— Мне нравится, когда ты не притворяешься, — хмыкает Андрей.
— Я не притворяюсь, а требую чётко разделять работу и личные чувства, которые в тебе так и кипят. Нужно меньше завидовать другим. Не следует заглядывать в чужую постель — хорошим это не закончится.
Сажусь за стол, а Андрей подходит, опирается на столешницу и смотрит мне в глаза. Не могу понять, что именно творится в его голове сейчас. Мужчину словно трясёт, хотя внешне из проявлений я вижу только напряжённые скулы и побледневшие покровы кожи.
— Ты пока моя жена. Стоит ли тебе напоминать об этом?
— Что тебе нужно? Зачем ты пришёл сюда? Если ты хотел поговорить о работе, то сейчас самое время вернуться к нужному вектору диалога.
Бывший расслабляется и медленно опускается на стул напротив меня. Андрей смотрит на меня, нервно постукивает подушечками пальцев по столешнице, но при этом сохраняет молчание. Тишина напрягает так сильно, что мне хочется уже взвыть в голос. Ну что за детский сад такой? Какого дьявола он преследует меня? Боюсь, до окончания работы над проектом меня не хватит, а Борис Дмитриевич разочаруется в моём профессионализме. Нет. Я не сдамся. Если кто-то и должен уйти, так это Андрей. Он — лишняя фигура на шахматной доске, очевидно же.
— Я привёз доработки. Хотел обсудить их. Если одобрите, Марина Александровна, то я с радостью приступлю к работе, — всё-таки выдавливает из себя бывший и подкатывает ко мне папку с документами.
Из-за эмоций я даже не заметила её на столе, а теперь вижу. Почему ему вообще позволили находиться в моём кабинете, пока меня не было? Следует обсудить этот вопрос с Борисом. Андрей — посторонний человек. А если бы у меня в компьютере было открыто что-то важное?
Смотрю на чашку с недопитым кофе, аромат которого всё это время раздражал меня. Ему и кофе уже успели предложить, словно важный гость какой-то.
Открываю папку с распечатанным проектом и пробегаюсь взглядом по местам, которые мы договаривались доработать. Андрей выложился на славу, сделал даже больше, чем мог. Молодец, ничего не скажешь. Вероятно, боится потерять такой важный проект.
— Довольна? — спрашивает Андрей.
Мы оба понимаем, что необходимости приезжать сюда у него не было: он мог просто отправить доработки на почту, но не сделал этого. Бывшему доставляют удовольствие конфликты, которые происходят между нами каждый раз, когда мы встречаемся? Или он так сильно скучает, но боится признаться? От последней мысли противно. Отталкиваю её. Этот человек не умеет скучать. Он живёт только для себя и сюда приезжает ради сильных эмоций, которых с любовницей ему теперь катастрофически не хватает.
— Всё в порядке. Вам удалось сделать всё так, как и следовало. Теперь я одобрю смету у Бориса Дмитриевича и попрошу его перевести средства на материалы. Это займёт день-два, не больше. Пока можете договариваться с поставщиками.
— Как ты произносишь его имя… Даже моё с такой нежностью никогда не произносила, — рычит Андрей. — Чего тебе не хватало? Почему со мной не была такой же податливой.
Глаза буквально ползут на лоб, а от ярости меня уже всю колотит. Да как он смеет говорить такие вещи? Я ради него всё готова была сделать, а он!.. Гад! Самый настоящий.
— Андрей Ильич, я получила доработанный проект. Вы свободны.
Видит Бог, я уже едва держусь. Мне хочется трахнуть этого придурка чем-нибудь тяжёлым по голове, послать его подальше и больше никогда не встречаться с ним. Пусть он сгинет, оставит меня в покое. Но я держусь. У меня есть козырь в рукаве, о котором Андрей пока даже не догадывается. Скоро он получит повестку в суд, вот тогда активируется и будет действовать активнее — мне стоит попить что-нибудь для успокоения нервов, дабы не реагировать так остро на его попытки унизить ещё сильнее.
— Он тобой просто пользуется. Ты такой человек, которым можно просто пользоваться… Жаль, что ты не видишь этого, — плюётся Андрей, встаёт со стула и уходит, а я сжимаю папку, которую он принёс, готовая запустить ею в дверь.
