– Я вам велел сесть не в грязь, а в коляску.
Говорят, что это обстоятельство послужило поводом для примечаний к приказу, освобождавших женщин от такого оказывания почтения его величеству.
* * *
Император Павел I однажды встретил на Невском проспекте таможенного чиновника до того пьяного, что тот едва-едва держался на ногах.
– Ты почему пьян? – спросил его разгневанный император.
– Напился на службе вашего императорского величества! Как говорится, не щадя живота своего! – не раздумывая, отвечал таможенник.
– Что за вздор ты несешь? На какой такой службе?
– Так точно, ваше императорское величество, усердствую по служебным обстоятельствам: я таможенный эксперт, то есть обязанность моя пробовать на язык все привозные зарубежные спиртные напитки.
Боровиковский В. Л. Павел I в костюме гроссмейстера Мальтийского ордена
* * *
Большой любитель порядка Павел I запретил всем служащим чиновникам и офицерам ходить в штатской одежде, пренебрегая форменными мундирами. Однако многие из них нашли лазейку, поручая своим слугам или солдатам-ординарцам носить за ними, одетыми в мундир и шинель, шубы и шпаги.
Однажды Павел встретил на улице такого щеголя, за которым солдат нес шубу и шпагу. Павел остановил офицера и сказал сопровождавшему его солдату:
– Раз ему трудно носить шпагу, надень ее на себя, а ему отдай свой штык с портупеей.
Одним махом император сделал солдата прапорщиком, а прапорщика – солдатом.
* * *
На одном из учений в лагере недалеко от Павловска, в августе 1798 года, во время пальбы из пушек одному артиллеристу оторвало обе руки. Как только Павел I узнал об этом несчастном случае, он тут же поспешил утешить несчастного.
Оказалось, что бравый солдат вовсе не потерял присутствия духа:
– Хотя и мне пока никогда не приходилось бывать в сражениях, но за вас, милосердый государь наш, с радостью подвергнулся бы не только такому несчастью, но и рад бы пожертвовать и самою жизнью моею!
Государь пожаловал ему 200 червонных и приказал: «Производить ему по 100 рублей на месяц до излечения; и когда избавится от ран, тогда доложить его императорскому величеству». Попечение о раненом продолжалось по самую кончину государя.
* * *
Павел Петрович много размышлял о разумном и справедливом устроении общества и писал по этому поводу так: «Понеже в обществе человеков, на сожитие совокупленных, ни единого нет недостойного в очах природы; и ежели не все имеют право на равные чины и состояния, то все, однако ж, на равное счастье имеют право».
* * *
После воцарения на престоле Павла I цензоры обратились к князю Безбородко с вопросом: можно ли разрешить иностранную газету, где было замечено выражение «Проснись, Павел».
– Пусть себе пишут, – махнул рукой Безбородко, – Павел уже так проснулся, что и нам никому покою не даст!
* * *
Однажды, проезжая пригородами Минска, император Павел Петрович увидел молодую пару, стоявшую на коленях на обочине дороги. Павел остановил коляску, вышел к молодым людям, велел им встать и рассказать, что у них случилось. Оказалось, что девушка принадлежит к богатой и знатной фамилии, а ее любимый – беден, поэтому родители девушки не благословляют их брак. Влюбленные узнали, что по этой дороге будет проезжать царь, и решили просить его о милости. Государя растрогала эта история, он тут же написал к матери несчастной девушки письмо и отправил с ним фельдъегеря, приказав ему немедленно возвращаться с ответом. Как кончилось такое сватовство – нетрудно угадать.
* * *
Петербургский генерал-губернатор Н. П. Архаров, пользовавшийся особым расположением Павла I, задолжал одному купцу крупную сумму денег – двенадцать тысяч рублей. Много лет купец пытался взыскать долг – но тщетно. Сначала Архаров просто тянул время, обещая отдать долг со дня на день, потом приказал не пускать купца к себе в дом и, наконец, однажды просто избил своего настойчивого кредитора. Но купец не сдавался и однажды, когда Павел находился вместе с Архаровым на разводе войск, сумел подать прошение императору прямо в руки.
Павел быстро пробежал глазами бумагу и сказал:
– Что-то у меня сегодня в глазах какой-то туман, ничего не могу разобрать. Посмотри-ка, Николай Петрович, что это за бумага, – протянул он челобитную Архарову.
Архаров взял бумагу и начал быстро и громко зачитывать ее, но, увидев, что речь идет о нем самом, смешался, стал запинаться и понизил голос почти до шепота.
– Ничего не разберу. Видать, и со слухом у меня сегодня не очень, – проворчал император. – Читай громче!
Пришлось Архарову читать так, чтобы государь расслышал содержание.
– Нет, опять ничего не слышу. Давай еще громче!
Делать нечего. Архаров зачитал бумагу так громко, что об этом постыдном деле узнали все окружающие.
– Что же это? Никак на тебя бумага? – грозно спросил царь.
– Так точно, ваше величество, на меня, – отвечал совершенно убитый Архаров.
– И неужели это правда?
– Правда, ваше величество. Признаю свою вину и обещаю вернуть деньги этому купцу.
– Вот и хорошо, – смягчился государь и, обращаясь к купцу, сказал: – А ты, когда получишь долг, не забудь известить меня, чтобы ему уж не отвертеться.
Бенуа А. Н. Парад при Павле I (фрагмент)
* * *
Один малороссийский дворянин лично подал прошение геральдического свойства. Он просил разрешения добавить к гербу девиз: «Помяну имя твое в роды родов». Как и положено, при подаче прошения дворянин стал на колени.
Павел Петрович прочитал прошение, и оно так ему понравилось, что он воскликнул:
– Сто душ!
Обрадованный и одновременно напуганный проситель упал ниц.
– Что, мало? Двести душ! – объявил император.
Дворянин онемел и оцепенел, пытался встать и не мог.
– И этого мало? Триста! Пятьсот! Мало?
Проситель продолжал лежать, почти лишившись чувств.
– Ах так! Ну тогда ни одной! – вскричал император и вышел прочь.
Несчастный не получил имения, но его геральдическое дело было решено положительно.
* * *
Однажды император Павел заехал в кадетский корпус.
– Кем ты хочешь быть? – спросил царь одного из кадетов.
– Гусаром, Ваше Величество! – ответил тот.
– Хорошо, молодец. А ты? – обратился он к другому мальчику.
– Государем! – бойко ответил он.
– Не советую, – улыбнулся Павел, – тяжелое ремесло. Лучше иди-ка, братец, в гусары.
– Нет, я хочу стать государем, – настаивал кадет.
– А зачем ты хочешь быть государем?
– Чтобы привести в Петербург папеньку и маменьку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
