class="p1">Почему-то я представляла себе жуткую картину: комнаты, пропитанные лекарствами, окна, плотно завешанные от солнечного света… Но ничего подобного. Моему взору открываются просторные комнаты с панорамными окнами. И у родителей Андрея и у Светы дом меньше нашего. Нашего… Звучит очень приятно.
Прохожу вглубь дома. Комната Ирины на первом этаже с выходом на террасу. Она занимает гостиную.
— Кто сегодня пришел ко мне в гости? — Я слышу слабый женский голос и замираю в двери.
Ирина поворачивается в инвалидном кресле.
На ней парик. Она красиво одета, но уже ничто не может скрыть того факта, что она не жилец. Бледное сухое лицо, впалые щеки, тоненькая фигурка, словно передо мною не человек, а фарфоровая кукла.
Брови ее летят наверх. Она слегка голову вперед наклоняет, словно меня разглядывает…
— Ангелина? — Она удивлена и растеряна. Но откуда она имя мое знает? Неужели Андрей обо мне рассказал? Или Света может? Хотя это не удивительно. Я же с сыном ее остаюсь. Она имеет право знать меня.
— Здравствуйте, Ирина… — Сама не знаю, почему задаю такой вежливый тон. Обычно он мешает общению. Границы устанавливает. Но… С незнакомым человеком всегда ведь общение на «вы» строиться.
— Как… Зачем ты тут? — Она немного хмурится и… о, Боже… Смущается. Я вмиг чувствую нас с Лидией Вячеславовной предательницами. Это жестоко. Я жена мужчины с которым она пять лет прожила. От которого сына родила.
Она не может знать, что я пришла сюда из добрых побуждений.
— Я помочь пришла… — запинаюсь. В горле от волнения пересыхает.
Она коротко кивает.
— Мне систему поставят сейчас. Надо будет последить за бутыльком. Потом поменять на другой, если медсестра вернуться не успеет, она все покажет. И за пульсом следить.
Я киваю и занимаю место на диване.
Через пару минут медсестра приходит и быстро управляется с системой. Второй раз за этой процедурой наблюдаю. Скоро сама справляться буду. Хотя… О чем это я?
Ирина долго по мне блуждает оценивающим взглядом. Потом закрывает глаза и засыпает.
А вдруг она умрет на моем дежурстве? Кирилл же меня возненавидит! Вдруг он подумает, что это я его маме на вредила? Я в этот миг проклинаю свою трусость и инициативность. Быстрее бы Лидия Вячеславовна пришла.
Вдруг мне становится так горько.
Закрываю глаза и слезы горькие глотаю. Стараюсь не всхлипывать, что бы Ирину не разбудить. Боже, Громов! Сколько твоих женщин мне в душу залезут? Почему я к ним так проникаюсь? Надо в руки себя взять. Лишь бы мама Андрея поскорее пришла.
Я не замечаю, как меня окутывает дымка сна.
Я вновь иду по заброшенной больнице. Слышу, как снизу доносится колыбельная.
Волки спят в глухом лесу,
мыши летучие спят на ветру,
одна лишь душа во тьме бредет,
нечисти страшную гибель несет.
Я спускаюсь вниз.
Захожу в ту самую жуткую комнату.
На ржавом столе с запекшейся кровью сидит Ирина. Возле нее мальчик лежит. Она его гладит и песню ему поет. Вдруг мальчик поворачивается и я в нем Митю узнаю. Черты его плохо помню, но понимаю, что он это. " Спаси моего сына" — говорит мне Митя.
А я ему внезапно отвечаю.
— Идите вы все в жопу! И сниться мне больше не надо! Разворачиваюсь и ухожу. А в голове набатом колыбельная.
"У страха глаза велики" Вновь повторяю себе знаменитую поговорку. Я сама себя накрутила. Уверена, что всему есть разумное объяснение. И мы с Андреем обязательно его найдем!
Я просыпаюсь и на Ирину смотрю. Она бледная, рот слегка приоткрылся. Я испуганный взгляд на Лидию Вячеславовну перевожу.
— Она что… умерла? — ладошкой рот закрываю.
— Тьфу, Геля! Не каркай. Спит она. Все хорошо. — мама Андрея плед Ирине поправляет и мне руку сжимает. — Иди домой, поспи. Я скоро приду съездим за Яночкой.
— Нет. Я домой. Мне вещи собрать надо, да и на работу после выходных выходить. За сиделась я что-то дома.
Я со свекровью прощаюсь и на выход иду.
телефон мой пиликает. Снимаю блокировку и сообщение читаю
" Спасибо, что не рассказала ей"
Улыбаюсь. Отправляю ответ.
" Ты мне должен"
В очередной раз удивляюсь умелкам шестилегнего парня. Так стоп! А откуда он узнал что?…
Осматриваю помещение. Кругом камеры. Видимо у него есть к ним доступ.
Вот же… юный хакер!
Ну окей!
Ты не назвал меня Блонди, а это уже прогресс.
Глава 15
Ангелина
— Как у тебя классно здесь, пап… — Я с восторгом осматриваю новый кабинет папы. Он у меня крутой! Деканом стал. Я им так горжусь! Мы договорились сегодня с ним отметить мое окончание колледжа. Еду из ресторана заказали. Вчера ж я его не пригласила, потому что Андрея позвала. Вот мы с Янкой и приехали к нему на работу сегодня. Дочку я решила пораньше из садика забрать. Соскучилась. И… Мне всегда легче, когда она рядышком.
— Геля, ты давай не расслабляйся. Неси документы, на следующей неделе вступительные экзамены. — папа подписывает бумаги и бросает короткий взгляд на меня.
Он настаивает, что бы я к нему на экономику поступала. Андрей в этом с папой согласен. Но сейчас обстоятельства поменялись.
Янка рядом с дедом сидит и карандашами в новой раскраске чиркает. Подхожу к дочке и страничку перелистываю, чтобы картинки обновить. Закусываю губу и нерешительно на папулю смотрю. Он же у меня понимающий?
— Па-ап… — тяну виновато. — Я… Может на следующий год?
Отец отвлекается от бумаг и подозрительно глаза щурит. Пару секунд молчит и… Кажется читает мои мысли…
— Беременна? — тихо. Почти шёпотом.
Смущенно киваю.
Папа протяжно выдыхает, ручку бросает и на спинку кресла откидывается.
— Не такой реакции я ожидала. — Подхожу к нему, обнимаю за плечи и в щеку целую.
— Прости… Но… Геля… — руку мою гладит на своем плече. — Я думал вы хоть немного повремените… Не ожидал…
— Пап… — тихо смеюсь отхожу и принимаюсь на стол накрывать. — Ну это так-то ожидаемо ведь было. Лично для меня это новостью не стало.
Как-то слишком легко мне стало с папой о таких вещах говорить.
Раньше стеснялась, безумно. Помню, как он однажды спросил целовалась ли я с Никитой. Мне было ужасно неловко. Я попросила его больше на эти темы со мной не разговаривать и ни о чем подобном меня не спрашивать.
Папа головой кивает и ухмыляется.
— Ну это еще не все, пап… — Улыбаюсь, потому что глаза его картинно округляются.
— Даже не представляю чем ты меня добить сможешь! — Шутит отец и руку на сердце кладет.
— У Андрея сын есть… Ему
