– Деньги на все. Неужели не понимаешь? Ведь ты можешь остаться одна.
Одна?! У нее при этой мысли даже голова закружилась.
– Я не останусь одна!
– Послушай, Джейн… – Он взял ее за руку. – Извини, я плохо объяснил. В нашем кругу так принято: все оформляется по закону, чтобы доход жены не зависел от прихоти мужа и был гарантирован на случай его смерти.
– Понятно. Но у меня есть деньги Исайи.
Он поморщился:
– Нет у тебя этих денег. После свадьбы они принадлежат мне. Но ты должна быть защищена соглашением, которое гарантирует тебе компенсацию. У Болдуина я оставил завещание, по которому в случае моей смерти деньги Исайи перейдут обратно к тебе. Учитывая твой возраст, я назвал твоим опекуном отца. Я понимаю, что это трудно, но я ему доверяю.
– Саймон, не надо! Я не хочу даже думать о том, что ты умрешь. – Она стиснула руки. – Макартур вернулся?
– Нет. Я не хочу тебя пугать, просто все это надо сделать, чтобы ты была в безопасности.
Она раздражала его своей глупостью.
– Ладно, хорошо. Спасибо. Теперь мы можем поговорить о чем-нибудь другом?
– Как хочешь. Но как только мы приедем в Англию, я составлю брачный контракт. Поскольку у меня самого небольшой доход, понадобятся гарантии отца. Но ты получишь свои деньги «на булавки» и обеспечение вдовьей части наследства. Это обеспечит также наших детей. Кстати, что ты думаешь о детях?
Дженси попыталась отделаться шуткой:
– Думаю, что они очень беспокойные создания.
Саймон усмехнулся:
– Так обычно говорят мужчины. Признаюсь, мне дети нравятся. И я хотел бы, чтобы у нас с тобой было их как можно больше.
Он пристально посмотрел ей в глаза, и она, не выдержав его взгляда, опустила голову. Внезапно он привлек жену к себе и коснулся губами ее шеи.
– Саймон, не надо! – Она оттолкнула его. – Ведь мы еще не в Англии… – Дженси твердо решила, что не допустит близости с мужем, пока не расскажет ему всю правду. Возможно, она не расстанется с ним, если он сам не захочет расстаться, но правду в любом случае расскажет.
– Еще не в Англии? Джейн, ты все еще хочешь аннулировать брак? Мне казалось, все изменилось…
– Не в этом дело, просто… – Она вдруг придумала объяснение. – Понимаешь, меня на корабле ужасно тошнило. Дж… Нэн умерла. И если я во время плавания буду беременна, то, наверное, умру.
Он погладил ее по волосам.
– Тогда, конечно, пусть будет так, как ты хочешь. «Не как я хочу, любимый, а как надо».
– Спасибо, – выдохнула она и ускользнула в свое убежище – на кухню.
– Что тебя так встревожило? – спросила миссис Ганн.
– Ничего не встревожило.
– Что ж, не хочешь отвечать – и не надо.
– Какие овощи подготовить? – спросила Дженси.
– Почисть лук. Тогда сможешь поплакать.
– Мне и без лука хочется плакать.
– А может, все стало бы проще, если бы ты пустила мужа в свою постель?
– Не ваше дело. – Дженси схватила три самые большие луковицы.
– Верно, не мое. Но только вы оба ведете себя очень глупо. – Миссис Ганн с грохотом поставила кастрюлю на середину стола. – Все видят, что он сгорает от желания, хочет побыстрее заполучить тебя.
– Вот как? – Дженси пристально посмотрела на пожилую женщину.
– А ты хочешь того же, так что не притворяйся. Если бы вы не были женаты, пришлось бы запереть вас по разным комнатам. Так в чем же дело? Боишься?
– Нет, ничего я не боюсь, – заявила Дженси. Кухарка взяла острый нож и принялась разделывать оленину.
– Тогда в чем же дело?
Не придумав ничего лучшего, Дженси сказала то же самое, что сказала Саймону несколько минут назад. Затем стала резать лук.
Миссис Ганн хмыкнула:
– Я вижу, как ты нервничаешь, моя дорогая. Да, твоя кузина умерла, но это не значит, что и ты непременно умрешь во время плавания. А если тебя тошнит и от моря, и от беременности, то какая разница, от чего именно. Подумай, сколько удовольствия ты теряешь.
– Миссис Ганн!..
– Что, моя дорогая? Только не говори, что твоя мать считала это пыткой. Доверяй своим чувствам, милая, и наслаждайся.
– Может, вы и правы, – пробормотала Дженси, утирая слезы; ей хотелось бы, чтобы миссис Ганн подумала, что она плачет из-за лука.
Когда мясо поставили тушиться, Дженси собрала чайный поднос и понесла его в дом, надеясь, что Хэл еще не ушел. Голову кружили запретные желания, и постоянно приходила мысль о том, что старая кухарка действительно права.
Марта никогда не говорила о брачном ложе, но как-то само собой подразумевалось: это печальная необходимость для того, чтобы родить детей. Цена, которую надо заплатить. Дженси вспомнила, что говорила Тилли, когда объясняла, кем был ее отец.
– Когда его жена узнала, что ждет ребенка, она по глупости отказала ему в удовольствиях, и он стал изменять ей. И встретил меня.
Дженси не хотела, чтобы муж стал ей изменять. И конечно же, ей очень хотелось доставить Саймону удовольствие. Саймону – и себе тоже. Но осмелится ли она сделать это сейчас? Ведь тогда придется рассказать мужу правду до того, как они сойдут на берег в Англии…
Она вошла в холл – и тут же услышала, как мужской голое произнес:
– Макартур вернулся.
Дженси в ужасе замерла.
– Вы с ним говорили? – спросил Саймон – спросил так, как будто речь шла о погоде.
– Нет, но меня разыскал Делахей.
Дурную весть принес капитан Нортон, секундант Саймона. Дженси поспешила в гостиную, чтобы остановить это безумие.
Увидев ее, Саймон сказал:
– Не расстраивайся, дорогая. Я не намерен оставлять тебя вдовой в течение, скажем, ближайших шестидесяти лет.
– К сожалению, не все зависит от тебя, Саймон, – проворчал стоявший рядом Хэл.
Дженси грохнула поднос о стол так, что зазвенела посуда, и выбежала из комнаты.
Глава 9
Саймон посмотрел вслед жене. Ему хотелось догнать ее, но что бы он ей сказал?
– Неудивительно, что она боится, – пробормотал Нортон. Ему было неловко, что он оказался свидетелем семейной сцены.
– Ничего подобного! Она не боится! – заявил Саймон. – Жаль только, что она нас услышала и что это доставило вам лишнее беспокойство. Я отправляюсь в Англию, так что мистеру Макартуру придется встретиться со мной поскорее.
– Делахей предлагает завтра.
Саймон старался скрыть свое волнение.
– Что ж, хорошо. В то же время?
– Да, в то же.
Проводив Нортона, Саймон задержался в холле. Его волнение было вызвано вовсе не страхом, а беспокойством за будущее Джейн. Ведь она могла остаться одна…
Но конечно же, умирать ему не хотелось. Глупо было бы умереть, так и не переспав с молодой женой. Это было бы ужасно несправедливо! А ведь завтра она может остаться вдовой.
