— Но говорили, что при первой стычке жертв не было…
— Правильно говорили. Никаких жертв, — отстраненно пояснила она. — Только два раненых мага.
Эзра довольно долго рассматривал лейтенанта, но в конце концов вернулся к работе над Милкотом. Хотя больше ему хотелось подойти и погладить израненную щеку Неи. Сказать, что война слишком несправедливая штука, чтобы о ней много думать. Иногда надо радоваться, что она забрала лишь то, что забрала и оставила все остальное.
Но Нея сидела, бездумно рассматривая попону, которой недавно накрыла ноги Милкота. И ведьмак решил, что сейчас не лучшее время говорить о везении.
— Ну как вам помогло? — едко спросила Нея.
— Как сказать, — ответил ведьмак и достал из сумки два пузырька с зельем восстановления. — Я рассчитывал на поцелуй.
— С чего бы? — несмотря на резкий тон, ее губы чуть дрогнули, будто в улыбке.
— Мы одни. Лес. Чистый воздух. Очень романтично.
— Дубовый мороз и кровь.
— Вы придираетесь к мелочам, — улыбнулся Эзра и протянул ей флакон. — Два глотка.
Нея устало посмотрела на ведьмака.
— Головную боль я сниму заговором, если она появится. Но она не появится. Зелье у меня отменное, — Эзра встряхнул флакон, и лейтенант все же его взяла. — Знаете, обычно в него добавляют васильки для бодрости, но я придумал кое-что получше.
Пояснил он, пока Нея делала первый глоток.
— По факту васильки там не нужны. Чтобы от них был какой-то значительный эффект надо взять не пять цветочков, а килограмм, но тогда растение проявит свою токсичность, — деловито продолжал он, пока Нея морщилась после первого глотка. — Поэтому часто подобные зелья имеют некоторые побочные действия. Мое же — не имеет, — он подождал пока женщина проглотит. — Потому что василек, я заменил пометом.
— Волшебным? — закашлявшись, уточнила Нея.
— Обычным. Гусиным.
Нея постаралась вернуть фиал ведьмаку, но он лишь покачал головой. Ему понравилось дразнить Нею. И вряд ли теперь он смог бы не пользоваться даже сомнительными поводами, чтобы ее расшевелить. Она не становилась другой, но ее губы подрагивали, намекая на улыбку, а в глазах появлялся блеск.
— Любое укрепляющее зелье немного ускоряет кровоток, поэтому его часто принимают, чтобы не замерзнуть, — уже без ухмылки сказал Эзра. — Флакона хватит на несколько часов. Надеюсь, за это время мы придумаем, что делать дальше. Пока мороз нас не доконал.
— Надо ехать к деревне, — просто сказала она.
Эзра почесал нос, ему не хотелось говорить, что Милкот может умереть от потери крови, когда они освободят его ногу из капкана.
На самом деле они оба очень умело уходили от главной темы. Нея, вероятно, лишний раз старалась не напоминать ему о причине обмороков, а сам ведьмак думал, как быть, если в его сумке осталось все три флакона, один из которых с зельем от комаров. Еще были два пакетика измельченных трав для простых составов, но существенно это ничего не меняло.
— У Милкота есть шансы? — голос Харт звучал спокойно, но она точно переживала. Слишком яростно сжимала кулаки.
Эзра посмотрел на напряженную фигуру лейтенанта и тяжело вздохнул. Ему предстояло совершить почти чудо, чтобы эти кулаки разжались. И никакие сомнительные шутки уже не помогут разрядить обстановку.
— Хорошо бы разжечь костер. Тогда я кое-что сварю, и можно будет ехать.
— Ладно. Займитесь Милкотом, а я займусь костром, — она поднялась и поежилась от холода. — Заодно поставлю экран, чтобы тепло не сразу улетучивалось.
Она ушла, подсвечивая путь огоньком, а Эзра присел на корточки рядом с Милкотом. Немного поколдовал над ним и задумался.
Снег вокруг казался нетронутым. Он промялся только рядом с сержантом. Тот, кто ставил капкан, давно не появлялся. С последнего большого снегопада прошло два дня, а значит, ставили до того. Ставили вдалеке от деревень, но недалеко от тракта. Странно.
Нея вернулась и стало не до размышлений.
