– Где сейчас сейф? – спросил Лагун напрямую.
В дверь постучали и вошли, не дожидаясь приглашения. То были те самые два бойца, что провожали нас от калитки до кабинета. Они принесли электрочайник с кипятком, початую пачку чая и банку с сахарным песком, молча поставили все это на угол стола. Лагун зачем-то встал, но сделал это неуклюже и уронил банку с сахаром. Та разбилась, сахар рассыпался. Манипуляция была проведена неумело и явно нарочито. Я прочитал ситуацию без труда – в сахарный песок было что-то подсыпано, но планы подполковника изменились, и поэтому он милостиво решил продлить мое существование в его отряде еще на некоторое время. Спасибо, товарищ подполковник. Я взамен окажу вам другую любезность – не приглашу вас лично сходить за сейфом, хотя сначала намеревался.
– У меня есть сахар, – успокоил меня Лагун. – В тумбочке початая пачка. Майор, достань…
Это был сигнал майору успокоиться и не предпринимать необдуманных действий.
– Убрать, товарищ подполковник? – спросил один из бойцов, кивая на осколки и на рассыпанный сахарный песок.
– Позже. Когда мы закончим…
Бойцы вышли.
– Где сейчас сейф? – повторил подполковник Лагун очень волнующий его вопрос.
Я сделал естественный вывод: Александр Игоревич совершенно не доверяет Пехлевану, тем не менее плотно с ним сотрудничает и надеется не позволить тому обойти себя, сам при этом намереваясь крупно обмануть партнера. Пехлеван, скорее всего, тоже не доверяет подполковнику и действует теми же методами. Для меня это просто счастье. Я имею возможность играть на нужных струнах, чтобы направлять действия своих противников и при этом не показывать им, что я – противник обоих.
– В скалах лежит. Камнями привален, чтобы кто случайно не поднял… – объяснил я с присущей мне от рождения наивностью.
– В каких скалах? – рассердился Лагун и, кажется, даже заволновался. Клюнул то есть на мою приманку.
– Там… – махнул я рукой и улыбнулся, радуясь, что попал, что называется, «в точку». Майор тоже переступил с ноги на ногу, отчего под ним возмущенно скрипнули половые доски. Наверное, и он волновался.
– Где? – не унимался подполковник.
– Ну, говорю же – там. В скалах, Александр Игоревич, адресов не существует. Там можно только пальцем показать.
Я чуть было не сказал уставное «товарищ подполковник», но вовремя спохватился. Это, впрочем, было не слишком трудно, потому что я уже не мог относиться к Лагуну как к своему командиру, но вполне имел право рассматривать его как противника, причем противника коварного, от которого следует ожидать удара в спину.
– А те трое, что сейф несли… – спросил майор. – Они где?
– Под сейфом. Я их связал, потому что идти не хотели. Идти-то, честно говоря, они шли, но вот тащить сейф уже отказались. Оно и понятно, им в другую сторону было приказано тащить. А они своего командира уважают и боятся. Ругались на меня сильно – и ни в какую… Я чуть-чуть злоупотребил, объясняя, что ругаться нехорошо. Потом связал руки и ноги, одного привязал к другому, другого – к третьему, положил на землю, сверху сейф, а поверху еще камней наложил, чтобы не встали. Надеюсь, наш майор и камни разберет, и сейф принесет. А я уж как-нибудь пленников доставлю. Без сейфа это проще.
Подполковник Лагун посмотрел на Полтора Коляна. Тот согласно кивнул.
– Наш майор принесет. Я еще пару человек выделю.
– Это уже лишнее, – сказал я. – Не люблю большой толпой ходить. От силы одного в помощь, и хватит. Готовься, майор…
Я положил в стакан с чаем несколько кусочков сахара, размешал и сделал несколько глотков. Чай уже остыл, был противно-сладким, но я пересилил себя и выпил.
– Я готов, – сказал Полтора Коляна.
– Бронежилет только оставь. Лишняя тяжесть, сейф в нем таскать несподручно.
Я представил себе, как бью это большое сильное тело, прикрытое бронежилетом, и отбиваю себе кулаки. Конечно, бить по бронику я не стал бы, тем не менее настоял на своем. Полтора Коляна, правда, и не упорствовал. А я снял с плеча ремень пистолета-пулемета, выделенного мне Лагуном.
– Александр Игоревич, помнится, обещал мне мое оружие выдать. И документы – личные и на оружие. Я бы сразу и вооружился.
– Принеси, – приказал Лагун майору. – И бронежилет сними, Василий Андреевич правильно подсказывает. Это недалеко?
– За сорок минут справимся. Это в оба конца. От силы пятьдесят.
