– Ты ничего странного не заметил в этих воинах?
– Нет, – пожал плечами гигант. – Обычные земляне. Три года назад мы с ними уже дрались. Непонятно только, как в их компании оказался мутант.
– С чего ты взял, что они наемники? – не удержался от возгласа Коун.
– Как – с чего? – недоуменно произнес Хиндс. – Парень, прикончивший Клода и Шарма, был в той группе, за которой мы гнались до Морсвила. Я думал, ты его узнал.
Трудно передать, какие эмоции отразились на лице советника. Телохранитель испуганно отошел на пару шагов.
– Кретин! – заорал Линк. – Почему не сказал об этом раньше?
– Ты не спрашивал, – глуповато ответил воин.
– Болван! – не унимался аланец. – По твоей милости мы отправили Финка на верную смерть...
– Но их же вдвое больше, чем землян! – возразил тасконец.
– А ты разве не знаешь, как наемники владеют оружием?! – закричал Коун.
Спустя полминуты более спокойным тоном он произнес:
– Немедленно обойди все ближайшие кабаки и бордели. Если через десять минут здесь не будут стоять тридцать воинов, назад лучше не возвращайся. Тех, кто откажется выполнять приказ, можешь убить на месте.
Уже мгновение спустя Хиндс исчез из виду. Оливиец знал, что в минуты гнева советник способен на самые решительные и жестокие поступки. Оказаться крайним телохранитель не желал.
Проводив взглядом тасконца, Линк еще раз взглянул на схему. Его подозрения усиливались.
Пару месяцев назад лазутчики доложили о больших изменениях в военном лагере свободных городов. Там началось обучение новобранцев. Коун отнесся к этим сообщениям скептически. У союзников нет хороших специалистов.
Но теперь донесения шпионов приобрели другую окраску. Земляне обладали и опытом, и навыками ведения войны. Вопрос только в том, как они оказались в Лендвиле.
Алан никогда не отпустит наемников на свободу. Слишком опасный противник, со своей моралью и принципами. Может, командование экспедиционного корпуса решило помочь Свободным городам? Вряд ли.
При этой мысли советник даже отрицательно покачал головой. У Великого Координатора другие цели. И Коун понял их одним из первых. Мировое господство – вот что движет помыслами могущественного правителя.
В таком случае загадка остается неразрешимой. Прояснить ее может только пленный землянин.
Линк нетерпеливо взглянул на часы. Прошло восемь минут. Хиндс неплохо поработал. На дороге, поправляя оружие и упорно пытаясь протрезветь, стояли двадцать пять человек.
Вскоре подбежал и сам телохранитель. Вместе с ним было еще несколько воинов.
– Отлично, – хлопнул гиганта по плечу аланец. Коун повернулся к толпе и громко выкрикнул:
– Солдаты! Нам предстоит нелегкая задача. Пятеро лазутчиков с ценной информацией бежали из Кардуэла. Они уходят на север. Врагов преследует Финк с небольшой группой бойцов. Им необходимо помочь.
Взглянув на кислые физиономии и заметив презрительные усмешки на устах оливийцев, советник понял, что толку от такой погони не будет. Хищникам нужна хорошая дичь. И Линк мог ее предложить.
– У беглецов есть мешок с тремя килограммами золота. Первому, кто догонит шпионов, – половина. Вторая достанется воину, взявшему в плен хоть одного чужака, – вымолвил аланец.
В долю секунды с тасконцами произошли удивительные изменения. Мгновенно исчезла апатия и безразличие, алчно вспыхнули глаза, бандиты начали взволнованно топтаться на месте, словно голодные коны перед выгоном в поле. Теперь воинам не терпелось броситься в погоню.
Коун довольно рассмеялся и махнул рукой:
– Вперед!
Разведчики на максимальной скорости уходили на северо-запад. Несмотря на бешеный темп, все понимали: если противник не ошибется в направлении, он догонит группу. Слишком мал отрыв от преследователей.
Отряду то и дело приходилось преодолевать завалы и буреломы. А это – драгоценное время.
Кроме того, существовала постоянная опасность нарваться на скрытый дозор. Храбров был вынужден периодически останавливаться и проводить короткую рекогносцировку.
Преодолев около пяти километров, Карс неожиданно замер.
– Я слышу приближающиеся шаги, – проговорил властелин. – Они уже рядом. Человек десять, не меньше.
– Тогда чего мы бежим! – воскликнул Густав. – Нас пятеро, и этого вполне достаточно, чтобы остановить бандитов.
– Не так высокомерно, – восстанавливая дыхание, произнес Олесь. – Воины арка – не дилетанты и сражаться умеют. Мы взяли всего три арбалета, и на дальнем расстоянии у врага преимущество.
