Взгляды их скрестились.
— С некоторых пор, — помедлив, вполголоса уточнила Габби и налила себе еще кофе.
Марк в молчании прикончил свою порцию и лишь тогда заговорил:
— Я все думал над тем, что ты сказала вчера вечером…
— Над чем именно?
— Что мы можем остаться хотя бы друзьями.
— Ах да. Верно. — Господи, неужели я и вправду такое сказала? Он наверняка решил, что я спятила! Нет, я совсем не хочу, чтобы мы с Марком были друзьями. Мне нужно совсем другое… Вот только Марк уже ясно дал понять, что это невозможно.
— По-моему, тебя эта перспектива не радует, — заметил он.
Габби искоса взглянула на него.
— Ты действительно хочешь, чтобы мы подружились?
— Но ведь так будет гораздо удобнее.
«Удобнее»!
— Почему же? — холодно спросила Габби.
— Я намерен надолго обосноваться в «Стоунс», а ты пока гостишь дома. — Марк сделал паузу, и Габби невольно затаила дыхание. — Теперь, когда все выяснилось, я хотел бы почаще видеться с Люси — во всяком случае, до тех пор, пока живу здесь. Всем будет проще, Габби, если мы с тобой установим нормальные отношения.
«Проще»?! Кому? Габби была потрясена до глубины души. Если Марк намерен бывать в «Блу Пайнс» исключительно ради Люси… Что ж, он отомстил сполна.
— Да, конечно, — сказала она вслух нарочито бодро. — Приезжай когда захочешь, тем более что и я не все время буду здесь, — неожиданно для себя добавила Габби. — Я ведь собиралась пару дней погостить у Чармиан. — О чем сама Чармиан пока еще понятия не имеет.
— Что, соскучилась по огням большого города?
— Что-то в этом роде. — Габби поднялась из-за стола. — Ладно, я же вижу, что тебе до смерти надоело здесь торчать. Я скажу маме, что ты позавтракал, так что, если желаешь, можешь хоть сейчас возвращаться в «Стоунс».
— Вот и славно. — Марк поспешно встал. — Передай Хилари, что я ей очень благодарен. Да и всем вам тоже.
— Мы просто сделали для тебя все, что могли, — отозвалась Габби, провожая его до дверей.
— Дай мне знать, если пес найдется, — попросил Марк. — Если нет — быть может, твои родители позволят мне, пока ты будешь в Денвере, провести денек с Люси. Ее это хоть немного отвлечет.
— Конечно. Отец с мамой будут только рады, а уж Люси… — Габби распахнула дверь, лучезарно улыбнулась. — Следи за собой, Марк, не переутомляйся.
Он как-то странно взглянул на нее.
— Габби, вот еще что… Теперь, когда тайна раскрылась, я бы очень хотел рассказать моим родителям всю правду о Люси. — Марк невесело усмехнулся. — Матушка вечно шпыняет меня за то, что до сих пор не подарил ей внуков, так что Люси будет для нее истинным даром небес. Да и для отца тоже. Мои старики очень тепло относились к Пруденс.
— Ты уверен, что их чувства не изменятся, когда они узнают, что Пруденс была любовницей Ларри? — почти грубо спросила Габби и с удовлетворением отметила, что Марка передернуло.
— Разумеется, я им все объясню, — раздраженно огрызнулся он.
— Только вначале посоветуйся с моими родителями.
— Именно это я и собираюсь сделать. Меня беспокоила главным образом ты.
— Что ж, спасибо за заботу. Впрочем, твои отец и мать так или иначе должны узнать правду. — Габби прикусила губу. — Скажи, Марк, после… после того как я разорвала помолвку, они очень сердились на меня?
— Нисколько! — Он горько усмехнулся. — Отец и мама винили в разрыве меня, поскольку были убеждены, что у меня рыльце в пушку. Меня они и выслушать не пожелали.
— Боже мой! — ужаснулась Габби. — Ради всего святого, Марк, прости! Мне и в голову не приходило, что твои родители возложат всю вину на тебя! Я всегда жалела, что не могла сказать им правду! Они были так добры ко мне, с грустью добавила она.
— Теперь ты понимаешь, почему мне хочется, чтобы они узнали о Люси?
— Да, конечно. Хочешь, чтобы я поговорила с моими отцом и мамой? Или предпочитаешь сделать это сам?
— Лучше сам, если ты не против. И чем скорее, тем лучше.
— Загляни к нам вечером, после того, как отец вернется. Заодно повидаешься с Люси, пусть убедится, что ты жив и здоров.
Марк невесело усмехнулся.
— В последнее время я только и делаю, что мозолю глаза вашему семейству.
— Никому ты не мозолишь глаза! — горячо возразила Габби. — Пойми, все только рады почаще видеть тебя!
— Все? И ты тоже?
— Конечно. Тем более что теперь я знаю правду.
На миг воцарилось напряженное молчание, затем Марк взглянул на часы и негромко присвистнул.
— Ого! Мне пора ехать. Что ж, увидимся вечером. Значит, около семи?
— Договорились. И все-таки береги себя, — не удержалась Габби. — И не забудь пообедать!
— Слушаюсь, мэм!
Габби вдруг охватило неудержимое желание попросить Марка остаться. Борясь с этим нелепым искушением, она проводила взглядом его машину и вернулась в дом, чтобы прибрать в кухне после завтрака. Когда приехала Хилари, Габби передала ей благодарность Марка и попросила ключи от машины.
— Кто знает, вдруг на сей раз мне повезет и я найду Брокси.
— Надеюсь. А я, пожалуй, позвоню еще разок в собачий приют.
— Да, кстати, — Габби обернулась с порога, — Марк хочет с тобой и папой кое о чем поговорить, так что вечером, часов около семи, он заглянет на огонек.
— Значит, вы…
— Нет, мама. Это ровным счетом ничего не значит. Марку я не нужна, разве что как друг.
— Какая жалость! — Хилари приуныла. — А тебе, дорогая, что нужно?
— Чтобы все вернулось! — с неожиданной горячностью ответила Габби. — Только это бессмысленно, мама. Марк ясно дал понять, что приезжает сюда не ради меня, а ради Люси.
Хилари тяжело вздохнула.
— Может быть, у него есть другая женщина?
— Вполне возможно. Вот только я ни за что на свете не спрошу его об этом.
И Габби отправилась на поиски Брокси, не особо, впрочем, надеясь на успех. Настроение у нее было мрачное. Какая же она дура! Как она могла прошлой ночью так грубо оттолкнуть Марка? Теперь, поостыв, Габби понимала, что он всего-навсего хотел извиниться за свое поведение в сторожке, извиниться с помощью ласк и поцелуев, которые всегда действовали на нее неотразимо. Марк и не подумал бы заниматься с ней любовью в родительском доме, да еще так близко от спальни Люси. А она-то… она вновь отвергла, оттолкнула его — и теперь должна радоваться уже тому, что он согласен считать ее своим другом.
Габби вела машину, то и дело поглядывая по сторонам, и в ее глазах горел огонек решимости. Марка по-прежнему к ней влечет, уж это-то очевидно, а дружба — даже ради блага Люси — тоже может стать ступенькой на пути к более нежным чувствам. Надо только постараться… и уж она постарается!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
