а ты как, скучала?
«Не особенно, – хотелось ответить ей. – В свободное время размышляла главным образом над вопросом: кто придет меня убить?»
Но говорить по душам с человеком, который сам для нее тайна за семью печатями, Лизе не хотелось. Она так и не обмолвилась ему о своем визите в злосчастный «Электроникс».
* * *
– Елизавета Германовна, какой приятный сюрприз! – радовался Климов. – Чем обязан?
«Свободой», – хотелось сказать Дубровской, но срывать дурное настроение на человеке, который ей не сделал ничего плохого, могла бы только неисправимая истеричка. Лиза же гордилась умением держать себя в руках, поэтому она ответила просто:
– Я хотела поговорить с тобой, Климов. Это возможно?
– Без проблем, – легко согласился он.
Они договорились встретиться в летнем кафе на Театральной площади. Лиза пришла даже раньше назначенного времени. Заказав чашечку крепкого кофе, она села под оранжевый тент и попыталась привести в порядок мысли.
Итак, в ее жизни царит полная неразбериха. Кто-то собирается ее убить. А ей, будущей жертве, не с кем даже обсудить это леденящее душу событие. Человек, которого она считала самым близким другом, лжет ей прямо в глаза, а сама она пытается раскрыть душу несостоявшемуся уголовнику. Почему именно Климову? Все очень просто. Он первый предупредил ее о возможных, не слишком приятных открытиях и связал их с конкретным человеком, Андреем. Конечно, нечто подобное она слышала и от матери. Но Вероника Алексеевна рассуждала стандартно, по-женски, полагая, что разгадку нужно искать в семейной жизни загадочного Архипова. Климов имел в виду нечто совсем иное…
– Вы плохо выглядите, – сообщил бывший клиент, подсаживаясь к ней за столик. – Неприятности на работе?
Лиза отрицательно покачала головой.
– Мне нужно поговорить с тобой, Климов. В моей жизни происходит что-то очень странное…
Он так внимательно слушал ее, что Лиза выложила ему гораздо больше того, о чем хотела рассказать. Она смешала в кучу все события минувших дней, от убийства Марины до необъяснимого вранья Архипова. Наконец она спохватилась и виновато покачала головой:
– Ты должен был остановить меня, Климов. Я заболтала тебя до смерти.
– Совсем нет, – улыбнулся молодой человек. – Это самое малое, что я могу сделать для вас.
С его стороны это было, без всяких сомнений, великодушно. Но Лизе не хотелось беспардонно пользоваться благодарностью бывшего клиента. Поэтому, не теряя времени даром, она напрямик спросила:
– Скажи, Климов, в прошлый раз у меня в гостях ты говорил что-то про свою интуицию. Ты имел в виду что-то конкретное?
Молодой человек пожал плечами.
– Это было только предположение. Каюсь, конкретных фактов против вашего загадочного друга у меня нет. Неужели вы подумали, что я способен скрыть от вас что-то серьезное?
– А я-то думала… – разочарованно протянула Дубровская.
– …что я знаю его подноготную, – продолжил Алексей. – Нет! Но ничто не может помешать нам узнать о нем все.
– Как это?
– Обыкновенно. Мы немного поиграем с вами в частных детективов. Вас это интересует?
– Разумеется. Только мне неловко напрягать тебя.
– О каком напряжении идет речь? Если хотите знать, это мне неловко чувствовать себя вашим должником. Приступим к делу?
Лиза радостно кивнула головой. Наконец-то у нее появился добровольный помощник. Вместе они быстро докопаются до правды.
– Вы были у него дома? – осведомился Климов.
– Никогда. Знаю только, что он снимает жилье где-то на окраине. Улица Моховая, слышал про такую?
– Нет. Но начнем мы именно оттуда…
Улица Моховая была забыта богом и людьми. Узнав приблизительные координаты через справочную, Лиза и Алексей отправились на поиски временного пристанища Архипова. Петляя по задворкам большого города, они сожгли полбака горючего, прежде чем напали на верный след.
Моховая улица насчитывала пару ветхих домов, а приличной дороги здесь и в помине не было. Если бы на дворе стояло не засушливое лето, а дождливая осень, добраться сюда было бы возможно разве что на танке. Покосившийся забор спускался прямо к реке. Где-то гоготали гуси.
«Не случайно Андрей не захотел вести меня к себе, – подумала Лиза. – Ну что же, хоть в этом его можно понять».
На завалинке сидел старый дед, обутый не то в лапти, не то в кеды эпохи застоя. Он разомлел на солнышке и, услышав шаги нежданных гостей, вздрогнул.
