Фантастика.
Ребята вряд ли обрадуются, когда услышат об этом.
Когда мы останавливаемся, девочки снова подхватывают меня под мышки и тащат на холод, вниз по каменной дорожке, которая царапает мои босые ноги, в дом. Я чувствую деревянные полы, ковры, внезапную смену температуры.
Я не боюсь, учитывая, что однажды я столкнулась лицом к лицу с культом, мне, вероятно, следовало бы бояться, но я убеждена, что это просто безобидная забава в университете. Типа, по всему кампусу установлены камеры. Если бы эти девушки действительно замышляли что-то гнусное, я сомневаюсь, что они использовали бы шелковые маски для глаз и пушистые наручники. Это эстетика.
Меня тащат вверх по лестнице, а затем заставляют опуститься на колени. Я слышу, как люди переминаются вокруг меня, приглушённые крики из-за заткнутых ртов, хихиканье женского смеха.
— Это все? — спрашивает девушка, её голос самодовольный и густой, с тревожащим чувством удовлетворения.
— Марни, Миранда и Шарлотта. Вот и все, — другая девушка зачитывает наши имена, как рекламные объявления, и первая девушка прочищает горло.
— Хорошо, слушайте сюда, первокурсницы, — говорит она, и я слышу звук её шагов, когда она проходит мимо шеренги, предположительно, первокурсниц, которым заткнули рты кляпами и которые связаны перед ней. Это раздражает меня больше всего на свете. Я имею в виду, для меня это неважно, но для многих из этих студентов — это может стать серьёзным толчком.
Я знаю ещё до того, как что-то случится, что из-за моего вспыльчивого характера у меня сегодня будут неприятности.
— Мы собираемся задать вам вопрос. Только один. Ответь на него честно, и всё. Вы сможете уйти.
Раздаётся топот десятков ног, а затем маска сползает с моего лица, и я оглядываюсь, чтобы увидеть Марни по одну сторону от себя, Миранду — по другую. Первая выглядит решительной, пристальный взгляд сосредоточен на полу, а не на ком-либо ещё в комнате. Последняя, кажется… возможно, впечатлена масштабом операции.
Свечи расставлены почти на каждой доступной поверхности: подоконниках, столах, полу. Все они разных цветов и размеров, и их запах, хотя и приятный, тоже немного ошеломляет. Это всё равно что получить по лицу букетом. Я слегка давлюсь от этого запаха, поворачиваясь, чтобы посмотреть на собравшихся перед нами студенток. Все девушки. Все разодеты в пух и прах. Прически. Макияж. Красивые улыбки.
Бе.
— Сегодня вечером вы находитесь в сестринстве Бета Апсилон Ро, дамы. Мы предпочитаем набирать Хлопковых хвостиков, каковыми являетесь все вы. — Командирша одета в безразмерный бледно-розовый свитер, белые леггинсы и стёганые сапоги. Очень похоже на наряд, который я сама надевала раньше. Её золотистые волосы заплетены в косу на одно плечо, а сверху надвинута белая вязаная шапочка. — Разыграйте свои карты правильно, и это может стать началом долгой и прекрасной дружбы, — она поворачивается, чтобы посмотреть на темноволосую девушку рядом с ней, и приподнимает бровь, как бы говоря: давай покончим с этим дерьмом.
Девушка подходит вперёд и вынимает кляп изо рта первой стоящей на коленях первокурсницы в очереди, какой-то коротко стриженной брюнетки, которая выглядит так, словно вот-вот описается.
— Кэндис МакКейн? — спрашивает темноволосая старшеклассница, и первокурсница коротко кивает. — Ты с кем-нибудь встречаешься?
— В-встречаешься? — девушка задыхается, яростно мотая головой и чуть не роняя очки. Кстати, о… хорошо, что я надела контактные линзы, когда меня, ну, знаете, похитили или что-то в этом роде. Я бы не удивилась, если бы парни ворвались сюда, размахивая кулаками. Ну, близнецы и Спенсер пришли бы именно так. Рейнджер подкрался бы к одной из этих цыпочек с удавкой. Черч замышлял бы их полное и неизбежное падение, оставаясь в тени. — Нет, определённо нет. Я девственница.
По толпе разносится смех, и предводительница, девушка с косичкой, кивает головой. Темноволосая девушка освобождает Кэндис от наручников, и они идут по очереди. Каждый раз задавая один и тот же вопрос: ты с кем-нибудь встречаешься?
