Учитывая, какая огромная ответственность все время лежит на археологе, ведущем раскопки, нетрудно представить, как чувствовали себя мы сами. Нам посчастливилось найти богатейшую коллекцию предметов эпохи древнего Египта, самую значительную из когда-либо обнаруженных. Теперь мы должны были доказать, что достойны такой удачи.
Нам предстояло преодолеть слишком много препятствий. Опасность ограбления держала нас все время в страхе. Вся округа была полна слухами о сокровищах гробницы. Из уст в уста передавались фантастические рассказы о найденных в ней драгоценностях и золоте. Каждую ночь можно было ожидать нападения с целью ограбления гробницы, и, как показывал опыт прошлого, такие опасения возникали не без основания.
Чтобы предотвратить подобное ограбление, было сделано все возможное. В Долине была организована сложная система дневной и ночной охраны: три группы стражи, каждая из которых находилась в особом подчинении. Это были группы Службы древностей, подразделение солдат, присланное правителем Кене, и, наконец, особая группа стражи, состоявшая из самых надежных работников нашей экспедиции. Кроме того, вход в гробницу закрывался прочной деревянной решеткой, а вход в переднюю комнату - второй решеткой из массивных стальных прутьев. Каждая из них запиралась четырьмя цепными затворами. Во избежание всяких случайностей ключи от замков постоянно находились у одного специально назначенного работника-европейца нашей группы, который никогда с ними не расставался и не имел права передавать их даже своим коллегам хотя бы на самое короткое время. А чтобы уберечься от мелких или случайных краж, мы производили все работы только своими руками.
Не меньшее беспокойство вызывало у нас и состояние многих предметов. Было совершенно очевидно, что сохранность некоторых вещей целиком зависит от нашей осторожности и от тщательности предохранительной обработки, и бывали моменты, когда наши сердца замирали.
Кроме всего этого, у нас были и другие помехи, например посетители, о которых мне придется говорить ниже. Все время, пока мы не завершили работы в передней комнате, наши нервы, не говоря уже о настроении, находились в ужасном состоянии.
Но пока не стоило и думать об окончании работы, которая даже не начиналась. Мы должны были приняться за дело со свежими силами. Нервничать и выходить из себя было просто не время.
Естественно, нашей первой и основной заботой оставалась фотосъемка. Прежде чем что-либо сделать или что-либо сдвинуть с места, необходимо было произвести целую серию панорамных снимков, чтобы запечатлеть общий вид передней комнаты.
Из осветительных приборов мы располагали двумя лампами на подставках мощностью в три тысячи свечей. При помощи этих ламп и производились все фотосъемки в гробнице. Разумеется, приходилось давать довольно продолжительные выдержки, зато получалось благоприятное освещение. Оно даже было лучше, чем отраженный системой зеркал солнечный свет или вспышки магния - два варианта, которые мы могли бы еще избрать. Но последний из них, кроме всего прочего был попросту опасен в тесноте загроможденной комнаты.
К счастью, неподалеку находилась пустая гробница без всяких надписей - обнаруженный Девисом тайник Эхнатона. Мы добились от правительства разрешения использовать эту гробницу как фотолабораторию, и Бертон расположился в ней со своим оборудованием. Это не совсем устраивало нас, но мы готовы были примириться с некоторыми незначительными неудобствами, лишь бы лаборатория находилась под боком. Ведь во время пробных съемок Бертону приходилось то и дело бегать туда и проявлять снимки, не сдвигая с места фотоаппарата. Но даже эти его короткие переходы от гробницы к гробнице были манной небесной для толпы любопытных посетителей, постоянно окружавших раскопки. В течение зимы было много дней, когда это служило для них единственным развлечением.
Когда предварительные фотосъемки закончились, мы сделали следующий шаг. Теперь было необходимо выработать эффективный метод регистрации предметов, находящихся в комнате. Это очень важно для того, чтобы впоследствии можно было составить ясное представление о точном первоначальном расположении той или иной вещи.
