— Не сказал бы, что это дурной сон.
— Так-то оно так. Вот только в моём сне мать ребёнка мне ещё угрожала, пообещала кое-что оторвать, если рядом со мной окажется какая-нибудь принцесса, в которую я вляпаюсь. А ещё в этом самом сне она собиралась в дорогу.
Воин хохотнул, но ничего комментировать не стал.
— И ведь найдёт. Эта точно найдёт.
С Чернобогом это не составит труда. Они там храм ему возводили, а значит сила Чернобога в Лавроше возросла в разы. Я в этих делах не бум-бум, но ведь это что-то да значит.
— Так что скоро вашу принцессу придётся спасать уже от неё.
— А она вообще кто? — тут же посерьёзнел он.
— Огонь, — чуть прикрыл я глаза. — Самая красивая, страстная, темпераментная. Язва, ещё та конечно, но ей идёт. Хочется постоянно её придушить и обнять так, чтобы все кости затрещали одновременно. Бесит неимоверно, а ещё никогда не ясно правду она говорит или издевается. Представляешь, накормила меня мясом царя зверя. Я тогда чуть не умер, нулём был, доспех едва держать мог, а тут такая взрывная смесь.
— Царя? — вопросительно он на меня уставился.
— Да водился там один, решил он значит наше уединение нарушить, пришлось убить. Нельзя мне на вашей принцессе жениться. Её царь не остановил, да и вообще у неё тормозов нет.
— Вы были вдвоём против царя?
— Да, были времена. А вот сестра у неё прямая противоположность. Они отличаются, как восход от заката. Ой, чёрт…
— Что?
— Да ничего. Это личное.
* * *
— Его нужно казнить, — в который раз вещал жрец и в который раз на него осуждающе смотрели. — Он угроза и вызов храму. Нашей вере и нашему устою жизни.
— Обычный смертный, у которого высокая связь с Силой, — поправил советник Правителя. — Нельзя его трогать… без причины. А все возможные причины, которые могли бы быть — списаны, а новых он не давал. После того, как он прошёл очищение его не в чем обвинить, даже, если бы и было. Всё очищено. И вы как Жрец храма должны это понимать лучше всех. Такова воля Маахеса иначе результат поединка на арене был бы другой.
— Нет причины? Он разрушил силу Маахеса. Вобрал часть его в себя. Казнить и причём немедленно, пока он слаб и не восстановился, а то с него станется учинить погром.
— Он прошёл испытание.
— На арене? Это лишь развлечение. Пусть пройдёт его в храме. Я позабочусь о достойном и полном очищении.
Пройдёт, как же? Даже мокрого места не останется.
Правитель в эти споры никогда не вмешивался, а лишь слушал. Выслушивая разные точки зрения, он предпочитал найти верное решение. Со жрецом он был согласен, но и советник прав. Нужен повод. Веский.
— Он достаточно сильный, чтобы стать полноценным жителем города, к тому же Правитель объявил об этом во всеуслышание и не может нарушить своего слова.
— К испытанию есть вопросы, а значит его следует повторить.
— У тебя всегда будут вопросы, особенно к нему и после того, как Линет сделала свой выбор.
Жрец скривился, а сама же Линет, продолжала со скучающим видом смотреть.
— Он чужак. Не знает наших традиций и устоев. Алтера будет лучшим представителем…
— А ещё он твой сын, — усмехнулся советник. — Что же касается Мага, то все перечисленные недостатки в равной степени могут быть и достоинством. Мир меняется и новое не всегда несёт плохое.
— Мы крепки, сильны и нашим врагам никогда нас не победить.
— Уже несколько сотен лет, как никто и не пытается нас захватит. Все довольствуются торговлей через караваны. Всё ценное мы сами добываем, храним, обрабатываем и часть продаём. Какой смысл на нас нападать?
Жрец скрипит зубами. Ему давно и советника хочется казнить. Тот раз за разом своими спорами из чувства противоречия пытается вывести его из себя и выставить в чёрном свете.
— Наш уважаемый жрец прав, — вдруг обронила Линет.
— В чём? — осторожно спросил советник.
— Мага нужно будет подвергнуть к ещё одному испытанию, показать, что достоин быть частью правящего рода, а не только жителем Золотого города.