В первый раз, когда они добираются до девушки, которая отвечает утвердительно, вопросы продолжаются.
— Он ходит в этот университет? — девушка с косичками продолжает, и когда первокурсница, о которой идёт речь, качает головой, она освобождается, и внизу начинается музыка, пульсирующая, как далёкое сердцебиение. Я слышу смех и болтовню снизу, едва слышный топот шагов этажом выше нас.
Мои руки сводит судорогой, и я изо всех сил стараюсь не пялиться на старшекурсников, что хорошего это мне даст? Но я становлюсь немного вспыльчивой, когда меня загоняют в угол. Я не всегда принимаю лучшие решения.
Я смотрю на своих новых друзей, чтобы оценить их реакцию, но Миранда всё ещё оглядывает комнату, как будто она впечатлена. Глаза Марни закрыты, но не так, будто она боится. Не совсем. Имею в виду, я познакомилась с этой девушкой вчера, но она, похоже, не из тех, кто впадает в панику.
— Имя? — девушка с косичками продолжает со вздохом, как будто ей уже наскучила эта игра.
— Тори Страг, — отвечает следующая первокурсница. Она длинноногая рыжеволосая девушка с карими глазами и россыпью веснушек на носу. Её голос хриплый, что-то среднее между шепотом и мурлыканьем.
— Ты с кем-нибудь встречаешься? — спрашивает девушка с косичками. Кивок Тори. — Он учится здесь? — ещё один кивок. — Он первокурсник? — снова кивок. — Спасибо, — язвит девушка с косичками, а затем на айпад делается отметка, и она продвигается дальше.
Из двух десятков или около того первокурсниц, стоящих на коленях, только шестеро из них пока с кем-то встречаются. И из них только трое встречаются с парнями — одна из них встречается с девушкой — в этом универе. У них есть ещё одна общая черта: все они встречаются с другими первокурсниками.
Следующей идёт Марни, которая с облегчением выдыхает, когда вынимают кляп. Она смотрит на девушку с косичками снизу-вверх с тихим вызовом, как будто она была в такой ситуации, делала это раньше.
— Имя?
— Марни Рид.
— Ты с кем-нибудь встречаешься?
Наступает долгая, многозначительная пауза, во время которой Марни ёрзает на коленях, а девушка с косичками вздыхает.
— Половина девушек с твоего этажа видели, как ты тайком затащила парня в свою комнату в общежитии. Просто будь честна с нами, и это будет намного менее болезненно для вас обоих.
Марни поджимает губы, когда я удивлённо приподнимаю бровь. Ну, чёрт возьми. Полагаю, я не единственная, кому достаётся за противный характер, а? Я чуть не хихикаю, но мне слишком любопытно посмотреть, как Марни ответит на это. Пока что она единственная, кто нарушила лёгкую рутину сеанса вопросов и ответов.
Другие девушки-первокурсницы стоят в стороне взволнованной группой, потирая ноющие запястья, их лица купаются в мерцающем свете свечей, пока они ждут, когда всё это закончится. Большинство из них босиком и в пижамах, у некоторых на коже остатки масок для лица или густой кондиционер, нанесённый на растрёпанные волосы.
— Я не понимаю, какое тебе дело, встречаюсь я с кем-нибудь или нет, — отвечает Марни, и на этот раз я действительно смеюсь. К счастью, кляп у меня во рту не позволяет кому-либо ещё услышать звук, похожий на ослиное блеяние, который я обычно издаю. Почему я не могла родиться с утончённостью Моники Питерс? Кроме того, единственного раза, когда она забыла о моём дне рождения и трахнулась с моим бывшим… Эх. Неважно. У меня всё в порядке с моим оглушительным смехом.
— Просто ответь на этот чертов вопрос, — говорит цыпочка с косичкой, закатывая глаза, — чтобы мы могли попасть на вечеринку.
Марни тяжело вздыхает, а затем вздёргивает подбородок.
— Хорошо. Да.
— Он ходит в этот университет?
— Они ходят сюда — все пятеро, — Марни почти задыхается от этих слов, и в комнате воцаряется тишина. Ик. Полагаю, я следующая, кто займётся этим дерьмом, а? Хотя, зачем утруждать себя честностью с этими сучками? — Все они первокурсники, прежде чем ты даже спросишь.
