Глава 21
Потихоньку добираюсь к проходу в болоте. Сейчас тут тихо, автоматчик уже не стреляет, замолк и снайпер. В трофейный же бинокль просматриваю свой дальнейший путь. Перешеек зарос густой травой, уже порядком пожухлой и увядшей. Следов на ней я не вижу и никакого присутствия людей поблизости тоже не наблюдается. Ну, что — вперёд?
Осторожно продвигаюсь метров на пятьдесят. Оглядываюсь. Тихо по-прежнему. Неужто уже заземлили автоматчика? Жаль…
Еще полста метров — впереди уже видно кустики на берегу. Стараюсь не задевать веточек и траву особенно не приминать — со стороны это неплохо видно.
Так… впереди кустики. Относительно густые, к ним справа еще роща примыкает. Вдоль кустов и в неё? Логично. И потому — абсолютно предсказуемо. Если снайпер сидит напротив перешейка (а где ж ему ещё сидеть — не совсем же он лопух?), то как раз в том направлении он должен, просто глаз не смыкая, смотреть.
Сколько до леса? Если отсюда — метров четыреста. Для снайпера — самая рабочая дистанция.
Стало быть, выход из перешейка он видит. Или нет? Кустики… да, пожалуй, что помешают…
Нет, всего выхода он не просматривает. А вот это уже неправильно! Немец — он аккуратист! Дали задание — перекрыть проход, и это будет сделано. Как — другой вопрос.
А действительно — как?
Первое что приходит на ум — мины! Заминировать левую сторону перешейка и тогда можно уже спокойно пасти его правую часть.
Логично?
Вполне.
Так, посчитаем…
Ширина предположительно минируемой части… метров двадцать. Сколько мин надобно сюда воткнуть, чтоб, с гарантией?
А, каких, кстати говоря?
Нажимных? С десяток — не меньше. А какие ещё у них мины в сорок первом были? Натяжные? Не помню таких… Они, вроде бы, у них позже появились.
Хорошо, пусть нажимные мины будут. Десяток. Это в том случае, если их сами немцы сюда на горбу и притащат. Угу… еду оставят, ещё чего-нибудь для дела полезное, и мин в рюкзаки понапихают.
Представив себе снайпера, ковыряющегося в земле своими 'музыкальными' пальцами, я только хмыкнул.
А ведь ещё и следы своей работы замести надо. Да и просто следы спрятать — не по воздуху же он сюда летел? Ага, и с этого положения, прямо на лету, мины ставил.
Угу… чай, не двадцать первый век-то! Мы и в то время так не могли, что уж про нынешние времена говорить!
Нет здесь мин.
А что есть?
Внимательно осматриваю в бинокль кусты…
Точно — снайперы здесь сидят! Вон, у самой земли веточек на кустах нет — обломаны или срезаны. Когда стоишь — куст вроде бы целый и есть ощущение, что тебя за ним и не видать. Угу, всего не видать… окромя ног. Они-то в эти прорехи в листве очень даже хорошо просматриваются. Можно, конечно, и ползком этот участок преодолеть… только вот видимость-то будет куда как более полная.
Стало быть, кустики помехой этим стрелкам не будут.
Хорошо это не есть…
Однако же, ждать долго никак невозможно — времени у меня явно не вагон.
Критически осматриваю кромку болота. Вот уж куда лезть совершенно неохота. А придется… другой-то дороги тут нет. Все прочие пути немцы наверняка просматривают и, подставлять собственную голову под пули, надеясь на их невнимательность, как-то не тянуло.
Под локтями и коленями захлюпало — болото приветствовало очередного балбеса. Ну кому, в здравом уме и твердой памяти, взбредет в голову мысль лезть в эту грязь, когда рядом есть сухая тропа? Вот и немцы думали аналогично. Во всяком случае — я на это рассчитывал. А вот насколько мои расчеты верны… Это уже отдельная тема для разговора и проверить справедливость данных суждений можно только на практике. Чем я сейчас и занимаюсь, меся локтями и брюхом жидкую грязь.
— Отто, где этот русский?
— Не вижу… он более не показывался. Я смотрю на это место постоянно, но никакого движения больше не замечал.
— Хм… Ну, ладно, подождем. Нам спешить некуда…
Черти бы драли этих фрицев!
Уж лучше бы они мин понатыкали, в самом деле! С ними-то я хоть знаю, как поступить. Снять можно, разрядить, обойти, в конце-то концов! А вот с болотом что-то сотворить… проще уж самому удавиться.
Интересно, на кого я сейчас похож? Наверное, можно уже в качестве пугала на огород выставлять — не то что птицы, тут любая живность в ужасе разбежится во все стороны…
Блин!
Да когда ж все это кончится, наконец!
Уф… а вот уже впереди вроде бы сухой земли клочок проявился… а за ним ещё один… жить стало лучше! Не скажу, чтобы веселее… но уже, хоть что-то.
— Вилли, вижу движение! Он приподнимает голову!
