— Но отсюда номер, а тем более родимое пятно не разглядишь, — удивился Варгин.
— Дело в том, что я ездила в этом автомобиле, — руки Кэтрин бессильно опустились.
— Ничего, ничего, — успокоил себя Варгин. — Продолжай.
— Когда меня приглашали на собрания, за мной всегда присылали машину. Несколько раз приезжала именно эта машина и за рулем был отдыхающий с родимым пятном на правой щеке. Такое не очень приятное коричневое пятно, кругленькое, как вишенка. — Кэтрин дотронулась пальцем до щеки точно в том месте, где Варгин видел пятно у водителя злосчастного автомобиля.
— Постой. Кто, говоришь, тебя приглашал?
— Либо Феликс Жижин, либо от его имени.
— Мало ли людей с родимыми пятнами…
— Но ведь и номер совпадает, — словно не веря своим словам, сказала Кэтрин.
— Ты уверена? Неужели ты специально разглядывала номер?
— Я его не разглядывала. Мне говорили: «За вами приедет машина с номером таким-то.» Конечно, я не помню наверняка, но кажется, — она заколебалась и докончила: — Да нет же, я уверена, именно САМ 16-03.
Интересное кино получается, подумал Варгин и спросил:
— Ты понимаешь, что это значит?
Она понимала, но не могла поверить.
— Может быть, преступники специально угнали машину?
— Вместе с шофером, — Варгин криво усмехнулся. — Тогда уж надо было красть машину президента, вместе с президентом. Восхитительный наезд получился бы. Я непрочь погибнуть под колесами машины самого президента.
— Может быть, враги пробрались в аппарат? — Высказала Кэтрин новое предположение.
— Тогда срочно нужно сообщить в аппарат, — Варгин решительно направился к телефону.
— Нет, не надо, — вскрикнула Кэтрин.
— Видишь, ты сама в это не веришь.
— Что же делать?
— Одеваться и завтракать.
— Вы шутите, а между тем все рушится. Получается Глоб врал. Нет никакой мафии, значит, и Ремо не преступник, значит, и Унитер врал, следовательно… — она подошла к дивану и села обхватив голову руками.
— Следовательно, я — осел, — подытожил Варгин. — А это неприятно.
В дверь поскребся Рыжик, который услышал разговор людей и не желал больше оставаться в одиночестве.
Завтракали под аккомпанемент смачного чавканья пса.
— Чем-то Ремо стал поперек вашему прогрессу, — сказал Варгин. — Да не просто прогрессу, а его лидерам, может быть, самому Эфже.
Кэтрин не возражала. Она была слишком потрясена собственным открытием.
— Самые смешные предположения вдруг становятся дикой реальностью. Если они готовы убить землянина ради нескольких формул…
— Убить? — Очнулась Кэтрин.
— Извини, конечно, за грубость стиля, но если бы я не прыгнул в сторону… Я представляю, что они сообщили бы на Землю: «Трагическая случайность. Труп кремирован. Наши соболезнования правительству и родственникам покойного.» И полетел бы я с последним звездолетом в лучший из миров.
Варгин задумчиво почесал затылок. Настроение было у него не из лучших. Просидел целую неделю и ничего не выяснил, точнее, дал обвести себя вокруг пальца. Он явно недооценил своих оппонентов. Полный провал. Он с удовольствием смаковал все свои промахи. Это не был мазохизм. Скорее, наоборот, это было следствием его самоуверенности. За Варгиным числилось такое свойство — неудачи его расстраивали, но только до определенной степени. По достижении некоторого предела в нем включалось какое-то устройство и возникало злейшее, граничащее с авантюризмом желание действовать.
— Кэтрин, мне нужен Ф.Ж., срочно. Я думаю, он как-то связан с твоим братом, причем связь это ему афишировать невыгодно.
— Боже, о чем вы говорите? Эфже так хорошо ко мне относится…
— Вот это и подозрительно!
— Хорошо, я могу ему позвонить. — Она набрала номер телефона Эфже. По телефону ответили, что Феликс Жижин ближайшие дни никого принимать не будет, в связи с отъездом.
— Что это они все разъездились? — возмутился Варгин. — Могли бы проводить меня сначала: чай, не каждый день инопланетяне улетают.
Кэтрин вяло улыбнулась. Варгин продолжал:
— Меня все-таки мучает вопрос: на какой почве могли столкнуться Ф.Ж. и Ремо Гвалта? В прачечной? Вряд ли. В университете? Возможно. В Институте Продвинутых Исследований — весьма вероятно. Кэтрин, кто был Жижин лет восемь-десять назад?
— Я уже говорила вам, ничего об этом не знаю.
