Глава 8
Мне так не хотелось просыпаться, но все же пришлось. Я осторожно открыл глаза, и меня ослепил невероятно яркий свет. Едва не вскрикнув, я зажмурился.
– О! Он пришел в себя.
Знакомый голос, женский к тому же. Люблю знакомые красивые женские голоса.
– В себя пришел? Позовите сюда Нестерова. Да, и не забудьте прикрыть за собой дверь, – а вот это сказал уже незнакомый мужской голос.
– Виктор, ты как себя чувствуешь?
Опять женщина.
Голос-то какой приятный, вот только глаза к свету привыкнут…
– Э-э-э… Ух, как будто по мне машина проехала… раза три… туда-сюда.
Да и голова болит… и руки… и ноги… и вообще все болит.
– А вы близки к истине. Вот только если бы это была машина, то вы бы наверняка смотрелись куда лучше, – сказал мужской голос со смешком.
– Вот спасибо-то, успокоили.
Что же там произошло? Последнее, что я помню – это как мир взрывается болью, а я лечу вверх тормашками.
– Лидочка, посмотри, чтобы никто не подходил к двери, а мне надо поговорить с героем.
Это я-то герой?
По всей видимости, он тут главный, раз уж распоряжается.
Глаза мои наконец привыкли к яркому свету, и я успел увидеть силуэт Лиды, закрывающей за собой белую дверь. Вся обстановка помещения, в котором я валялся, была веселого белого цвета. Кажись больница, вот только что я тут делаю? Мне бы в морге уже давно валяться… дело-то уже в общем-то привычное.
– Ну что ж, я так подозреваю, что у вас много вопросов ко мне. Я прав?
Конечно, прав, вот только мой мозг сможет обрабатывать информацию, и я сразу все спрошу. Мне бы только денька два поспать.
– Впрочем, давайте я сам начну рассказывать, а вы по ходу можете задавать вопросы. Да, главное не уснуть.
– Конечно…
Я рассмотрел своего собеседника и убедился, что до этого его нигде не встречал. Сухое лицо явно военного человека и коротко стриженные темные волосы, тронутые сединой, других особых примет не наблюдается. Совершенно ничем не примечательная внешность.
Подозрительно все это.
– Итак, начнем с представления. Я Сергей Иванович. Фамилия моя вам ничего не скажет, так что ее мы опустим. – Тут я едва сдержался, чтобы не засмеяться. Кого он там опускает-то? – С некоторого времени я являюсь одним из создателей и управляющих организацией, мы называем ее Агентством, занимающейся поиском и слежкой за новыми изобретениями, которые могут быть опасны для людей, страны, да и всего мира…
– За оружием, короче, – вставил я, желая показать, что еще не уснул.
– Да, и за оружием тоже. Но речь сейчас не об этом. Вас, наверное, интересует, что происходило с вами в последнее время.
– Вообще-то хотелось бы узнать. А вы можете все объяснить?
– Да, как ни странно, я действительно могу объяснить 'почти все. Более того, я должен извиниться, но во всем, что произошло, виноват я и моя организация.
Та-ак. Это уже интересно.
– Но прежде чем начать, я хотел бы задать вам один вопрос, который меня уже давно интересует: вы не могли бы мне рассказать, что с вами произошло в ту памятную поездку в Киев?
А говорил, что все знает.
– Конечно. Я сел на поезд, кажется, в восемь утра, в поезде я сидел и читал Барбару Хембли, книга такая про вампиров, мне как раз заказали статью на эту тему, и я последнюю неделю обогащался знаниями…
Когда я начал рассказывать события той памятной ночи, Сергей Иванович долго пытался сдерживать улыбку и оставаться серьезным, но потом не выдержал и расхохотался. На его смех тут же заглянула Лида.
– Вы что тут делаете? – подозрительно осведомилась она, при этом стараясь не смотреть мне в глаза. – Вы его не слишком тут развлекайте, ему все же не стоит пока напрягаться.