— Ага… наконец-то… а то я уж думал, что придется менять позицию — отсюда его не видно. Ветер?
— Северный, слабый. Порывистый.
— Хорошо…
Вот она — сухая земля! Живём!
Теперь вперед надо, а там уже и до леса недалеко.
— Вилли! Вот он!
— Вижу…
Гулко грохнул выстрел, и над кустами взвились, потревоженные им, птицы…
Казавшаяся твердой земля внезапно подалась под моей рукой, и я с размаху макнулся мордой прямо в появившуюся лужу. И уже выныривая назад услышал, как в деревьях гуляет эхо от недавнего выстрела. Свиста пули я не слышал, но это мало о чем говорило. Пулю слышно, если она пролетает мимо. Правее, левее или выше — не важно. Главное, что она летит дальше. А если она не долетела? То есть легла с недолетом? То никакого свиста не было бы.
Так или иначе, а отсюда надо срочно делать ноги. Если он меня здесь засек, то второй выстрел не заставит себя долго ждать. Поэтому, смахнув с лица воду и мох, еще сильнее вжимаюсь в пожухлую траву и ползу дальше.
— Ты промазал, Вилли!
— Вижу… Он слишком быстро спрятал голову. Я не думал, что он высунется всего на долю секунды. Ничего, в следующий раз буду поумнее, дождусь, пока он остановится.
Выбравшись на сухое место, я преодолел в себе естественное желание перевести дух. И, продолжая прижиматься к земле, двинулся в сторону. Из-за того что уши мои в момент выстрела оказались под водой, определить направление на стрелка я, естественно, не мог. Поэтому приходилось думать, используя уже имеющиеся у меня данные — то есть фантазировать. Понятное дело, что стрелок сидит где-то спереди. Если бы он сидел с левой стороны от перешейка, то видел бы меня как облупленного: со стороны болота меня прикрывали лишь редкие пучки пожелтевшей травы.
Нет, стрелок явно сидит где-то спереди. Но, если бы он там был, то не видел бы значительную часть перешейка, наиболее удобную для хождения. А сажать в такую засаду двух снайперов — чрезмерное расточительство. Для этого надо быть совершенно точно уверенным, что противник пойдет именно в этом месте.
Утешая себя такими мыслями, проползаю еще метров двадцать. Теперь до леса — один рывок. Но вскакивать и бежать вперед сломя голову — преступный идиотизм. Это только в кино по бегущему человеку палят снайперы, а он лихо прыгает между фонтанчиками, которые поднимают пули. Не видели эти режиссеры работы настоящего специалиста. Уж кого-кого, а немцев этому делу учить не надобно. Этому фрицу наверняка и одного выстрела хватит. Так что будем ползти. Все побегушки оставим на потом. Продвигаюсь еще на десяток метров. Тут в сторону леса ведет небольшая ложбинка. Прямо-таки приглашение. Решаю им воспользоваться и сваливаюсь вниз. Дело пошло значительно веселее. Уже нет необходимости прижиматься к земле так сильно. Можно прибавить скорости. Что я тут же и делаю.
— Вилли, он поднял голову!
— Сейчас он ее и потеряет…
Бах!
— Есть попадание!
Выстрел грохнул совершенно неожиданно и абсолютно нелогично — я уже вползал в лес. Если снайпер хотел меня подстрелить, то он явно прохлопал ушами. Это надо было делать значительно раньше. А теперь вокруг меня был достаточно густой подлесок, видимость в котором существенно затрудняла прицельную стрельбу. Зато я определил место нахождение стрелка. Он сидит приблизительно в ста пятидесяти метрах правее меня. Может быть, чуть дальше или чуть ближе, в лесу трудно определить по звуку. Но, так или иначе, а свиста пули не было и в этот раз. Или он совсем совил… Или стреляет не по мне. На секунду я даже притормозил. А ведь верно! С кем-то же он перестреливался до меня! И словно подтверждая мою догадку, с перешейка откликнулся автомат. На этот раз он лупанул длинной очередью — патронов в пятнадцать. Что-то здорово разозлило автоматчика. Не иначе как снайпер его все-таки задел. Но и то хлеб, я-то полагал его и вовсе убитым. Раз стреляет, значит, жив. А это уже вселяло в меня некоторую надежду.
Глава 22
Вот уже за спиною сомкнулись ветки кустарника. Теперь можно, наконец, присесть и хотя бы перевести дух. Снимаю с винтовки портянку, которой я обернул прицел и затвор. Так… её теперь можно и выбросить, благо что запасные у меня есть. А эту — разве, что на тряпки пустить… Протираю ей винтовку и пытаюсь вытереть шинель. Щас… тут стирать надо. Сушить, щеткой чистить и стирать. Ладно, всё это лирика, пора и о деле подумать. Маузер — в порядке. За пазуху грязь не попала, так что, оружие в готовности. Из вещмешка достаю браунинг, вытаскиваю из кобуры и протираю. И это оружие готово к бою. Загоняю патрон в патронник и убрав пистолет в кобуру, вешаю её на ремень.