— Хорошо, хорошо, просто я подумал, может быть, ты еще что-нибудь интересное вспомнила. Можно было бы порыться в архивах, если таковые сохранились, но ведь нет же даже имени у вашего Феликса Жижина, так, одно обозначение, символ. Ты что-то говорила о его матери?
— Да, слух ходит, говорят, он всячески о ней заботится, но, дабы не подавать повода пересудам, держит ее в тени.
— Где она живет?
— Не знаю, но его секретарша… она выполняла кое-какие поручения по дому.
Варгин красноречиво посмотрел на Кэтрин.
— Я могу попробовать…
— Постарайся, чтобы все выглядело естественно, — обрадовался Варгин.
Конечно, ей это будет сделать гораздо удобнее. И все же Варгин чувствовал свою вину — дело было не безопасное. Но в какой мере? Он этого не представлял.
— О чем вы думаете? — спросила Кэтрин.
— Я думаю, стоит ли тебя толкать на эту встречу.
— Он — меня толкать! — возмутилась Кэтрин. — Какая самоуверенность! В лучшем случае вы мне не мешаете. В конце концов, Ремо мой брат, и я хочу знать, почему он погиб. Так что еще неизвестно, кто тут кого подталкивает.
— Сдаю все полномочия, — расшаркался Варгин.
— Вот это другой разговор. Вам я советую заняться этим, как его, Унитером, а точнее — фабрикой-прачечной. Не мне вас учить, — в голосе Кэтрин зазвучали гимназические нотки, — как найти прачечную. Впрочем, лучше объяснить, а то все дело испортит. Будете пасти Унитера возле его дома. Когда он пойдет на работу…
Варгин более не мог терпеть таких издевательств. Он встал, подошел к Кэтрин и обнял ее.
— Не затыкайте мне рот, — пыталась вырваться Кэтрин. — Что за панибратство с начальством, не потерплю…
Вдруг Варгин почувствовал, как его потянули за штанину.
— Так, двое на одного! — заорал он. — Скажи своему церберу, чтобы он отпустил мои брюки, они казенные, специально для Санатория выдали.
— Ах вы, несчастный шпион, агент инопланетный, чуждый нашему образу жизни разум. Взять его, Рыжик, взять!
— Развели здесь Рыжиков-Пыжиков, работать не дают, — возмущался Варгин.
Наконец они утихомирились и решили заняться делами. Перед тем, как разойтись, они назначили контрольное время — в зависимости от обстоятельств условились звонить либо в гостиницу, либо домой Кэтрин. Варгин ушел первым.
Менее чем через двадцать минут он был уже у дома Унитера. К его удовольствию, машина коридорного стояла рядом. По-видимому, хозяин был дома. Варгин отпустил такси, внимательно осмотрелся — слежки не было — и подошел к допотопному лимузину Унитера. Все-таки машина — это роскошь, подумал Варгин, подкладывая под колесо ржавый гвоздь, найденный тут же на дороге.
Поправив для надежности гвоздь, он отошел на другую сторону улицы, где укрылся от дождя под козырьком автобусной остановки.
Варгин не представлял, как долго ему придется ждать, но ничего другого ему не оставалось. Было около девяти часов утра. До отлета оставалось примерно десять часов. Неужели придется уехать ни с чем? Ну, а что можно было сделать за неделю? Кто же думал, что они такие негостеприимные. Последний рейс, последний рейс, — вспомнил он слова Глоба.
На остановке топтались отдыхающие. Они, как маленькие дети, подставляли ладони под падающие с неба капли, удивленно качали головами, растерянно поглядывали друг на друга. Потом подошел автобус, и все изменилось. Они превратились в сосредоточенных пассажиров, озабоченных личными проблемами. Хмурый автобус укатил вдаль. Через некоторое время удивительное превращение повторилось с новой партией отдыхающих, потом еще и еще.
Через полтора часа в дверях двухэтажного коттеджа появился Унитер. Он хозяйским взглядом оглядел свои владения, посмотрел на часы и быстрым шагом подошел к автомобилю. От Варгина не ускользнуло, что хозяин старого лимузина выглядит сегодня как-то иначе, чем вчера. В его движениях появилась вполне определенная нервозность. Он слишком невнимательно осмотрел машину, садясь, умудрился зацепиться кепкой за дверной косяк. Кепка упала на асфальт и покатилась под колеса автомобиля. Пришлось ее доставать оттуда. Наконец Унитер сел за руль, завел мотор и тронулся. Но ему сегодня определенно не везло: послышалось шипение, как будто открыли бутылку с минеральной водой, машина осела и остановилась. Раздосадованный Унитер вылез из автомобиля, убедился в невозможности дальнейшей эксплуатации его и начал затравленно озираться вокруг. Потом опять посмотрел на часы и направился на автобусную остановку.
