Я перезвонила Джулиану. Естественно, он тут же попытался перевести меня на другую линию и отрубился. Но сразу же перезвонил.
– Извини, хмм... связь прервалась.
– Я звоню поблагодарить за сообщение. Очень мило с твоей стороны.
– Ох, я... хмм... Джейни и я... ну, ты понимаешь. Ты в порядке?
– Да, все замечательно. Может, это странно, но без Оливера мне стало намного лучше.
– А, ну ладно. Хмм... Да. Это заметно.
– Как медовый месяц?
– Хмм... Ну, ты знаешь, отношения – непростая штука...
О господи, только не это!
– Мне можешь не рассказывать. Слушай, не беспокойся, у меня все будет хорошо. И передавай привет Джейни.
– Хорошо, мы просто хотели, чтобы ты знала, нам очень жаль, и, что бы ни случилось, мы всегда готовы помочь.
– Спасибо. Я собираюсь ненадолго уехать. Так что желаю удачи, и, надеюсь, скоро увидимся.
– Да. Куда ты едешь?
Я чуть было не ляпнула “в Бэзингсток”, но потом решила, что лучше оставить это в тайне.
– Так, за город. Я позвоню. Привет Джейни.
– Очень жаль, птичка. Очень жаль. Шерри?
– Благодарю.
Сэр Уильям возился с графином и одновременно пытался дергать свою бородку.
– Я вот думал... Я вот думал: может, такой девушке, как ты, нужно что-то большее...
– Пожалуй, мне сейчас нужно полностью изменить свою жизнь.
– Я же говорил, всё эти таблетки.
– Что?
– Таблетки, контрацепция. Катастрофа. Парни теперь не понимают, что такое ответственность. Не замечают, что рядом с ними хорошая девушка.
Я сглотнула. Неужели Оливер и ему рассказал? Что, он так и будет меня преследовать? Сэр Уильям протянул мне шерри.
– Я не понимаю, что вы имеете в виду, – сказала я. – Но мне было очень приятно работать с вами. Спасибо, что согласились отпустить меня на время. Мне очень жаль расставаться с вами.
– Я вот думал, может, перевести тебя в другой филиал? В Шотландию, не хочешь? Как раз сезон охоты на куропаток. Познакомлю тебя с отличными парнями. Охотниками. Всё серьезно.
– Вы очень добры, но я уже всё спланировала. Я хочу работать в Африке.
– Да, да, я слышал. Жена Роупера рассказывала. – Значит, Эдвина Роупер знакома с сэром Уильямом. Очевидно, каждый мой шаг уже известен широкой публике. – Очень, очень достойный поступок. Уважаю. Я бы и сам поехал. Только у меня слишком много обязательств.
На минуту его взгляд застыл в одной точке, и я представила себе сэра Уильяма, который посылает все к чертям и зависает в африканской деревне.
– Все равно не хочу, чтобы ты приняла поспешное решение.
– Я всё обдумала.
– Значит, ты уже не передумаешь? Мне нравятся целеустремленные девушки. Ну ладно, ладно. Когда ты хочешь уехать?
– Как можно скорее. Мне придется отработать еще месяц?
– Нет, нет, нет. К черту формальности. Уходи когда хочешь. Иди, иди. Удачи тебе.
Неприятности начались ровно через неделю после того, как я сбежала из квартиры Оливера. В субботу вечером, в шесть сорок пять, раздался звонок в дверь. Я так и знала, что это он.
– Да?
– Привет, тыквочка. Это я.
– Я сейчас спущусь. – Я не хотела пускать его в квартиру.
Он стоял на крыльце в своем темно-синем пальто. В белоснежной рубашке, без галстука. Красавец, красавец Оливер. Он обхватил меня руками, я ощутила знакомое тепло и запах, и меня тут же стали обуревать сомнения.
– Иди наверх и надень пальто.
– Нет, Оливер.
Он обиженно надул губы, как маленький мальчик. Он казался таким беззащитным, таким несчастным. О, Оливер. Я-то думала, что любила его.
Я поднялась и взяла пальто.
– Куда мы едем? – спросила я, когда мы сели в машину.
– Увидишь.
Мы ехали через Гайд-парк. Шел дождь, машины двигались медленно, я молча слушала скрип дворников по стеклу. Оливер не произносил ни слова. Рот у него дергался. Он нажал на гудок и долго не убирал руку. Из машины спереди показался средний палец. И тогда я поняла, что с ним рядом опасно находиться. На светофоре он повернул на красный, проехал мимо уродливых зданий из красного кирпича на выходе из парка. Потом повернул на стоянку Альберт-холла. По крайней мере, тут было полно народу.
– Мы идем на концерт?
– Я же сказал – увидишь.
Мы поднялись по ступенькам, прошли сквозь стеклянные двери и очутились в тусклом петляющем коридоре. Гости бесцельно бродили по залам. Мы поднялись на лифте, потом по лестнице, прошли по длинному красному коридору и оказались в зале Элгара. Служитель в униформе поздоровался с Оливером и распахнул темные деревянные двери. В глаза ударил яркий свет. Золотой зал весь светился, но был совершенно пуст. Двери закрылись. Внезапно мне захотелось закричать от ужаса.
– Здесь мы впервые встретились, – он говорил спокойно, подозрительно спокойно.
– Да.
