Воспользовавшись паузой, Николай обратился к своему знакомому:
– Ну, давай, у нас ещё дела, мы поехали.
– Бывай, до связи, – и, обращаясь ко мне: – Не удалось поплотнее пообщаться, будет время – заскакивай, может, найдём общие темы.
– Договорились.
Мы двинули к выходу, подумал по дороге: «Не приведи господь снова сюда попасть».
Уже на улице Николай спросил:
– Слушай, у тебя нет выхода на горючку, солярку, бензин?
– Да откуда? Нет.
– А ты знаешь, где Верховный Совет находится?
– Что за вопрос, Колюня? У меня жена в Верховном Совете работает.
– А может, у неё знакомые?
– Нет, с гарантией, другой уровень.
– Алек Владимирович, выручи, мне наколку дали там на одного человека, отвези меня. Я Москву плохо знаю, долго мыкаться буду.
Говорил что-то ещё. Когда ему надо было, Коля мог подойти на мягких лапах. На меня это не действовало, но я подумал, что познакомиться с депутатом Верховного Совета может быть полезным.
– Ну, поехали.
До расстрела парламента вороватым алкоголиком железного забора вокруг оплота демократии не было. Запарковались мы практически у здания, вход в холл приёмной был свободным. Николай вызвонил кого-то, мы остались дожидаться его на улице. Депутат, мелкий, тщедушный, какой-то невзрачного вида мужичок лет тридцати, появился минут через двадцать. Наблюдать за их беседой было забавно. Коля, представившись, тут же начал грузить нового знакомого:
– Батька, выручай, бензин нужен Белоруссии, помоги, батька. Солярка нужна, батька, помогай, не может без горючки Белоруссия. Я знаю, ты можешь, помогай, батька.
Батька раздулся как снегирь на морозе и стал ростом не ниже Коли, который был сантиметров на двадцать выше и лет на десять старше названого отца. Стоял, кивал, потом, когда Коля на мгновенье замолк, набирая воздуха в грудь, произнёс:
– Коля, я же в комитете по культуре, горюче-смазочные материалы не моя епархия.
– Батька, у тебя же знакомые, друзья есть наверняка в этих комитетах. Поговори, Белоруссия друзей отблагодарит, горючка нужна Белоруссии, нефть нужна Белоруссии.
Депутат задумался.
– Да есть у меня люди в этом комитете. Ладно, поговорю, может, что-нибудь получится. Давай свои координаты, позвоню, если будет интересная информация.
Николай отдал свою визитку, распрощались, и мы пошли к машине. Я не поверил, что у него что-нибудь получится, как-то всё слишком просто было. Был не прав, всё так и получилось.
Уже сидя в машине, Коля снова обратился с просьбой:
– Алик, всё равно ты весь день со мной уже потерял, забрось меня в Лианозово, у меня там встреча. Это где-то ведь рядом с тобой?
– Ну, не так чтобы совсем уж рядом, но в моей стороне, поехали.
Время было ещё не позднее, пробок было мало, решил я добираться по Дмитровскому шоссе. Доехав практически до МКАДа, свернул направо и двинулся неспешно по какой-то дорожке, выглядывая левый поворот, чтобы въехать в район. Увидев нужный мне съезд, притормозил, пропуская встречную машину, и стал сворачивать налево. В тот же момент в левое крыло моей машины – я тогда ездил на «Волге» – врезался жигулёнок, который решил обогнать меня по встречной полосе, после столкновения он пересёк дорожку, на которую я сворачивал, выскочил на обочину и, каким-то чудом избежав столкновения со столбом, остановился там метрах в двадцати впереди меня.
Поглядев, я узнал этот жигулёнок, он тащился за мной практически от поворота, настойчиво моргал, поторапливая ехать пошустрее. Стало ясно: надоев тащиться за мной, он решил обогнать меня по встречке, не ожидая, что я начну поворачивать налево. Если бы я ехал на жигулях, он бы снёс мне всю левую половину, но у волгаря кузовщина была покрепче. Мы с Николаем вылезли из машины, встали, закурили, размышляли, как сообщить в ГАИ, чтобы прислали экипаж для регистрации дорожного происшествия, сотовой связи в те годы не было. В городе можно было позвонить, сообщить об аварии по телефону-автомату. За городом и в местах, где телефона рядом не было, водители стояли и ждали на дороге в надежде, что кто-то из проезжающих сообщит о происшествии на ближайшем посту ГАИ. Из врезавшейся в меня машины вылезло два мерзотных типажа с испитыми лицами. Один, лет двадцати семи, жилистый, крепкий, стал напрыгивать на Колюню, визжа:
– Как ты, падла, ездишь?! От самого поворота тащится, тащится. Пойдём, пойдём, отойдём, – указывая на редкую лесополосу, отделяющую дорогу от жилой застройки. Предлагал, надо полагать, обсудить нюансы дорожного происшествия в тени берёз.
Коля сжимал-разжимал здоровенные кулачищи, молча разглядывая сверху вниз боевого таракана – условный срок не давал возможности сунуть ему в грызло. Да вдобавок он вообще был не при делах. Я сказал:
– Успокойся. Это не он.
– Что?!
– Успокойся, я за рулём был.
– Ах ты, пойдём отойдём.
Я стоял, разглядывал: лет двадцати семи, жилистый, морда уже вся в красных прожилках, но ещё крепкий. Я стоял, готовый, если что, но драться с идиотом желания не было.
– Отдохни, устанешь, нам ещё долго тут дожидаться.
– Что?! Да я тебя, да ты, да…
Что-то сыпал отборное, но руками не хватал, не пытался ударить, только орал. Второй, постарше, с одутловатым лицом, лет тридцати шести, сказал приятелю:
– Ладно, заканчивай, бей его машину, бей ему морду – и поехали.
Молодой сунулся в «Волгу», зачем-то выкинул из бардачка на пол Атлас автомобильных дорог СССР и карту Москвы, вылез и встал в боевую стойку, по-прежнему не предпринимая активности по набиванию моей морды. Спутник его, поняв, что его приятель не предпримет никаких действий, извлёк из внутреннего кармана револьвер, какой-то с коротким стволом, некрасивый, обшарпанный, с несообразно большой рукояткой. Молодой, увидев такое развитие событий, попытался остановить своего кореша, стараясь перехватить его руку с наганом, но не успел. Друг его выстрелил мне в лицо, после чего они оба развернулись, добежали до машины, прыгнули в неё и укатили. Мы стояли с Николаем, глядя друг на друга, я спросил:
– Это что было, пугач?
То, что это был не газовый, я понял сразу. В недавнюю свою поездку в Германию я приобрёл маленький газовый пистолетик, опробовал его. Резь в глазах от его выстрела, тем более с такого расстояния, была бы неимоверная.
– Всё быстро было. Он наган выхватил, когда на тебя навёл, ты голову влево дёрнул. Он или не успел среагировать, или не старался в тебя попасть.
Вокруг стала собираться толпа любопытствующих, подошли три-четыре мента, старший спросил:
– Кто стрелял?
Я сообщил, что произошло, старший сказал:
– Надо быстрее в отделение, сейчас мы их в розыск моментально, не успеют далеко уехать, задержим. Давай в машину, наше отделение в минуте езды, перехватим.
– Так мне нельзя место происшествия покидать до