Разумеется, каждый предмет или тесно связанная группа предметов получали свой занесенный в каталог номер, который к ним надежно прикреплялся и оставался за ними после того, как их выносили из гробницы. Но этого было недостаточно, так как номер не всегда указывал на положение предмета. Поэтому по мере возможности номера прикреплялись в строго определенном порядке: начиная от входной двери они шли по окружности комнаты, постепенно повышаясь. Однако многие предметы, которые пока оставались скрытыми и обнаруживались лишь по мере расчистки передней комнаты, нам приходилось нумеровать, отступая от принятой очередности. Чтобы избежать путаницы, мы решили прикреплять к каждому предмету печатный номерок и фотографировать все вещи небольшими группами. Каждый такой номерок был ясно виден хотя бы на одной из фотографий, так что, размножив снимки, мы могли в наших картотеках рядом с описанием предметов поместить фотоснимок, который тут же определял его точное положение в гробнице.
Все было хорошо, если говорить о том, как шли дела в самой гробнице. Зато вне ее нам еще предстояло разрешить немало сложных проблем. Например, необходимо было найти подходящее помещение для хранения извлекаемых из гробницы предметов и работы над ними. Такое помещение обязательно должно было отвечать трем требованиям.
Во-первых, необходимо, чтобы оно было достаточно просторным. Нам придется упаковывать в нем ящики, вести записи, производить обмеры, заниматься реставрационной работой, делать опыты со всевозможными консервационными материалами, не говоря уже о том, что нам понадобятся большие удобные столы и, наконец, просто место для хранения вещей.
Во-вторых, в этом помещении мы должны были чувствовать себя в безопасности от воров, потому что, по мере того как предметы будут переправляться из гробницы в лабораторию, последняя станет для грабителей такой же приманкой, как прежде гробница.
И последнее, третье: нам необходимо было уединение. На первый взгляд может показаться, что это условие не так уж важно по сравнению с двумя предыдущими, однако мы предвидели - а события зимних дней подтвердили нашу правоту, - что до тех пор, пока мы находимся в излюбленных посетителями местах, на нас, будут смотреть, как на бесплатное зрелище, и мы не сможем ничего делать.
Эту проблему нам удалось своевременно разрешить, добившись от правительства согласия на использование гробницы Сети II, отмеченной в каталоге Долины под №15. Во всяком случае она полностью соответствовала третьему условию. Туристы обычно не заглядывают в эту гробницу. Она расположена в стороне, в самом дальнем углу Долины, и это вполне нас устраивало. Других гробниц поблизости нет, так что мы могли, никого не стесняя, преградить посторонним доступ к прилегающей площадке и обеспечить себе полную изолированность.
У этой гробницы были и другие достоинства. Например, нависающие над нею скалы так хорошо ее прикрывали, что солнце никогда не достигало входа и внутри гробницы даже в самые жаркие летние дни было относительно прохладно.
Кроме того, перед гробницей была открытая площадка, которую мы впоследствии использовали как фотостудию для съемок при естественном освещении и как место для хранения лесоматериалов. Правда, с точки зрения рабочей площади мы были немного стеснены, так как гробница была настолько узкой и длинной, что все приходилось делать в близлежащей ко входу части; дальний ее конец служил нам только как складское помещение. Был у нее и другой недостаток: она находилась довольно далеко от места раскопок. Но все это - незначительные пороки по сравнению с преимуществами, которые давала гробница Сети II. Места в ней хватало, чувствовали мы себя здесь, как дома, а безопасность нам обеспечивала запирающаяся на множество замков стальная решетка общим весом полторы тонны.
Следует напомнить читателю еще об одной особенности нашей лабораторной работы. Сто шестьдесят километров отделяло нас от большого города, и, если бы нам не хватило консервационных материалов, пришлось бы ждать долгое время, пока прибудут новые запасы. Каирские магазины поставили нам почти все, в чем мы нуждались, однако, чтобы раздобыть необходимое количество некоторых химикалий, нам пришлось еще до окончания зимы опустошить все склады Каира, а другие вещи первой необходимости мы могли получить только из Англии. Обо всем этом приходилось заботиться и думать заранее, чтобы не оказаться на мели и не приостанавливать работу.
Наконец, двадцать седьмого декабря все приготовления закончились и мы были готовы приступить к извлечению предметов из гробницы. Для этого мы разделили обязанности. Первым шел Бертон, фотографируя группы пронумерованных предметов. За ним Холл и Хаузер наносили на масштабный план комнаты каждую вещь в трех проекциях. Коллендер и я делали предварительные описания, очищали предметы и следили за их переноской в лабораторию. А здесь их принимали Мейс и Лукас, которые подробно описывали все и занимались консервационной обработкой и реставрацией вещей.
