– Ради того, чтобы решить вопрос этого проклятия, я нанял лучших в королевстве магов-заклинателей… по крайней мере, лучших из тех, кто не знатного происхождения, и готов быть нанят высоким аристократом, – мрачно бросил мужчина. И все же, от меня не ускользнуло то беспокойство, что появилось на его лице в этот момент.
– Итак, мои предположения касательно того, кто такие эти уважаемые господа, оказались верны, – констатировала я, не спуская с него взгляд. – Вот только, как мне кажется… они все еще не закрыли вопрос проклятия? И как мне кажется, если бы ваши проблемы можно было решить обычным наймом местных магов, вряд ли бы дух-хранитель вашего рода переносил для вас помощника из другого мира. Вам так не кажется?
– И чем же с моим проклятием мне может помочь иномирянка, обладающая уникальными для этого мира познаниями в науках, которые, при всей их ценности, не имеют отношения к магии? – напряженно прорычал лорд.
– Вот это мы можем узнать только в том случае, если вы предоставите мне максимально полную информацию, – я пожала плечами. – Вы ведь и сами наверняка понимаете, что все события, вращающиеся вокруг вашей персоны и создающие для нее проблемы, вероятно как-то между собой связаны. Если же наша общая цель – распутать этот клубок, то утаивание тех или иных сведений лишь замедлит процесс. Что может привести к нашему общему поражению, следовательно – мы оба умрем. Чего мне, увы, совершенно не хочется. Так что это за проклятие, мой лорд? Оно как-то связано с Береникой? И какое отношение к нему имеет то, что ваш покойный отец собственными руками много лет назад нанес вам нешуточное ранение ножом для конвертов?
Снова повисла пауза. Тягучая, напряженная, откровенно неприятная. Такая, которую хочется поскорее оборвать… а она, словно назло, все не заканчивается и не заканчивается.
– Она зовет меня к себе в могилу, – наконец проговорил мужчина. И от этих слов, сказанных так внезапно среди этой тишины, по моей спине пробежали мурашки. На миг показалось, что призрак Береники стоит прямо за моей спиной… но быстро обернувшись, я убедилась, что ее там в самом деле нет.
– В… могилу? – робко протянула я, напряженно сглотнув.
– Вероятно, причина в том, что именно в этих покоях, в моей спальне… я нашел тот ларец с ее зубами, – выдохнул Алан Невермор. – И заклинатели, которых я нанял расследовать все, связанное с этим проклятием, так же считают, что именно ларец с зубами послужил якорем, который прикрепил проклятие ко мне. Причем нет, Аннет, я пытался переехать в другие покои, – немного повысил голос некромант, очевидно прочитав этот вопрос на моем лице. – Но это не помогло. Даже наоборот: когда я пытался жить в других комнатах, становилось только хуже. Словно тонкая, острая нить, обвившая мою шею, натягивалась, болезненно врезаясь в кожу и угрожая меня задушить. Следовательно, хоть душа Береники и заключена в этих комнатах, мне вредит не то, что я нахожусь рядом с ней, а нечто иное. Нечто, что удерживает здесь и ее саму. И для чего она служит лишь проводником, который затягивает меня на тот свет. Поэтому Огюст (один из заклинателей) уверен: если найти способ освободить Беренику, это разрушит проклятие. Отпустит ее, и в то же время спасет меня. Именно к такому выводу они пришли, проведя в столице свое исследование старых рукописей в королевской библиотеке. Вот только конкретного способа, четких инструкций того, как это сделать, им пока найти не удалось.
– И я готова спорить на что угодно: узнав личность убийцы, взяв его за горло, мы получим шанс максимально быстро решить эту проблему.
– Да, убийца вероятно является ключевым переменным в уравнении проклятия, – кивнул некромант. – Вот только за все десять лет, минувших после смерти Береники, мне не удалось его отыскать.
– Скажите, мой лорд… я понимаю, что этот вопрос с моей стороны абсолютно грубый, бестактный, и даже жестокий. Но… десять лет назад… вы поднимали Беренику для допроса на закате первого дня после ее смерти? Когда… ее нашли на разрытой могиле.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Я в самом деле… собирался это сделать, – ответил мужчина, выдержав еще одну напряженную паузу. – Хотел попытаться выяснить – возможно, она видела того, кто заклял ее. Либо когда он делал ЭТО с ней, выкопав из могилы… вдруг он не прятал лицо? Конечно, шансы на это были невелики, ведь тот ублюдок понимал, что имеет дело с родом некромантов, который способен допросить жертву посмертно. Вполне вероятно, что я наткнулся бы на такие же блоки, которые встретил, допрашивая убитую горничную… тем не менее, я собирался попытаться.