Я надеялась, что служитель стоит за дверью и сможет прийти мне на помощь. А вдруг Оливер дал ему взятку, чтобы он избавился от трупа? Я представила, как служитель невозмутимо выкатывает мое тело на тележке с канапе.
Оливер взял меня за руку. Нужно сохранять спокойствие, тогда он не выйдет из себя. Нужно со всем соглашаться, что бы он ни говорил. Он повел меня по красному ковру и позолоченной лестнице с разукрашенными перилами. Я дрожала от страха. В центре комнаты стоял стол, накрытый красной скатертью. На нем было серебряное ведерко с шампанским и два бокала.
Мы подошли к столу. Оливер театрально встал на одно колено, вытащил из кармана маленькую коробочку и щелкнул крышкой. В коробочке лежало кольцо с огромным бриллиантом.
– Ты выйдешь за меня замуж? – сказал он...
– Рози, я прошу тебя выйти за меня замуж.
Я застыла на противоположном конце стола, опустив голову. Его голос все еще звучал спокойно, уравновешенно.
– Я прошу тебя выйти за меня замуж. Молчание. Я почувствовала, как он начал дергаться.
– Я задал тебе вопрос. Ты выйдешь за меня?
– Мы уже это обсуждали. Вспомни, что ты сказал на прошлой неделе. Ты сказал, что я тебе не нужна. У нас ничего не вышло. Теперь у меня другие планы. Я уезжаю.
– Я прошу тебя выйти за меня замуж.
– Мы постоянно ссорились. Так не должно быть. Я сыта по горло и уверена – ты тоже. Нам будет лучше друг без друга.
Он схватился за край стола и стал сжимать его так крепко, что красная скатерть натянулась, и ведерко с шампанским медленно поползло в его сторону.
– Ты слышишь меня, Оливер? Ты понимаешь, что я хочу сказать?
– Я задал тебе простой вопрос и хочу получить простой ответ. Ты – выйдешь – за – меня?
– Нет.
Он дернул скатерть. Один из бокалов упал на пол и разбился.
– Оливер, прошу тебя, хватит. Пойдем отсюда. Поговорим в другом месте.
– Я жду ответа. Ты выйдешь за меня?
– Нет.
Второй бокал со звоном упал на пол. Ведерко со льдом стояло на самом краю. Я подняла глаза и посмотрела на тускло мерцающие светильники.
– Рози, я прошу тебя выйти за меня замуж.
– Да пошел ты, ублюдок, пошел ты к черту! – сказала я и на полной скорости рванула к дверям.
* * *
Дома мне пришлось взять отвертку и отсоединить домофон. Его машина стояла под окнами еще час. Потом зазвонил телефон. Машина все еще стояла под окнами. Вдруг это Ширли? Я сняла трубку.
– Я люблю тебя.
– Ты любишь меня.
– Я люблю тебя.
– Ты уверен? Уверен, что это любовь? Может, я тебе просто нравлюсь? Или, может, ты влюблен в меня, но не любишь, или, может, дает о себе знать уязвленное самолюбие?
Он швырнул трубку. Но через секунду перезвонил. Я залезла под стол и выдернула шнур из розетки. Наступила тишина.
Машина стояла под окнами всю ночь. Она все еще была там, когда я проснулась в четыре утра. И когда почистила зубы. Я позвонила Ширли и попросила разрешения пожить у нее несколько дней. Стала собирать сумку. В десять часов он начал колотить в дверь – кто-то впустил его в подъезд. Я взяла сумку, вышла на балкон, перелезла через перила и постучала в стеклянную дверь своему соседу. Саймон – худощавый инженер в очках – был очень удивлен. Долбеж не прекращался.
– Можно я выйду через твою дверь? Он глупо заулыбался.
– Ага. Твой опять закатил истерику?
– Пожалуйста. Я не шучу. Впусти меня.
– Что происходит? – Саймон перегнулся через балкон и попытался заглянуть в мою гостиную. Грохот в дверь продолжался.
– Эй, хватит долбиться! Люди спят! – прокричал Саймон и усмехнулся. Стук прекратился.
Я пулей пролетела через комнату, распахнула дверь, рванула вниз по лестнице, за угол, еще раз за угол и села в такси. Плюс: я научилась очень быстро бегать, минус: все эти поездки на такси значительно подорвали мой бюджет.
* * *
В понедельник утром я нарочно опоздала на работу, хоть и знала, что Оливер не осмелится туда заявиться. Он ни за что не станет выставлять себя дураком на людях. Я забрала свои вещи, вернулась домой, упаковала чемоданы, выключила автоответчик и поехала к родителям, в Девон. Занятия на курсах по оказанию помощи уже начались, но я убедила их принять меня, несмотря на опоздание, и переехала в Бэзингсток. Оливер раздобыл адрес моего почтового ящика и стал посылать письма. Некоторые из них были полны угроз и оскорблений, некоторые – заверений в вечной любви. Он писал о слабости моего характера, о том, что я заставила его почувствовать себя в ловушке, я давила на него, потому что слишком любила. Он обзывал меня легкомысленной дурой, говорил, что я смотрю на мир сквозь розовые очки. Писал, что я разрушила его жизнь, хотя он совсем не хотел быть рядом со мной. Что я во всем виновата, потому что я такая слабая. В других письмах он пространно описывал мои добродетели и говорил, что я разбудила в нем лучшие чувства. Он умолял меня вернуться. Но в конце концов прекратил.
