Он тихонько фыркнул, зная, как сильно они ошибаются.
Неожиданно подул пронзительно холодный ветер. Вместе со словами изо рта у него вырывались облачка пара и некоторое время висели перед ним на фоне бордового неба, словно боль, наполнявшая их, была так тяжела, что тянула к земле, не давая унестись вслед за ветром.
— Рейд в долине Фэрроуз, — прошептал он. — Осада Бет-Корбэра. Смертоносный марш намерьенских наинов, поджог западных деревень. Кесель-Тай, Томингоролло, долина Линге. — Он произносил литанию смерти, отдавая эти имена ветру. — Бойня в крепости Виннарт, уничтожение источника воды в Яриме. Атака на Юго-Восточный Пост. Разгром Четвертой колонны. Массовое убийство фермеров Первой волны.
Начал тихо падать снег, ветер подхватывал легкие снежинки и заглушал его слова и дыхание.
Он почувствовал, как его охватывает возбуждение, с каждым новым ударом сердца поднимаясь от паха вверх, к груди. Духи мертвых выли, перекрывая ветер; боль, звучавшая в их стонах, касалась его кожи, даря несказанное наслаждение. Он слышал, а точнее, ощущал невыносимое страдание, насилие, оставшееся в воздухе и земле, только слегка припорошенное временем. Даже те, кто не обладал его уникальными способностями, слышали голоса и ощущали боль, пронизывавшую это место, и спешили поскорее его покинуть. Он, разумеется, не просто чувствовал, он испытывал счастье.
Священник вдохнул вибрации страданий, принесенные ветром, ощутил во рту вкус смерти — это был миг истинного наслаждения. Демон, сидевший внутри его, ликовал, извивался, испытывая безудержное, дикое удовольствие от насилия, которое здесь свершилось и свершится снова. Он с трудом сдерживал себя, чтобы не отдаться кровавым воспоминаниям.
— Пора, Милдив Джефастон, — прошептал он ветру.
— Ваша милость? — У него за спиной неожиданно появился лейтенант.
Он резко повернулся, изо всех сил стараясь скрыть раздражение.
— Да, сын мой?
— У вас все в порядке, ваша милость?
Он заставил себя улыбнуться.
— Разумеется, сын мой, — сказал он, пряча руки в рукава рясы. — Я очень благодарен тебе за заботу. Костер хорошо горит?
— Неплохо, ваша милость, — ответил молодой лейтенант и повернулся, направляясь обратно к лагерю. — Правда, дерево немного сырое и загорается не сразу.
Священник улыбнулся и зашагал рядом с юношей к костру.
— Может быть, мне удастся помочь, — сказал он. — Я всегда ладил с огнем.
Когда они добрались до каменистых низин, расположенных к востоку от Ярим-Паара, Акмеду стало ясно, что жизни детей-рабов куплены исключительно благодаря приобретению еще одного исчадия демона. Учитывая, как сильно он не любил людей вообще, и детей в частности, его не слишком огорчило это открытие, хотя он и понимал, что Рапсодия была бы расстроена.
Девять детей Ракшаса и еще один, которому только предстояло родиться, были разбросаны по всему континенту — разыскать их было делом весьма непростым даже в теплое время года и располагая уймой времени. Сейчас же, в начале зимы, когда до рождения последнего ребенка осталось девять недель, план Рапсодии, считавшей необходимым собрать всех детей вместе, представлялся невыполнимым.
Акмед не знал, сколько отродьев демона ему понадобится, чтобы получить необходимое для поисков ф’дора количество крови, и вообще получится ли у них что-нибудь.
«Кровь поможет тебе найти того, кто прячется от Ветра», — гласило древнее дракианское пророчество. Рапсодия поняла его по-своему и придумала следующий план: они разыскивают детей и отводят их к наставнице Рапсодии, Элендре, которая позаботится о найденных детях и будет их охранять до тех пор, пока они не соберут всех. Затем Рапсодия отведет их к Покрову Гоэн, легендарному месту, где врачуются любые болезни, — если, разумеется, сумеет его найти.
С каждым уходящим днем Акмед становился все нетерпеливее и все больше сомневался в успехе их плана да и в том, что им самим удастся остаться в живых. Рапсодия считала, что только лорд и леди Роуэн, загадочные существа, живущие за Покровом Гоэн, смогут, не убивая детей, отделить демоническую кровь, текущую в их жилах, от человеческой или любой другой.
«Они вылечили Эши, когда его душа была разорвана на части, — так объяснила она свою точку зрения. — Леди Роуэн — Ил Брэдивир, Хранительница снов и ночного покоя. Лорд Роуэн — Ил Анголор, он владеет секретами смерти и является Властителем благостной смерти. Я думаю, никто, кроме них, не сможет сохранить жизнь этим детям и при этом избавить их от влияния демонической крови. Я знаю, что лишь там это возможно. Только бы успеть вовремя туда добраться — в королевстве лорда и леди Роуэн время подчиняется другим законам. Так мне сказала Элендра».
Акмед не стал вот так с ходу обсуждать с Рапсодией изменение планов; сейчас им нужно было до восхода солнца оказаться как можно дальше от Ярим-Паара. У них за спиной, в городе, поднялась тревога, звонили колокола, по крайней мере так ему казалось; вполне возможно, что это страх и воображение сыграли с ним злую шутку. В конце концов, они ведь всего лишь похитили детей-рабов, которых эксплуатировали в нарушение всех законов. А какой вор станет сообщать властям, что у него украли то, чем он сам пользовался без разрешения?
Те из детей, кто нуждался в человеческом тепле, жались к Рапсодии, остальные старались держаться подальше от них обоих. Всего ребятишек оказалось двадцать два; некоторые парами ехали на лошадях, другие предпочли всю дорогу идти пешком. Две пары пришлось связать, чтобы они оставались вместе, но на некотором расстоянии от остальных и учеников, поскольку они постоянно задирали тех, кто был слабее. Продвигались вперед они мучительно медленно, но Рапсодию это совсем не раздражало.
В дороге она разговаривала с учеником по имени Омет, а когда они останавливались, чтобы передохнуть, почти все время проводила возле светловолосого малыша, чья мать была из лирингласов. На ноге у него оказалась рана, которая начала гноиться, и Рапсодия пела гимны и целительные песни, а также прикладывала травы, стараясь утешить и успокоить мальчонку. На закате солнца они разбили лагерь и достали свои припасы, рассчитанные на долгое путешествие и оказавшиеся очень кстати: накормить столько голодных ртов задача не из простых. Акмед задумался, глядя на восток.
До перевала Бахран, второго северного аванпоста фирболгов, было еще два дня пути. Они решили оставить детей там, под защитой гарнизона болгов, — всех, кроме двоих, в чьих жилах текла кровь демона. Все мальчики, которых они спасли, кроме ученика по имени Омет, оказались сиротами, а Омет заверил Рапсодию, что его в Ярим-Пааре ничто не держит.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
