урагана могла пошатнуться, всё же обладала всеми необходимыми качествами, чтобы выстоять.
— Что ж, в таком случае позвольте откланяться, — сказал Жуань Наньчжу.
— Не останетесь на ужин, господин Жуань? — вежливо поинтересовалась Цзинь Юйжуй.
— Не стоит утруждаться, — Жуань Наньчжу так же вежливо отказался. — Увидимся на похоронах.
Женщина не настаивала, только кивнула и проводила их до дверей.
Труп Ли Дунъюаня уже увезли, только грязная лужа крови на земле напоминала о том, что здесь случилось утром.
Ну а спустя пару дней и эта лужа исчезнет. В Белом олене большая текучка, и возможно, очень скоро они позабудут, что когда-то у них был лидер по имени Ли Дунъюань.
Жуань Наньчжу выглядел мрачнее тучи, пока они шли к машине.
Но Линь Цюши заметил неладное, только усевшись на водительское сиденье.
— Наньчжу, как твои раны? — Он почувствовал лёгкий запах крови и вначале подумал, что это кровь Ли Дунъюаня, однако запах не исчез, даже когда они оказались в машине.
— Всё в порядке, — Жуань Наньчжу прислонился к окну.
Но Линь Цюши нисколько ему не поверил и нахмурился:
— Дай взглянуть.
— Не дам.
Линь Цюши не ожидал такого категоричного отказа и удивлённо застыл.
— Давай сначала вернёмся в коттедж, — сказал Жуань Наньчжу, затем закрыл глаза, будто утомился.
От волнения Линь Цюши, сам того не замечая, прибавил газу.
Только когда они подъехали к коттеджу, Жуань Наньчжу наконец открыл глаза. Линь Цюши поскорее завёл его в дом и проводил в комнату. А когда тот улёгся на кровать лицом вниз, непринуждённо сел рядом и начал задирать край рубашки Жуань Наньчжу.
Тот поднял на него глаза.
— Ты что делаешь?
— Хочу осмотреть твою спину…
Раны на спине Жуань Наньчжу были самыми серьёзными.
Склонив голову набок, он спросил:
— Может, не надо?
— Надо, — нахмурился Линь Цюши. Он был уверен, что раны Жуань Наньчжу опять открылись.
Подумав, тот сказал:
— Тогда дай мне ещё конфету.
Линь Цюши достал конфету и положил в рот Жуань Наньчжу.
— Смотри, — сказал Жуань Наньчжу, посасывая сладость. — Хотя там не на что смотреть…
Линь Цюши задрал рубашку у него на спине и, нисколько не удивившись, увидел, что раны действительно открылись. Кровь стекала и впитывалась в ткань.
Он серьёзным тоном произнёс:
— Так не пойдёт. Нужно ехать в больницу.
Жуань Наньчжу не пошевелился, а его дыхание сделалось размеренным и тихим.
Линь Цюши, посмотрев на него, вздохнул:
— Опять притворился спящим?
Жуань Наньчжу не ответил.
Делать нечего, Линь Цюши сам сходил за бинтом и, как сумел, забинтовал открывшиеся раны.
— Завтра утром обязательно поедем в больницу, — пробормотал он.
Жуань Наньчжу что-то промычал «сквозь сон» и опять затих. Он и правда устал сегодня и хотел как следует отдохнуть.
Заметка от автора:
А вот и драма подъехала! Ну как, зацепило? *горделиво выпячивает грудь*
Реальность
Смерть Ли Дунъюаня как будто стала незначительной интерлюдией в жизни Белого оленя. Вскоре всё вернулось в прежнее русло, если не считать того факта, что недовольные новым лидером члены организации оказались реальной угрозой главенству Цзинь Юйжуй. Немного погодя до Линь Цюши дошли слухи, что Белый олень разделился на две фракции. Одну возглавила Цзинь Юйжуй, а другая покинула базу старого Белого оленя и назвала себя Новым белым оленем.
Жуань Наньчжу нисколько не удивился случившемуся разладу. Похоже, он предвидел, что так и произойдёт.
— Для Цзинь Юйжуй это даже хорошо, — так он отозвался о произошедшем расколе. — Пока её положение неустойчиво, и удержать в своих руках власть над всеми членами Белого оленя ей будет очень сложно. А чем держать при себе людей, представляющих угрозу, лучше позволить им съехать и найти себе другое место.
Линь Цюши понимающе хмыкнул. На самом деле сложившаяся ситуация казалась ему немного невероятной: все они стояли на пороге смерти, но зачем-то ещё держались за возможность получить какую-то выгоду в жизни. Сколько бы они ни захапали себе власти и денег, в конечном итоге всё обернётся лишь горстью могильной земли.
Послушав его мнение, Жуань Наньчжу, похоже, развеселился. Он покачал головой и просто ответил:
— Людям свойственна алчность.
Сколько бы они ни получили, никогда не будут полностью удовлетворены.
Линь Цюши казалось, он понял смысл слов Жуань Наньчжу, однако сам он не ощущал того же, что эти люди, — ему было трудно поставить себя на их место. Сравнивая реальность с мирами за дверью, он никогда в жизни не чувствовал себя более живым, чем сейчас, и удовлетворение, полученное от обладания чем-то ещё, кроме этой прекрасной жизни, постепенно меркло.
Так человек, выбравшийся из пустыни, по-настоящему понимает ценность воды и истинную жажду.
Сейчас Каштан вёл себя с хозяином как раньше: часто с мяуканьем запрыгивал Линь Цюши на грудь, ложился и мурчал, тёрся щекой о его подбородок — мило до невозможности.
Глядя, как Каштан ластится к нему, Линь Цюши растекался весенней лужицей, чесал пальцами мордочку кота и приговаривал:
— Милый котик, послушный котик.
Чэн Цяньли при виде такой картины однажды отметил:
— Цюши, ты знаешь, что похож на любящую мать, когда сидишь в обнимку со своим котом?
— Почему не на отца? — озадаченно спросил Линь Цюши.
Чэн Цяньли:
— …
А ты уловил самую суть.
Что ж, мать так мать. Линь Цюши не стал цепляться к такой мелочи.
Уже минуло три месяца с тех пор, как они вышли из двери, и Линь Цюши практически пришёл в норму. Только Жуань Наньчжу по-прежнему выглядел ослабшим, хоть и намного лучше по сравнению с его состоянием тремя месяцами ранее.
В один солнечный день после полудня Жуань Наньчжу вдруг позвал Линь Цюши, чтобы о чём-то поговорить.
Линь Цюши пришёл в его комнату и застал мужчину сидящим на кресле у окна. Мягкий солнечный свет золотистой вуалью окутывал Жуань Наньчжу, отчего казалось, что он сам светится золотым.
— Наньчжу, — позвал Линь Цюши.
Жуань Наньчжу открыл глаза, в которых не было ни капли сна, только спокойствие, глубокое, словно озеро.
— Присядь, — велел он.
Линь Цюши подошёл и сел рядом.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Жуань Наньчжу.
Линь Цюши кивнул:
