Бершад.
Воцарилось молчание.
Наконец Бершад сказал:
– Есть один путь. Дуболомы побаиваются серокрылых кочевников, так что под прикрытием драконихи мы сможем туда пробраться. Пойдет небольшой отряд, человек двадцать, не больше.
– Погоди-ка, – вмешалась Керриган. – Ты предлагаешь отправиться в кишащие драконами джунгли, куда страшно сунуться даже баларским неболётам?
– Если бы ты не профукала корабли с провизией, нам не пришлось бы рисковать, – сказал Симеон.
– Ты опять за свое? Несешь всякую хрень. Да ты в самом первом плавании свой же корабль сам бы и потопил! Тоже мне мореход выискался. Дерьмо дерьмом.
– Я прекрасный мореход, – возразил Симеон.
– Не важно, как именно мы оказались в таком положении, – вмешалась Эшлин. – Сейчас надо реально смотреть на вещи. – Помолчав, она добавила: – Я пойду с Сайласом. Кто с нами?
– По-моему, это самоубийство, – сказала Керриган. – Но раз уж я отчасти виновата в том, как мы дошли до жизни такой, то готова умереть ради доброго дела. Я пойду с вами.
– И я тоже, – сказал Джолан. – В неболёте могут оказаться приборы и инструменты, которые помогут нам разобраться в изобретениях Варда. Это так же ценно, как и продовольствие.
– А ты, Симеон?
Скожит пожал плечами:
– Как по мне, лучше стать обедом для дракона, чем каждый день жрать жуков и червяков.
– Сказал мудак в доспехе из драконьей чешуи, – пробормотала Керриган.
Симеон оставил ее подколку без внимания.
– И я с вами, – сказал Виллем.
– Нет, – возразил Бершад. – Тебе и твоим людям придется отвлекать балар. Карты тебе Фельгор принес, прищемишь врагу хвост.
– А может, кто-нибудь другой этим займется? Опытных воинов у нас достаточно.
– Верно, – согласился Бершад. – Но ты у нас лучший командир Воинства Ягуаров. Оставайся с бойцами.
– То есть, если вас всех сожрут драконы, мне придется стать во главе воинства?
– Да.
Виллем медленно кивнул:
– Ну ладно.
– И мы с Кочаном тоже пойдем, – заявил Фельгор.
– Чего-чего? – вскинулся Кочан.
– А того, – сказал Симеон таким тоном, что спорить было бесполезно.
Кочан вздохнул и слабо махнул рукой. Сдался.
Все помолчали.
– М-да, семерых будет недостаточно, – наконец сказал Бершад. – Надо будет найти добровольцев.
– Не надо, – сказал Оромир. – Мой отряд пойдет с вами.
– Не передумаешь? – спросил Бершад.
– Я не верю в колдовство, в драконьеров и в закорючки на бумаге. Но чтобы воевать, нам необходимо продовольствие. Так что нет, не передумаю. В общем, еще двадцать бойцов. Достаточно?
– По-моему, в самый раз, – сказал Бершад.
– Вот и славно.
Кашлянув, Джолан спросил:
– А как двадцать семь человек доставят всю провизию из джунглей?
Все снова умолкли.
– Ну вы и болваны! – вздохнула Керриган. – Опять мне за вас все проблемы решать.
Все уставились на нее.
– Возьмем ослов, – сказала она. – Тех, которых мы привезли с Душебродова Утеса. Венделл и его придурочный папашка присматривают за ними где-то на юге.
– Ага, – сказал Бершад, который сам их туда и отправил, подальше от военных действий. – Это как раз по пути к месту крушения неболёта.
– Отлично, – сказала Эшлин. – Через полчаса отправляемся в путь.
Выйдя из хижины, Кочан заметил черную собачонку, дремлющую в тени дайновых ветвей. Над пересохшим носом пса кружили мухи, под шкурой резко выступали ребра. У Кочана сердце защемило от жалости.
Он сунул руку в карман и нащупал шматок солонины.
Кочан прекрасно понимал, что поступает глупо и мягкосердечно, отдавая последний кусочек мяса совершенно незнакомой собачонке. Симеон отвесил бы ему оплеуху и в тысячный раз сказал бы, что кровь у него не та. Но Симеона поблизости не было, и Кочан решил, что не станет есть солонину в одиночку. Он подошел к собачонке.
– Эй, дружочек, у меня для тебя есть подарок, – сказал он, доставая мясо из кармана.
Собака продолжала дремать.
– Ты есть хочешь? – спросил Кочан.
Никакой реакции.
– Ну-ка, просыпайся, я тебя солониной угощу.
Кочан носком сапога легонечко коснулся бока спящей собачонки. Она с визгом вскочила и бросилась наутек, обиженно тявкая и подвывая, будто ей вставили шило в жопу, а не предложили свининки.
– Ни фига себе, – пробормотал Кочан.
– Знаешь, есть хорошая данфарская поговорка про спящую собаку…
За спиной Кочана появилась Керриган и укоризненно сложила руки на груди:
– Какая?
– Ее трудно перевести, но про пинки там ничего не сказано.
– Я никого не пинал, – возразил Кочан. – Я просто хотел… – Он осекся, зажав в кулаке кусочек солонины; хоть Керриган и была добрее Симеона (что, в общем, было нетрудно), но вряд ли одобрила бы намерения Кочана. – Ну, ничего такого.
Керриган пожала плечами, смахнула с запястья паука и куда-то ушла по подвесным мосткам.
Кочан отправился догонять собачонку.
Из чистого упрямства: уж если Кочану захотелось угостить неизвестного пса солониной, то, видит Этернита, пес эту солонину съест.
В поисках собаки он шел мимо древесных хижин, взмахами руки приветствуя обитателей Прели.
Оказалось, что пес сидел под стеной одной из хижин, у огорода, засаженного помидорами, и злобно глядел на Кочана. Тот подошел поближе, но собачонка оскалилась и зарычала.
– Да я просто хочу тебя накормить, сволочь ты этакая!
Теперь Кочан уже и сам не понимал, зачем он это делает, но не собирался отказываться от своего намерения. Он шагнул в огород, примяв помидорную рассаду. Собачонка залаяла. Дверь в хижину распахнулась, на порог вышла женщина с плетеной корзинкой в руках и удивленно наморщила лоб.
– Зачем ты пристаешь к моему псу? – спросила она.
– Чего-чего?
– Это мой пес. Чего ты к нему пристал?
– Нет-нет, я не пристаю! – Кочан показал шматок солонины. – Вот, хочу его накормить, а он ни в какую.
Женщина насмешливо фыркнула:
– Да он только с виду доходяга. Всегда был тощий, даже когда еды было вдоволь. Наверное, потому, что вечно жрет драконье дерьмо.
Кочан пожал плечами.
Женщина посмотрела на мясо:
– Это у тебя свинина?
– Ага.
– Надо же! Интересно, какое лесной бог тебе ее пожаловал?
– Ну…
– Да ладно, мне все равно. Давай-ка сделаем так: ты отвяжешься от моего пса и отдашь мясо мне, я добавлю его в жаркое. Мы уже три луны как мяса не видели.
Кочан сообразил, что поделиться солониной с женщиной куда лучше, чем пытаться всучить его придурковатому псу, которому вполне хватает драконьего дерьма.
– Договорились.
В хижине был земляной пол, спальный помост и очаг посреди комнаты, над которым в котле побулькивало вкусно пахнущее варево. Женщина взяла солонину и указала на плетеное кресло у очага.
– Меня зовут Джовита. А тебя как?
– Кочан.
– Кочан? – удивленно переспросила она. – Это баларское имя?
– Пиратское.
– А какое у тебя не пиратское имя?
– Как это?
Джовита заткнула за ухо своевольную прядь волос – черных, с проседью.
– Так ведь
