все напряжение и расслабься. Здесь ты в безопасности.
Но я не могу выкинуть из головы образы из прошлого.
– Не могу, – говорю я дрожащим голосом.
Мне страшно.
– Можешь. Давай вместе сделаем глубокий вдох и на выдохе выпустим магию. Вдыхай, – говорит Сан.
Я нова делаю вдох. Магия ждет.
– Почувствуй, как тяжелеет тело, отпусти напряжение и выдохни.
Я стою на краю водопада. Мне страшно, беспокойно и больно. И вдруг я вижу, как поддаюсь течению, лечу с обрыва, глаза у меня закрыты, водопад бушует. Я падаю.
Сила хлещет из меня безудержным потоком. Он такой мощный, что мне кажется, вместе с ним наружу вырывается и все мое нутро – мышцы, органы и кости. Я задыхаюсь от такого напора, но не останавливаюсь. Не сдерживаю себя.
Я выпускаю всю свою магию.
Ветер несется к деревьям. Напористая холодная магия зимы подпитывает его, когда он рвется вперед. Я отдаю ей все.
И открываю глаза.
Ветер врывается в лес, повалив первое попавшееся дерево, но даже и не думает останавливаться. Деревья падают одно за другим, словно костяшки домино. Земля подо мной дрожит. Из леса поднимаются клубы пыли, но я не могу отвести взгляд. Ветер ревет, врываясь в последний ряд деревьев и отбрасывая их в сторону, словно щепки. Все происходит так быстро.
Земля дрожит. От гор эхом отдаются последние удары, и наступает тишина.
Дыхание у меня прерывается, а сердце колотится как бешеное.
Я смотрю на дорожку из поваленных деревьев. Меня трясет, когда я понимаю, сколько всего разрушила.
Вдалеке раздается грохот, и я с ужасом гляжу, как по склону горы катится снег. Постепенно, словно при замедленной съемке… а потом снежный поток резко ускоряется и мчится вниз.
Я могу лишь стоять и смотреть, как лавина сносит еще несколько сотен деревьев и наконец останавливается.
Облака снега поднимаются в воздух, словно дым, смешиваясь с пылью, поднятой поваленными деревьями.
Мир снова безмолвен, если не считать моего быстрого неравномерного дыхания. С губ срывает звук – то ли стон, то ли всхлип.
Сан стоит рядом со мной и смотрит на обезображенный горный склон.
– Между нами и горами только деревья?
Я трясу головой. Восточная школа построена в густом лесу рядом с долинами у гор Поконо. Есть где допустить оплошность, как говаривал мистер Харт.
Я не могу отвести взгляда от разрухи, которую учинила. Не могу пошевелиться. Не могу думать. Не могу дышать.
– Все хорошо, – говорит Сан, вставая передо мной. Он смотрит на меня. – Дыши.
Я делаю глубокий, но неуверенный вдох.
– Молодец. Хорошо. Смотри на меня. Вот так, – говорит он. – Отлично. Продолжай дышать.
Я делаю еще пару вдохов. Наконец меня перестает трясти. Мысли больше не бегают, и я могу нормально думать.
– Кошмар, – говорю я.
– Ну, рванула ты далеко за пределы своей отметки. По сути, это твой лучший результат.
– Ты сейчас скаламбурил, что ли?
– Да, – торжественно отвечает Сан.
Прикрикнуть бы на него. Не смешно ведь. Вообще-то с контролем у меня все плохо.
Но, открыв рот, я не кричу.
Я смеюсь.
Смех нервный и безумный, но все же смех. Сан тоже смеется. Мы сгибаемся от хохота, слезы текут по щекам.
С тех пор как Никки умерла, я впервые смеюсь от всей души.
Глава 15
«Сторонись тех, кто вынуждает тебя оправдываться за то, кто ты есть».
– Всему свое время
Мисс Сантайл не смеется, когда мы рассказываем ей о случившемся. Она даже ругает меня за безответственность, но Сан заступается за меня. Говорит, что я использовала силу на полную мощь, как она того и хотела, и теперь могу начать усердно тренироваться, чтобы научиться контролировать ее.
Мисс Сантайл ничего не отвечает, и мы выходим из ее кабинета, понимая, что весной будем сажать много деревьев.
Мистер Берроуз, к его чести, соглашается с нами. Хорошо, что в ближайшем будущем он не станет обучать меня.
– Спасибо, что заступился, – благодарю я Сана, когда мы выходим из здания администрации школы.
Я застегиваю куртку и прячу руки в карманы.
– Как-то она слишком строга к тебе, – говорит Сан.
– Мне кажется, она просто от меня многого ожидает. Школа и мисс Сантайл сильно рисковали, когда позволили мне остаться после смерти Никки. Она лишь хочет убедиться, что оно того стоит.
– Что за чушь.
– В смысле?
Сан останавливается и пораженно на меня смотрит.
– Клара, ты первая высшая ведьма за последнее столетие. И ты правда думаешь, что мисс Сантайл делает тебе одолжение, оставляя в школе?
– Ну да, – отвечаю я, но невольно делаю вопросительную интонацию.
– Конечно, я не знаю, что случилось после гибели Никки, но мисс Сантайл ни за что не позволила бы тебе покинуть школу. Ты самая могущественная ведьма в мире. А раз ты здесь, то и она тоже могущественная.
– Что-то я не понимаю.
– Я не говорю, что у школы какие-то скрытые враждебные намерения или нечто подобное. Я просто хочу сказать, что это ты делаешь им одолжения, оставаясь здесь, а не наоборот. Никогда не извиняйся и не оправдывайся за то, кто ты есть.
– Но я…
Сан подносит руку к моему рту, так близко, что его пальцы едва не касаются губ.
– Никогда, – повторяет он.
По шее у меня разливается жар, и я делаю шаг назад.
– Я опаздываю на урок.
По дороге в Эйвери-холл, где мистер Донован будет готовить нас к предстоящей метели, я никак не могу выбросить слова Сана из головы. Рассеянно дотрагиваюсь до губ, вспоминая, как его пальцы были так близко, что он наверняка ощутил мое дыхание.
Последние годы я только и извинялась за свою природу. Вела себя так, словно мне повезло, что мисс Сантайл позволила мне остаться. И мне повезло. Но что-то не дает мне покоя. Крошечная мысль никак не отпускает. Пока я все это время просила прощения за то, кто я есть, за то, что посмела родиться на свет, я давала мисс Сантайл власть.
И она позволяла мне это делать.
Удивительно, что есть тот, кто не принимает мои извинения, кому они вообще не нужны. Кто считает, что мне совершенно не за что извиняться.
Сан не хочет власти надо мной, и всякий раз, когда я пытаюсь ее дать ему, он отказывается.
Может, все-таки ему можно немного доверять…
– Клара, ты с нами?
Мистер Донован и весь класс смотрят на меня.
– С вами, – отвечаю я.
– Хорошо. Знаю, вы ждете задания по метели, но сегодня мы поговорим о другом.
В классе раздается ропот, но мистер Донован тут же утихомиривает