Эзра достал из сумки небольшую миску с дужкой и растопил снег над костром. В воду бросил щепотку смеси трав и, прошептав заговор, отправил туда же листик закрепителя. Зелье быстро вскипело, и ведьмак снял его с огня.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Он вбухал в него львиную долю своей силы, отчего почувствовал легкую слабость. Нея не отвлекала, только пристально смотрела за его руками и как будто прислушивалась к заговору. А Эзра надеялся, что не оплошает второй раз за день.
Зелье он придумал на ходу. В его состав входили мята, боярышник и белый остролист, который годился только в качестве средства от заворота кишок. Заговор тоже был простым — притуплял боль, приостанавливал кровь и бодрил. Но с тем количеством силы, которое влил Эзра в зелье, оно должно было моментально ставить человека на ноги. Во всяком случае, какое-то время раненый мог ходить, а то и ехать верхом.
— Удивлена, что в вашей сумке нет котелка, — вдруг подала голос Нея.
— Их редко используют. В основном для реакционных зелий, — ответил Эзра, рассматривая почти плоскую медную миску, которую поставил остужаться на снег. — Но вы правы, котелок не помешал бы. Да. В следующий раз возьму.
Он отчетливо услышал, как лейтенант фыркнула, но был занят крайне важными подсчетами. Встал, обошел Милкота по кругу, поразмыслил и отмерил пару шагов в сторону. Задумчиво постоял, да и прочертил на снегу две линии — крест-накрест.
— Это что?
— Это место, куда я буду падать, — пояснил Эзра. — Сейчас остынет зелье, часть я волью в горло Милкоту, а второй частью надо полить его рану. Вы сможете разжать капкан?
— Да, — она кивнула на крепкую ветку и пощелкала пальцами, высекая искры заклинания прочности. Руку быстро спрятала опять в варежку и продолжила следить за Эзрой. Ее взгляд буквально ни на секунду не отставал от него.
Она когда-то успела притащить к костру еще толстый сук и теперь сидела на нем, спрятав руки в варежках под мышками. Наблюдательный пункт лейтенант обустроила со всем возможным удобством.
— Когда разожмете капкан, кровь, скорее всего, начнет фонтанировать, нужно сначала наложить жгут…
— Я знаю, сядьте уже, — резко перебила его Нея и Эзра без разговоров сел. — Ближе двигайтесь.
Ведьмак сделал вид, что его ничего не удивляет и придвинулся вплотную. Хотя и до того он был на расстоянии в два пальца.
— Ненавижу холод, — проговорила она.
Эзра какое-то время вместе с ней смотрел на костер, а потом обнял, притягивая еще плотнее. Не самая удобная поза для человека в тулупе, но он готов был потерпеть.
— Зачем же соглашались на службу на этой заставе?
— Похоже, вы не знаете, что даже офицеры не соглашаются, а выполняют приказы, — с усмешкой ответила Нея, будто не замечая, как он прижимает ее к себе.
Ведьмак промолчал, больше думая о том, что жизнь к нему крайне несправедлива. А как еще расценивать то, что он обнимает единственную в округе фигуристую женщину на морозе, да еще хлюпая носом? Не сидя перед камином со стаканом лучшего виски, а вот так на суку, — несправедливость, как она есть.
— Тем более это награда.
— Служба на этой заставе была наградой? — уточнил Эзра.
— После того как наше звено бросили сюда, мы удерживали заставу больше месяца, — пояснила Нея. — Потом ранение, госпиталь и позже я узнала, что они и без меня держались еще столько же. Всех наградили. Мне дали звание лейтенанта, а спустя какое-то время и место на этой заставе. До этого я полтора года моталась от гарнизона к гарнизону.
Они помолчали. У Эзры как-то не находилось слов для подобного, почти личного разговора. Хотя при всех расслабляющих мыслях о камине, на самом деле ведьмак оставался серьезен. Ему нужно было как-то вытащить Милкота и не ударить в грязь лицом перед женщиной, которая ему, по-видимому, нравилась.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Кого ты обманываешь, ты уже раз двадцать перед ней ударил не только в грязь», — подумал он.
— Может пора? — спросила Нея.
— Да, — Эзра нехотя убрал руку и взял миску, чтобы перелить содержимое в пустой флакон.
— Давайте сюда. Я сама все сделаю.