– Кавой-то несет. Вы с собесу аль с горсполкому? – осведомился старик, рассматривая незнакомцев.
Лиза открыла было рот, чтобы сообщить жителю Моховой улицы всю правду о цели их визита, но Климов опередил ее:
– Мы из милиции. Ваша фамилия?
– Прокудин Иван Степанович, – испуганно доложил дед. – Можно просто – Степаныч. А че-гой-то, у вас проблемы?
– Проблемы у вас, – строго заявил Климов. – Нам нужно пройти в дом.
– Пожалуйте, гости дорогие, – заюлил дед. – Щас чайком побалуемся…
– Мы при исполнении, – сурово напомнил Климов.
Лиза была удивлена, как удачно ее знакомый вошел в роль милиционера. Если бы она не знала, что перед ней бывший подозреваемый по делу о серийных убийствах, она бы ни за что не догадалась, что это всего лишь розыгрыш.
– А чего случилось-то? – осмелился спросить дед. – Живу я тихо, самогонкой не занимаюсь, в чужой огород за помидорами не лазаю.
– Слышали мы, что постояльцев ты держишь. Признавайся!
Дед открыл беззубый рот и захихикал.
– Шутишь, начальник, какие постояльцы?!
Климов нахмурился:
– Елизавета Германовна, составляйте протокол на гражданина Прокудина. В связи с тем, что он отказался сообщить правоохранительным органам о местопребывании особо опасного рецидивиста…
Лиза зашелестела бумагами, выразительно поглядывая на Степаныча. Дед всполошился:
– Ой, беда-то какая! Чего же я, дурак, натворил? Признаюсь, бес попутал на старости-то лет.
– Ты, Степаныч, успокойся. Рассказывай все как есть, – приказал «страж порядка». – Елизавета Германовна, отставить протокол! Гражданин Прокудин сейчас чистосердечно каяться будет.
Старик замотал седой головой.
– Все расскажу! Вот те истинный крест.
– Валяйте, – великодушно разрешил Климов.
– Чего рассказывать-то? – удивился дед. – Вон он, ваш цедивист, под грушей валяется. Три дня не просыхает. Сливовой настойки нажрался, супостат!
Елизавета открыла от изумления рот. Ее Андрей, разбирающийся в тонких французских винах и высокой моде, валяется пьяным под грушей!
Они с Климовым выглянули в окно. Действительно, под сенью раскидистого дерева лежало нечто безобразное в грязных сапогах и с рыжей щетиной. Богатырский храп заглушал гул расположенной неподалеку автомагистрали.
Лиза облегченно вздохнула. Нет, это определенно был не Андрей.
– Так в чем ты, старый пень, собрался каяться? – возмутился Климов.
– Дык в нем. Пустил я ево за три сотни рублей в месяц. А мне, поди, налоги надобно платить! За прибыль.
Елизавета подивилась необычайной юридической грамотности дедули. Признаться, она думала, что старичок в глаза не видел даже лампочки Ильича. На столе стояла только оплавившаяся свечка, а под потолком болтался оголенный провод.
– Еще постояльцы имеются?
– Нет-нет! – поспешил заверить их дед. – Других не держим.
– Этот нам не подходит, – заявил Климов. – Что скажете о соседях?
Он показал на домик, почти наполовину вросший в землю.
– Старуха там живет. Савельевной кличут. Осьмидесяти пяти лет, – доложил дед. – Вот она – еще та штучка!
Молодые люди не успели удивиться, как Степаныч тоном старого заговорщика выдал компромат:
– У ей в погребе аппарат самогонный имеется. Надобно ее арестовать! Хороших людей травит, зараза!
– Это не по нашей части, – заявила Лиза. – Скажите лучше, она живет одна? Молодых людей вы у нее не видели?
– Конечно, одна. Кому она нужна? А молодые люди к ней уже почитай как полвека не ходют.
Климов наклонился и зашептал на ухо Елизавете:
– Надо уходить. Здесь мы ничего не добьемся.
Конечно, Алексей был прав. Они направились к выходу, запинаясь о вспученные половицы. Выйдя на улицу, Лиза зажмурилась от нестерпимо яркого летнего солнца. После убогого жилища старика даже засохшая грязь выглядела празднично.
Климов подвел неутешительные итоги:
– Архипов никогда не жил на Моховой улице. Полагаю, что он даже здесь никогда не был. Очередная ложь, Елизавета Германовна. Так кто же он, этот ваш знакомый?