– Собирались… но в итоге не сделали этого?
– Не смог, – выдохнул Алан Невермор, и в этот момент он эмоционально показался мне марионеткой, у которой разом оборвались все нити. – Я был преисполнен решимости… но когда вошел в свою лабораторию и увидел ее лежащей на столе… вся решимость просто испарилась, а я оцепенел. Конечно, ее… подготовили. Обмыли, привели в порядок, сделали все, чтобы максимально скрыть от глаз следы кошмарной смерти. Вот только глядя на нее, я все равно видел весь тот кошмар, который узрел в тот момент, когда добежал до ее разрытой могилы. Окровавленное лицо с выдранными зубами, растрепанные, перепачканные землей волосы, переломанные ребра, два из которых торчали наружу… Я просто смотрел на нее, неподвижно стоя в нескольких шагах от лабораторного стола, и даже не ощущал, как по моему окаменевшему лицу текут слезы, оно словно онемело. А когда я очнулся, в комнате было уже темно: солнце давно село – единственная возможность узнать хоть что-нибудь была наверняка упущена.
– И по этой причине… из-за этого ваш отец тогда взбесился настолько, что ударил вас ножом? – протянула я в смутной догадке.
Однако ответ меня удивил.
– Нет. До.
– То есть, до? – выдохнула я, выкатив глаза.
– Скандал состоялся незадолго до заката, – пояснил мужчина. – Как и я, отец был могущественным некромантом, одним из сильнейших магов этого класса в стране. И он заявил мне, что я еще зелен, едва закончил обучение в королевской академии, к тому же, цитируя его, «все еще слишком мягкотелый». Поэтому, согласно его мнению – не смогу должным образом провести ритуал допроса. А значит, вместо меня, этим должен заняться он, как куда более опытный некромант. И его слова… они взбесили меня. Я заявил, что ни за что не позволю ему подойти к телу моей Береники. Что если кто-нибудь и поднимет ее, то это буду лишь я, и никто другой, тем более – не он. Услышав мой ответ, отец вспылил и завязалась не просто ссора, а самый настоящий, самый бурный скандал. Отец настаивал, что допрос покойницы должен проводить именно он, а не «щенок вроде меня». Ну а я в свою очередь пообещал оторвать ему руки, если он хотя бы попробует прикоснуться к ее телу. И тогда отец схватился за нож.
– Но… почему? – непонимающе проговорила я, не сводя с некроманта взгляд. – Почему вы были настолько категорически против того, чтобы ритуал провел ваш отец?
– Потому что я видел, как он смотрел на нее при жизни, – выпалил Алан Невермор сквозь стиснутые зубы. – И это был взгляд мужчины, которого от того, чтобы насильно затащить девушку в постель, удерживает лишь понимание единственного факта: за эту девушку не просто есть кому заступиться – есть тот, кто без шуток и колебаний убьет тебя голыми руками, попробуй ты сотворить подобное. Поэтому одна только мысль о том, что ЭТОТ человек может проводить некромантский ритуал с моей невестой, вгоняла меня в бешенство. И я понимал, что ни за что не позволю, не допущу этого. Любой ценой.
– О боги… – охнула я. Ну и семейка, черт возьми! – Хотя с учетом того, что ждало бы меня саму, не погибни ваш отец год назад во время пожара… то я даже не сказать, чтобы слишком удивлена.
– Что есть то есть, – горько хмыкнул некромант. – Тем не менее, он оказался прав: я в самом деле не смог поднять Беренику и провести допрос. В самом деле оказался слишком мягкотелым. И из-за этого мы, возможно, потеряли шанс узнать правду об ее убийстве. С тех пор отец не прекращал меня этим упрекать… да и я сам понимал это. Понимал, что возможно, если бы я позволил отцу провести ритуал, а не настаивал на том, чтобы сделать это лично… то мы бы смогли найти того, кто сделал это с ней.
