последствий.
Мама за стол усаживается и принимается пустые тарелки едой заполнять. Из кабинета папа приходит. Коротко со всеми здоровается. Гельку обнимает и тоже за стол садится.
Карамелька возле меня приземляется. Маме помогает. Первый семейный вечер за прошедший месяц. Дети играют в игровой комнате.
— Я тоже заметила, как у Ангелины глазки блестят — в разговор Светка включается. Ставит тарелку с мясом на стол. Только сейчас, увидев мясо понимаю, что я голодный.
Решаю маму безжалостно припечатать новостью.
— Она беременна просто. — выкладываю себе в тарелку аппетитный стейк.
Мама давится. Поднимает удивленный взгляд на нас с Гелей.
— Ну ты же не думаешь, что мы сегодня в первый раз… — играю бровями. Мама довольно улыбается, а под моей мелкой женой горит все. Смущается так, что рискует стул из красного дерева под собой спалить.
Мама вновь соскакивает и Гелю обнимает. А мелочь на меня даже не смотрит. Обиделась. Готов на что угодно поспорить, что как только появится возможность поговорить ее речь начнется со слов «Громов! Ты совсем уже…»
— Чувствую, спать я сегодня на диване буду. — Киваю в сторону обиженной Карамельки. Она уже отдышалась. Тарелку салатом наполнила.
— Ну почему же… — поворачивается ко мне и высокомерным, обиженным взглядом меня окидывает. — На месте спать будешь. И я тоже. Только каждый в своем доме. Продолжает есть. На меня больше не смотрит.
— Да ладно тебе, Карамелька… — притягиваю вредину к себе и в щеку целую. Дуется. Не остывает. Точно ведь смоется.
— Ну хочешь я память им стеру и скрывать будем пока у тебя живот выпирать не начнет? — Шучу. Пытаюсь обстановку разрядить. Все тихо хихикают.
Света на меня смотрит и одними губами тянет «Каблу-у-ук»…
Я смеюсь над Светкиной шуткой и давлюсь.
— Иногда мне так хочется, что бы ты ненадолго отключался. Что бы хоть на время замолчал со своими шутками дурацкими. — Геля стакан с водой ставит передо мной.
Мы все громко смеемся. Она забавная. Мама продолжает на нас счастливыми глазами смотреть. Я рад, что Геле удалось маму к жизни вернуть. Она в последние недели совсем зачахла. Словно сама умирать собралась. Воду отпиваю.
— Ну вы же сделаете красивую свадьбу?
Мама по очереди наши глаза ловит, а я понимаю, что мы с Карамелькой так ни разу это и не обсудили. Помню, в комнате отдыха кольцо ей одел, так она мне его вернула. Да с ней невозможно планы строить. Человек эмоция, мать твою!
— Ну… Конечно торжество отложить придется… После рождения малыша, может? — Мама продолжает тему развивать то и дело смущенно прерываясь.
Стремно это. Понимать, что близкий человек скоро умрет и откладывать торжественный мероприятия на «после». Лично у меня такое чувство, что от этого лишь думать все начинают, лишь бы скорее это все закончилось. Иринка сейчас для нас близкий человек. Потому что ближе нас у нее сейчас никого. Живет она у Светки. Парни Светкины и Кирюха у мамы живут. Светка с Серегой ухаживают за Иринкой и я у них на подхвате. Ну как, ухаживают. Понятно, что сиделки и медперсонал работает, но и тем иногда помощь нужна. Так что все руку на пульсе держим.
— Поговорим. Обсудим, мам… — тяжело вздыхаю. Как-то херово себя чувствовать стал… Тарелку отодвигаю. Логти на стол ставлю и ладонями лицо закрываю.
— Что с тобой, сынок? — Мама встревоженно ко мне подлетает. Гелька за руку меня хватает. Я даже как-будто счет времени потерял. Не понимаю ни хера…
Руки от лица убираю и сфокусироваться на лицах пытаюсь.
— Мн…мн… — Хочу сказать, что мне не хорошо, но язык меня не слушается. Чувствую, как сознание теряю.
Что за чертовщина? Бред! Никогда такой херней не страдал…
Меня папа с Серегой за руки до дивана доводят… А дальше я не помню ни хрена…
Меня приводит в сознание худощавая женщина в белом халате. Холодными руками лицо мое трогает. Реакцию на свет проверяет, потом боль меня пронзает. Чувствую холодную иголку в своей вене.
И снова засыпаю. Это не обморок. Даже не знаю, как назвать мое состояние. Что-то пограничное между сном и явью.
Окончательно прихожу в себя, когда за окнами уже темно. Карамелька рядом со мной лежит. По ее размеренному дыханию слышу что спит. У меня уже никакой системы нет. Поправляю Геле одеало. В щеку целую и осторожно поднимаюсь с дивана, на кухню иду.
Там по любому мама со Светой шепчутся.
У меня такое состояние… Словно и не было ничего. Я словно от снотворного резко вырубился в самый разгар застолья, а сейчас проснулся.
— Чего спрятались? — Захожу на кухню и к столу двигаюсь. Доесть то я не успел. Голод у меня… Ужасный…
— Андрюша! Как ты нас напугал… — Мама в щеку колючую меня целует. — Мы так и не поняли, что это было. Перепугались жутко! Ты как? — на меня с тревогой смотрит.
— Да в порядке все мам! — целую мамину руку и есть начинаю.
Она у меня мнительная очень. Я хоть и сам ни фига не понял, но уверен, что все в порядке. Только догадка одна мне мозг пилит.
— Андрей! Ангелина колдует? Ну… В смысле…Занимается этой всей хренью, да? — Света у окна стоит, прислонившись к подоконнику. Сверлит меня взглядом.
Не меня одного догадка посетила.
— Я не знаю. — Честно признаюсь. — Но уверен, что она это не со зла.
— А если бы ты умер? Вот прямо здесь! Прямо сегодня! Она как-то не может дар свой укратить? Или контролировать? — Света руками машет. Возмущается. Понимаю ее. Мне самому ни хера не приятно это осознавать.
Но как бы то ни было Карамельку в обиду не дам. Поговорить с ней надо обязательно. Выяснить все. Вспоминаю свои сонные параличи, когда рядом с ней засыпаю, как в офис вернулся и словно ведомый в комнату отдыха зашел. Приворожила меня может?
— Свет! Успокойся! И не смей к Ангелине со своими расспросами приставать! Я сам с ней поговорю. А вам я запрещаю с ней на эту тему разговаривать. Обеим. Какими бы мотивами вы не руководствовались. Это моя жена. И я сам разберусь с тем, что здесь случилось.
Замолкли обе. Светка еще буравит меня взглядом, а мама в безопасное русло тему увела. Ее юбилей начали обсуждать. Праздновать скромно решили. Опять же причина все та же.
— Андрей… Ты мне все же скажи, как жить то вы решили? Кирюшу сразу к себе заберете?
Я планировал сразу всех перевести. Но… Сейчас даже не знаю, как все так построить, что бы без конфликтов все сраслось у нас. Особенно
