что я хотела подержать, иметь и сделать своим.
Я обвила хвостом один из прутьев клетки и прислонила голову к другому, мой рог звякнул о металл.
— Выпустите меня. Пожалуйста.
В моем голосе не было знойного мурлыканья. Просто тупая усталость.
Рафф провел большим пальцем по нижней губе, размазывая черную краску своей клоунской улыбки.
— Она пытается доставить нам неприятности с любимцем босса, брат. Похоже, у нас здесь хитрец.
У Риффа от разочарования отвисла челюсть.
— Я бы предпочел, чтобы она была на моем члене.
— Это можно устроить, если вы выпустите меня из клетки, — надавила я.
— Мы, наверное, согласились бы, если бы у нас был ключ. — Рафф вздохнул, выражая искреннее сожаление.
— Тогда достань его, — потребовала я, на этот раз с большей силой.
— Не получится, малыш. Босс хочет, чтобы ты была там, где сейчас находишься. Это ведь ты хочешь с ним поговорить, верно? Сказала, что ищешь работу.
— Да. Но это не значит, что меня нужно запихивать в клетку и обращаться со мной, как с какой-то диковинкой.
— Ты странная, Предвестница. Секс-демоны — это чудовища Нижнего мира. Мы здесь только потому, что работаем на Алистера. Это он привел нас сюда. Думали, что мы единственные из нашего рода на Земле. Когда мы увидели тебя в доме с привидениями, ну…
Рафф перевел взгляд на Риффа, который закончил фразу брата:
— Это было похоже на встречу с призраком. К тому же, ты девственница. Как игрушка, которую никогда не открывали. Тебя еще не вскрыли.
— И еще одна маленькая деталь, самая интересная из всех. Ты полукровка. Секс-демоны не размножаются, если не хотят этого. Значит, твоя…?
— Мама. — сухо сказала я, устало наблюдая за тем, как они снова начали кружить вокруг моей клетки, словно стервятники, выжидающие своего часа.
Рифф начал напевать жуткую мелодию, а Рафф продолжал, с интонацией человека, рассказывающего страшную историю.
— Значит, твоя мама каким-то образом попала на Землю. Как? Какой член повелителя демонов она должна была отсосать, чтобы они открыли портал специально для нее?
— Судя по звукам, это тот же самый член, который сосал ты. Моя мама работала в этом цирке. Только поэтому я вообще знаю о «Грешниках Сайдшоу».
Близнецы остановились на месте. Они обменялись взглядами через решетку.
— Ты дочь Астрид?
13
Чудовищное влечение
Мэг
При упоминании имени мамы мое сердце заколотилось о ребра. Я вцепилась в прутья клетки, вжимаясь щеками в сталь.
— Вы знали мою маму?
Выражения клоунов изменились, смягчившись от надежды, прозвучавшей в моем тоне.
— Извини, маленькая предвестница. Но нет. Она ушла отсюда более двадцати лет назад. Но она не просто работала здесь, детка. Она руководила всем шоу.
Мои легкие сжались, и я упала обратно на задницу, как будто меня ударила невидимая рука.
— Ч-что?
Брови Риффа поднялись так высоко, что почти коснулись его синих волос.
— Она никогда не рассказывала тебе?
— Я не знала ее. Она ушла от моего отца сразу после моего рождения.
— Значит, ты приехала сюда, чтобы выяснить, что с ней случилось?
— Нет. Не совсем. — Братья синхронно нахмурились. Удивительно, насколько они синхронизированы. Могли ли они почувствовать боль в моей груди, режущую сердце, как тупой нож? Если они и заметили невидимую рану, которую оставила в моей душе мама, то не стали ковыряться в ней.
— Я не пытаюсь найти маму. Если бы она хотела иметь со мной что-то общее, она бы меня не бросила. Все, что я ищу, — это работу. Цирк — это то место, где я должна быть, а этот, похоже, последнее место.
Хотя я и не хотела искать свою маму, мне было интересно узнать, как она провела время в «Грешниках Сайдшоу» до того, как встретила моего отца. Почему она ушла? Действительно ли она руководила всем этим шоу?
Я начала было расспрашивать близнецов, но тут створка палатки откинулась, и через секунду появилась Лолли с моим футляром для гитары.
Удивление охватило ее, когда она увидела, что я не одна.
— Привет, мальчики. Отличное шоу.
— Спасибо, Лолли. — Рафф улыбнулся горгоне. — Отличные укусы. Похоже, ты вернулась к Синклеру. Поздравляю.
Лолли ехидно улыбнулась, когда ее змеи переместились, чтобы закрыть следы от клыков Синклера.
— Что я могу сказать? Кровосос знает, как унижаться, так что мы помирились.
Рифф засунул руки в карманы джинсов, его хвост мелькал позади него.
— О да, мы знаем. Вся входная палатка пахнет членом и киской горгоны. Придется дать этому дерьму проветриться в грузовике, чтобы оно не перенеслось в соседний город, Лолли.
Лолли закатила глаза.
— Да ладно. Если в палатке дома с привидениями пахнет сексом, то это на вашей совести. У меня тоже хороший нюх, знаете ли. Какую бедную девушку вы очаровали на этот раз?
Рафф захихикал, его взгляд метнулся ко мне, но Лолли, похоже, этого не заметила.
— Нам не нужно использовать дешевые трюки демонов секса, Лолли-поп. Наши жертвы сами приползают к нам на четвереньках, как добровольные жертвы.
Глаза горгоны скользнули между Риффом и Раффом, а затем нашли меня в клетке.
— Я просто пришла занести вещи Мэг. Она оставила свой футляр с гитарой после того, как Демон решил пошалить с ней во время выступления. — В голосе Лолли звучало раздражение. — И где же этот ублюдок?
Рафф пожал плечами.
— Наверное, глубоко в космической заднице босса.
Внимание Риффа снова переключилось на меня, его белые глаза впились в мою плоть.
— Значит, ее зовут Мэг?
Горгона неодобрительно зашипела.
— Ты даже не спросил, как ее зовут? Если собираешься приставать к девушке, то должен, по крайней мере, знать ее чертово имя.
— А разве это имеет значение? Не похоже, чтобы Алистер позволил ей остаться здесь. Держу пари, Демон сейчас стоит на коленях, умоляя его о привилегии избавиться от нее самому. Он позабавится с ней, потом снимет с нее кожу и вернет тушу своему хозяину, который использует ее прелестную плоть в качестве новых обложек для своей коллекции книг по человеческой демонологии.
— Рафф, — крикнул Рифф из глубины палатки. — Ты ее пугаешь.
— Ну и что? Ей это нравится. — Зеленоволосый клоун подмигнул мне с другого конца шатра. — Тебе нравится, когда тебя пугают, не так ли, Предвестница? От этого ты становишься мокрой.
Глаза Риффа встретились с моими.
— Мы не позволим Демону сделать с тобой ничего подобного, Мэг.
У меня по позвоночнику пробежал холодок. В его словах была клятвенная тяжесть, которая легла мне на грудь, как наковальня.
Рафф повернулся лицом к своему близнецу, скрестив руки на груди. Он тоже перевоплотился, его хвост
