Он не знал. А вот Багрянов знал, что дальше. Он упрямо шагал рядом с ней, и даже зонтик держал над ее головой. Был бы Саня на свободе, разве можно было бы представить такое? Да никогда! Она могла бы отшить Багрянова раз и навсегда, если бы рассказала ему, кто такой Саня, где он сейчас находится и что ждет толстого парня после того, как Саня вернется. Но почему-то не хотела.
Ну, отошьет, и с чем останется? Домой возвращаться не хотелось — туда скоро мать приедет, злая, бесчувственная прокурорша; Владимир Сергеевич занят работой над статьей, он, конечно, и накормит ее, и поговорит, но она-то знает, что будет отвлекать его от выгодной работы.
Идти одной на дискотеку — и денег особо не было, у матери давно уже не просила, и не хотелось. А что там? Пьяные парни, которые хотят только одного — затащить поскорее в постель девчонку, которая приглянулась. А ей это надо?
В такой ситуации даже тупого Багрянова отшивать не хочется. Пусть болтает, хоть и тупой, а слушать приятно.
— В Париж можем поехать, Светка, — бубнил Багрянов. — На новогодние праздники. Отель — пять звезд, лучшие рестораны — к твоим услугам. Представляешь — новогодняя ночь на Елисейских полях? А потом ужин в ресторане «У Максима», правда, это уже будет, скорее, завтрак по времени, но что за дела?
Был бы Саня рядом, даже смешно представить, что она шла бы по осенней улице и слушала эти предложения!
— Извини, Степа, я привыкла Новый год встречать дома, в семейной обстановке.
Так оно и было, и даже минувший праздник она встречала в семейной обстановке — с Владимиром Сергеевичем, Саня уже находился тогда в Бутырке…
— Лады, Света, можем и в семейной… Хочешь, я приглашу тебя к нам? Познакомлю с предками, они в общем-то нормальные, посидим немного, а потом махнем в солидный клуб, там будут известные певцы, сбацают для тебя все, что захочешь. Машина будет в моем… нашем распоряжении, можно потом прокатиться по новогодней Москве.
— Я же сказала, Степа, — дома встречаю Новый год, всегда. У себя дома.
— Это не проблема. Я приеду, загружу твой дом под завязку всем, что тебе нравится. Мы пригласим выступить певцов… Скажи, кого ты хочешь, и он приедет к тебе в новогоднюю ночь, и споет. Запросто.
Светлана не выдержала и засмеялась. Слишком ярко представила себе реакцию матери, когда та увидит продукты, которыми Степа намеревался «загрузить» ее дом. Он что, и вправду хочет удивить прокурорского генерала своей щедростью? Идиот! Хорошо, если она просто вышвырнет его из квартиры! А ведь может быть и хуже.
— Что тут смешного? Я ж от чистого сердца предлагаю.
— Ты хоть представляешь, Степа, кто моя мать?
— Конечно. А что тут такого? Звезды — они ж не ворованные, а самые настоящие. Что может не понравиться твоей матери?
— А насчет «загрузить»?
— Ну не с пустыми же руками являться в гости?
— К прокурору — только с пустыми, — смеясь, сказала Светлана. — Иначе твой визит будет расценен как дача взятки должностному лицу, а это уже преступление. В лучшем случае — получишь по голове, в худшем — проведешь новогодний вечер в КПЗ.
Она внимательно посмотрела на спутника и снова засмеялась, увидев растерянность на его округлом лице. Напугала парня, и рада была этому.
— Нет, ну это прямо какой-то маразм… — пробормотал Багрянов. — Почему взятка? Я же просто хочу сделать праздник… ну, красивым, необыкновенным.
— Потому что — взятка. Ты же хочешь купить меня, задобрить мать, а она таких штучек терпеть не может. Ты спроси своего отца: кто такая Любовь Георгиевна Воронина? А потом подумай, стоит ли меня провожать или нет.
Багрянов машинально обернулся, выискивая в толпе прохожих секретных агентов генеральши, таковых не обнаружил, повернулся к Светлане, неуверенно пожал плечами.
— Я не хочу тебя купить, — мрачно сказал он. — Я хочу для тебя сделать все, чтоб ты… чтоб всегда праздник был, понимаешь?
— За деньги отца? А что ты сам, лично, можешь для меня сделать?
— При чем тут деньги отца? У меня свои есть. Когда стукнуло пятнадцать, он открыл мне счет в Сбербанке. За три… уже четыре года там одних процентов набралось… Я, правда, тратил их, но не все.
— Я не деньги имею в виду. Сможешь, например, подраться вон с тем здоровенным парнем в черной куртке?
— Зачем?
— По-моему, он хочет пристать ко мне.
— Да он и не смотрит на тебя. И вообще, я не люблю драться. Я вообще-то добрый…
— Понятно, Степа. Спасибо, что проводил до метро, дальше я сама. Пока!
Она резко ускорила шаг и скрылась в толпе пассажиров. А Багрянов так и замер на месте, хотелось бежать следом, но и страшно было после того, что услышал. Постояв минуты две, он повернулся и пошел к машине, которая замерла в пяти шагах позади него.
А Светлана спустилась по эскалатору на платформу метро, замерла, прислонившись спиной к мраморной стене, в ожидании поезда. Степа явно не «герой ее романа», так и надо ей, дуре, которая не смогла уберечь своего парня. Почему не смогла, что она должна была сделать? Наверное, должна была попытаться убедить мать, что Саня не бандит, познакомить их, а потом и с Владимиром Сергеевичем познакомить. Тот, когда не пьяный, — обаятельный мужчина, умный, ироничный, говорить с ним одно удовольствие. Но как это сделать, если мать и слышать не хотела о Сане? Как-то нужно было, а она пошла напролом. Глупо, наверное, но ведь мать — умная женщина, могла бы понять, что творится на душе у дочери, сама сделать шаг навстречу… Надеялась, ждала, что так оно и будет, ночью мысленно придумывала целые речи, которые скажет матери в защиту Сани и Владимира Сергеевича.
Подошел поезд, Светлана вошла в вагон, остановилась у двери, прижавшись спиной к стальной дуге сиденья.
Да, она ждала, когда мать поговорит с ней, как… мать. Но та лишь изредка намекала за ужином, что связь с бандитом ни к чему хорошему не приведет, рассказывала как бы невзначай случаи из прокурорской практики, когда девушки из приличных семей связывались с бандитами — и пропадали. После этих разговоров такая злость возникала в душе, что смотреть на мать не хотелось, не то что говорить с ней по душам.
Вот и получилось… то, что получилось.
А как хорошо было им вдвоем с Саней!
— Нет, Саня, даже и не думай! Никаких ресторанов я не хочу. Уже были с прошлой твоей получки и с позапрошлой. Ну и что там такого?
— Как скажешь, моя принцесса… Я просто получил деньги и хочу для тебя что-то сделать.
— Так и сказала, понял? Вот мы сейчас идем по Новому Арбату, пусть холод, слякоть, а мне все равно лучше, чем в любом ресторане. К тому же я умею готовить, а Владимир Сергеевич — так просто мастер в этом деле. Ну и чем нас могут удивить в ресторане?