Нет… Я умею держать себя в руках. У меня хватит сил, чтобы выйти победителем из этой непростой войны, а потом… Что будет потом, посмотрим. Сейчас бы набраться сил и выстоять, ведь самое тяжёлое ждёт меня впереди.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Глава 14
Прошёл месяц, а кажется, что полгода, если не больше. Каждый день вдали от дочери морально уничтожает меня. Илья Фёдорович пытается поддерживать связь, присылает мне фотографии и видео с Евой, но этого слишком мало. Я вижу, что дочь скучает, чувствую ее тоску, и сердце разрывается. Однако совсем скоро всё решится. Мне удалось снять уютную трёхкомнатную квартиру недалеко от Кристины с Лёней. Новая подруга пообещала, что поможет мне с Евой первое время. Как только я заберу дочь, мать девушки приедет, чтобы оставаться с малышкой, потому что отдавать её в садик я не хочу. Да и сложно посреди года найти место для ребенка. Ещё бы вышло всё, как нужно. С каждым днём я всё сильнее боюсь, что правда окажется на стороне Андрея. Не потому, что он прав… Нет… Просто правду в наше время легче купить, чем доказать. Денег для взятки судье у меня не было, да и адвокат сказал, что мы не должны идти по этому пути, потому что сделаем себе только хуже.
Проверяю, как идёт работа на объекте. Андрей уехал в длительную командировку, поэтому оформление курирует его заместитель, и я не встречаюсь с бывшим мужем. Это хорошо, ведь иначе он бы вытрепал мне уже все нервы. Он и без того замучил меня своими звонками и угрозами, которые ежедневно поступали, как только бывший получил повестку в суд. Мой «подарок» ему совсем не понравился, а я не ожидала от него другой реакции, как ни странно.
Телефон звонит, я опускаю взгляд на экран, и по коже пробегает табун мурашек. Голова идёт кругом, я нажимаю на кнопку ответа и подношу мобильный к уху.
— Сергей, добрый день!
— Марина, добрый день. У нас скоро заседание. Вы ведь не забыли о нем?
— Конечно, нет, — испуганно смотрю на часы. — Я как раз сейчас выезжаю. Скоро буду на месте.
— Договорились. Не волнуйтесь. Правда на нашей стороне, поэтому я гарантирую вам, что мы выиграем.
Уверенность Сергея передаётся мне, и я спокойно выдыхаю. Разве может быть иначе? Как вообще кому-то придёт в голову разлучить любящую мать с ребёнком? Нет. Я не позволю Андрею оказаться победителем. Всех судей он подкупить точно не сможет, и я готова пойти выше, если потребуется.
Дав указания рабочим, которые не совсем верно поставили арку, что впоследствии обовьют розы, я сажусь в машину таксиста, дожидавшегося меня, и прошу отвезти к зданию суда.
Стараюсь не волноваться и подготовиться к предстоящей встрече с бывшим. Что-то подсказывает мне, что Андрей явится на суд не один. Его мамаша не упустит возможности поддержать сыночка в столь непростой момент. Достаю из сумки успокоительное и проглатываю несколько таблеток, чтобы уж наверняка держаться бодрячком. Мне придётся постараться, дабы не проявить эмоции.
Около здания меня дожидается Сергей. Мужчина с улыбкой помогает мне выйти из машины и говорит, что Андрей уже прибыл.
— Он в сопровождении какой-то женщины, настроенной явно недружелюбно, но вам лучше не конфликтовать с ними. Марина, я буду рядом и не позволю как-то обидеть вас. Главное, не показывайте, что боитесь их.
— Спасибо вам за помощь, Сергей. Уверена, я справлюсь. Если бы не вы, я бы тряслась, но вы внушаете уверенность. У вас какая-то особенная энергетика, — говорю я, двигаясь к зданию.
— Вы не первая говорите мне это. Знаете, как я решил стать адвокатом? Однажды на уроке мне пришлось заступиться за девочку, которую обвинили в том, что она списала контрольную у мальчика-хорошиста. В общем, я приложил все аргументы, доказал, что это хорошист как раз списывал у неё, и учитель заявил, что мне светит блестящая карьера адвоката. С тех пор я не проиграл ни одного дела. Конечно, стоит признать, что за заранее проигрышные варианты я не берусь, но факт остаётся фактом — я взялся за вашу проблему, Марина. И это означает только одно — победа будет за нами.