– Ерунда! – усмехнулся мутант. – Здесь довольно широкие стволы деревьев, позволяющие легко спрятаться. Нападение будет неожиданным.
– Пожалуй, у нас нет другого выхода, – согласился русич.
Земляне выбрали подходящее место для боя и, приготовив оружие, терпеливо ждали противника. Наступил самый тяжелый и ответственный момент.
Мысли о смерти, словно ядовитые змеи, так и заползают в душу. Ты отчетливо осознаешь, что время, как вода, утекает сквозь пальцы. Задержать, остановить его уже невозможно.
И для кого-то это последние секунды жизни. Все надежды, планы, чувства рассыплются в прах от одного удара клинка или метко выпущенной стрелы.
В такие мгновения даже у самого смелого воина появляется дрожь в коленях, а пальцы нервно перебирают край одежды.
Чтобы избавиться от страха один начинает молиться, второй сильнее сжимает рукоять меча, а третий вспоминает родных и близких.
Прислонившись спиной к стволу дерева, Храбров закрыл глаза. В сознании сразу появился образ матери, тихой, скромной, религиозной женщины. Именно от нее Олесь получил в наследство душевную теплоту и человеколюбие. Она всегда учила сыновней, что в каждом живом существе есть доброе начало. Надо лишь разглядеть его.
Увы, реальный мир оказался жесток и несправедлив. Юноша слишком рано встал перед дилеммой: либо ты убьешь врага, либо он уничтожит тебя. Времени на разговоры о чистом и светлом нет.
Вот и сейчас: одно неверное движение – и противник нанесет удар первым.
Вспомнил Храбров и Олис. Его первая настоящая любовь! Он много выстрадал, три года ждал новой встречи. И когда, казалось, судьба смилостивилась над ними, соединив два влюбленных сердца, обрушилась новая беда.
Стоун добился своей цели, разлучив девушку с землянином. Кроул считает Олеся погибшим и вряд ли когда-нибудь вернется на Таскону. Эта планета принесла девушке слишком много горя и разочарований.
Русич хотел забыть ее лицо, волосы, губы, объятия и поцелуи. Но разве такое можно забыть? Каждый вечер он засыпал с мыслями об Олис. Надежда не покидает человека никогда.
Где-то хрустнула ветка, послышался грозный окрик. Учащенные шаги раздавались все ближе и ближе. Теперь Храбров уже слышал дыхание бегущих воинов, бряцание оружия.
Мышцы напряглись словно струны, Олесь крепко сжал рукоять арбалета. Солдаты арка проскочили мимо засады. Они еще не чувствовали нависшую над ними опасность.
Громко вскрикнув, русич поднял оружие и спустил тетиву. Стрела со свистом унеслась к цели. Расстояние было столь малым, что стальной наконечник пробил воина насквозь.
Оливиец беззвучно рухнул в заросли кустарника. Не промахнулись и Саччи с Эриксоном. Теперь силы выровнялись.
Отбросив в сторону арбалет, Храбров обнажил меч и устремился к ближайшему врагу. Завязалась рукопашная схватка.
Тасконцы сопротивлялись отчаянно, однако внезапность нападения и мастерство землян сказались довольно быстро.
Через пять минут все было кончено. Карс, проламывая черепа и дробя кости своей огромной палицей, буквально сметал преследователей.
Не меньший ужас на оливийцев нагонял и Воржиха. Поляк разрубил одного из бандитов пополам.
И все же Финк не зря считался лучшим десятником в армиии арка. Он бежал в центре группы, а потому уцелел после первой атаки разведчиков. Быстро разобравшись в ситуации, воин вскинул арбалет и выстрелил в грудь Густаву.
Бронежилет смягчил удар, но землянина отбросило далеко в сторону. Получив серьезное ранение и истекая кровью, Эриксон попытался подняться.
Он допустил ошибку. Считая наемника мертвым, Финк собирался напасть на Вацлава, но теперь изменил свое решение. Взмах клинка, – и Густав повалился в траву.
Впрочем, и десятник развернуться не успел. Саччи пронзил тасконца мечом, но помочь товарищу уже не мог.
Осмотрев поле боя, Храбров подобрал арбалет и двинулся к Воржихе. В пылу схватки русич потерял из виду друзей, и теперь кого-то явно не хватало. Беглый взгляд по сторонам – и все стало ясно.
Метрах в пятнадцати от Олеся, склонившись над лежащим на земле телом, стояли Ариго и Карс. Храбров и поляк подошли к товарищам почти одновременно.