* * *
Я получил главное – информацию, подтверждающую слова Илдара. Кроме того, приобрел документы на имя своего двоюродного брата, но с моей фотографией, и оружие – точно такой же пистолет-пулемет «ПП-2000», как и у подполковника Лагуна, только вместо одного маленького – два больших магазина, каждый из которых имел по сорок четыре патрона. Бронебойные я брать не стал, считая их ненужной и громкой роскошью, поскольку попасть человеку в бронежилете в голову всегда сумею. Но глушитель навернул сразу, хотя он удлинял оружие и делал его менее удобным при переноске. И бронежилет снимать не стал, в отличие от Полтора Коляна.
Подполковник Лагун торопил нас и откровенно волновался. Я уже давно заметил, что в минуты волнения Лагун поигрывал одновременно всеми пальцами на обеих руках. Сейчас, когда Александр Игоревич вышел проводить нас за ворота, пальцы его «играли» особенно интенсивно. В подкрепление майору Лагун выделил бойца по имени Володя, который погоны не носил даже в помещении, когда их носили другие. Но бронежилет и он по настоянию Полтора Коляна оставил на базе. Видимо, майор намеревался время от времени перекладывать тяжелый груз на плечи напарника.
– Готовьте отмычки, Александр Игоревич, – предложил я подполковнику, продолжая свою игру. – Ключа к сейфу у бандитов не было.
– Отмычки у нас есть, целый набор, – вздохнул подполковник. – Только пользоваться ими никто не умеет. Зато «болгаркой» владеет любой. Справимся.
– Похоже, вы своих людей в монтажном управлении набирали, – сказал я. – «Болгарка» сильно шумит и много пылит. Я с отмычками справлюсь. Готовьте.
– Приготовлю, связка у меня в столе. Удачи вам…
– Удачи нам, – согласился я, делая ударение на слове «нам».
Сразу за воротами я, не церемонясь и не обращая внимания на звания, дал команду достаточно категорично и резко:
– Вперед, бегом, в хорошем темпе. Отстающих буду подгонять пинками.
Наверное, майор с напарником были необоснованно высокого мнения обо мне. И чистосердечно по глупости верили, что я способен дать пинка отстающему, потому что оба ломанулись в темноту, как танки, чтобы такого унизительного наказания избежать. Я не отставал, хотя пинать их, честно говоря, не собирался, только мысленно возмущался тем, как тяжело и громко дышал Полтора Коляна. Хотя, в принципе, удивляться было нечему. Попробуй-ка, потаскай бегом такую тушу – конечно, задохнешься, даже если эта туша принадлежит тебе самому. Ему бы бегать в таком темпе по шесть часов в день, тогда, может, слегка «подсушился» бы и дышать стало легче.
Местность просматривалась с базы на небольшом участке, доступном видеокамерам. Мне, в принципе, уже не было до них дела, как и до всего отряда подполковника Лагуна, возвращаться в который я не намеревался. Но на всякий случай соблюдал осторожность, потому что ситуация всегда может повернуться самым непредсказуемым образом. Действовать не спешил, хотя так и подмывало показать Александру Игоревичу, что я оставил его в дураках. Подполковник наверняка провожал нас взглядом в монитор и все видел в инфракрасном изображении. Но я сдержал свой порыв, тем более что закон военного разведчика гласит: чем меньше ты появляешься перед объективами фото– и видеокамер, тем лучше. А когда тропа запетляла в скалах, видеокамеры нас уже не видели. Но я все равно не торопился. Мало ли какую вылазку решит предпринять Лагун и может натолкнуться на тела… Тогда он все поймет. Гораздо интереснее оставить его в надежде, что все завершится благополучно. Пусть мучается, пусть думает, что сейф существует, пусть ждет и просчитывает варианты, не понимая, почему посланные им люди не вернулись.
И только тогда, когда скалы стали сходить на «нет» и мы приблизились к месту, где был протянут натяжитель от мины, я догнал отставшего напарника Полтора Коляна и, как обещал, с невыразимым удовольствием дал ему основательного пинка. Такого пинка, от которого он растянулся на тропе. Я даже не остановился, наступил ему пониже спины и нажал на спусковой крючок пистолета-пулемета. Предохранитель я заранее перевел в режим одиночного выстрела. Ствол смотрел прямо в шейный позвонок. Глушитель был хороший, и майор даже не услышал звука выстрела. Я в пять секунд догнал его, и следующий мой пинок доставил мне удовольствия гораздо больше, нежели первый. Полтора Коляна падал всем своим большим телом очень неуклюже, демонстрируя, что падать совершенно не умеет и вообще своим неслабым телом владеет скверно. Даже повернуться на спину майор не спешил, уткнувшись лицом в землю и пытаясь перевести дыхание.