— В храме Маахеса? — не скрывая радости и в предвкушение спросил жрец.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Нет. В горе наследия. Если столь сильный воин сможет его пройти, то вопросов к нему быть не должно. Он будет достоин занять место в качестве моего мужа.
Жрец хотел возразить, но Правитель, быстро обдумав всё поднял руку, призывая к тишине:
— Да будет так. За открытый путь к наследию он действительно будет достоин.
Двенадцать советников поклонились, лишь жрец сохранял тень недовольства на лице.
— Как правильно заметил мой советник, Маг прошёл очищение и ему даровано право быть членом нашего общества. Терентий!
— Да, мой Правитель.
— Жреца нужно уважить. Все виновные в покушение на Мага должны быть пойманы и доставлены в храм. Разрешаю задействовать боевых львов для их поимки… даже в черте города. Дочь?
— Попытаться пройти наследие, можно только добровольно.
Линет широков улыбается.
— Я знаю. Я смогу его убедить.
Она поднимается и уходит. Все придворные поднимаются следом и встают на колено, склонив голову. «Он пойдёт добровольно, а главное пройдёт, а не просто ослабит защиту». Хорошо, что его недооценивают.
* * *
Отряд Нимуса меня ненавидит. Я не эмпат и глаз на затылке не имею. Я просто это знаю. Бегу себе и получаю удовольствие, что тело болит и ускоренно восстанавливается. Что лёгкие горят от количество прокаченного кислорода. Что мне больше не требуется поводырь рядом с доспехом для меня, я почти уже Раб, но в любом случае сам себя уже могу защитить.
Отряд Нимуса бежит за мной. Я налегке, а они в золотых доспехах. Я с удовольствием, а они пыхтят. Два десятка круга уже, но не сдаются. Они смеялись, когда я из них дух выбивал. Смеялись, когда я пытался унять боль в бьющей руке. Теперь хорошо мне. Силу они не могут удержать во время бега, а я её вбираю.
Я бы ещё долго бегал, но слуга обратил на себя внимание. Можно было бы его проигнорировать, но у него явно послание от хозяев, а я ведь в гостях. Не вежливо.
— Принцесса Линет через два часа ожидает вас на обед. В вашей комнате Вас ждут и помогут привести себя в порядок.
Постоял, послушал и кивнул ему. Отпуск закончился и впереди серьёзный разговор. Я пошлю её далеко, а она меня ещё дальше. Заходила накануне, посмотрела на меня как на мебель, пообщалась с лекарем при мне, как будто меня нет и ушла. Раздражает. Если я по их законам могу претендовать на её руку, то наверняка и статус мой должен был измениться. Но нет же. Мебель. Так что посылать я её буду на всех языках, что знаю. Хочу посмотреть, как она кривиться будет.
Войдя в комнату, я понял, что далеко её послать не получится. В комнате меня ждала Нода. Без капюшона, но в накидках, которые я видел у сопровождающих Линет девушках. Нода вошла в свиту принцессы и то что она здесь это жирный такой намёк, чтобы я не дёргался. Если нельзя послать принцессу, тогда я сам себя пошлю подальше.
— Пытали? — спросил я.
— Пытки для них ниже достоинства.
Я заметил. Столько всего хотел спросил и разузнать, но так и не спросил. Не имеет значение. Спалилась она на арене. Слишком много внимание мне уделяла, жестикулировала. Глазастая принцесса заметила и прибрала к рукам, чтобы иметь рычаг давления на меня. Давить на меня. Кто я, а кто она? Зачем ей вообще давить на меня, когда она может силой тут всего добиться. За всем этим проглядывается расчётливость и далеко идущие планы. Не простая ситуация. Будь иначе и она бы не заморачивалась подобным, а как подобает ограничилась приказом, да и всё. Попыталась бы. Но нет же. Мягко, аккуратно демонстрирует, что с ней лучше не спорить. По рукам и ногам вяжет.
— Как устроилась?
— На удивление отлично.
— Не боишься капюшон при мне снимать и разговаривать?
— Меня убьют, если ты… не будешь сговорчивым. И сразу скажу, я не знаю, чего она от тебя хочет.