– Конечно, больше не буду, – честно пытался успокоиться Сергей Иванович. – Нет, надо же до такого дойти. Вампир. Хех. Не, ты только послушай – вампир. Ой не могу, – и он вновь расхохотался.
– Хм. О чем это он? – все же посмотрела на меня озадаченная девушка.
Мне оставалось только пожать плечами.
Когда дверь за Лидой вновь закрылась, Сергей Иванович все же успокоился.
– На самом деле это весьма интересный научный факт. Я уверен, что доктор, когда придет, будет очень заинтересован и еще помучает вас вопросами недельку-другую.
– Мне не жалко, вот только когда мне объяснят все, что произошло?
– Конечно, конечно, – опомнился Сергей Иванович. – Во-первых, ни в каком Киеве вы не были. Во-вторых, вы уж точно никакой не вампир, вампиров вообще не существует и никогда не существовало.
– Совсем-совсем? – глупо спросил я.
– Совсем-совсем. Вообще, все произошедшее объясняется сугубо научно и издавна практиковалось как нами, так и многими другими, не всегда законными, структурами.
– А. Ну-ну… – недоверчиво пробормотал я. – И как же вы объясните то, что я еще жив, несмотря на то что в меня всадили с десяток пуль?
– А вот это буду объяснять не я, а специалист. Его-то мы, собственно, и ждем. Пока же я расскажу о тех людях, с которыми вы три дня назад поспорили в здании дискотеки.
– Когда?! Три дня назад?!
Сказать, что я удивлен, – это ничего не сказать.
Сергей Иванович опять рассмеялся:
– А ты как думал? Даже такой живчик, как ты, не способен восстановиться за один день. Это тебе не царапины заживлять.
– Ага! – обрадовался я. – Значит, вы не отрицаете факт того, что у меня раны быстро заживают?
– Не отрицаю, но попрошу меня не перебивать.
– Конечно, – отозвался я. – Только давайте перейдем на «ты».
– Хорошо. Итак, – Сергей Иванович ненадолго замолчал, собираясь с мыслями, а затем продолжил: – Ты, скорее всего, даже не догадываешься, что часто работал на наше Агентство. Писал для нас статьи и переводил некоторые документы, но дело не в этом. Просто ты заинтересовал некую подпольную организацию. Не из-за твоей исключительности, просто живешь ты один, выходишь не так часто и работаешь на дому. Твоя пропажа никого бы не взволновала, а друзей у тебя мало, да и забыли бы они тебя быстро. Им как раз в сжатые сроки нужен был переводчик, и кроме тебя никого они так быстро найти не могли. А мы не могли упустить такую удобную возможность внедрить к ним своего человека.
– Своего?! – чуть не выкрикнул я.
– Понятие «своего» нынче сильно изменилось. Есть гипноз, с помощью которого можно заставить человека делать то, что нужно, а сам он об этом знать не будет, – спокойно продолжил Сергей Иванович. – Поэтому мы и придумали эту твою поездку в Киев. Конечно, в Киеве ты не был, мы просто вытащили тебя из поезда и провели обработку. Гипноз довольно странная вещь, он непредсказуем. Это только по телевизору человеку под гипнозом говорят, что он курица, и он тут же начинает кудахтать. На самом деле результат гипноза сугубо индивидуален. Вот как в твоем случае: тебе внушали нечто типа того, что в Киеве ты заболел чем-то вроде ветрянки и провалялся в больнице, а чтобы по приезде ты не выходил некоторое время из дома и ни с кем не общался, тебе внушили, что ты заразный. Кто бы мог подумать, что выйдет совершенно иное. А все из-за какой-то книги.
Я тихо начал закипать. Это значит – меня, как игрушку, не спросив, взяли, загипнотизировали и внушили, что я вампир. Вернее, даже не вампир, а просто заразный больной, уж не знаю, что хуже.
– А как же отражение? Его же не было в зеркале, – произнес вслух я.
– Это тоже результат гипноза. Получить его еще проще, чем закодировать от пьянства, – ответил Сергей Иванович.
– Хорошо, а как же регенерация, и скорость реакции, и еще эти… чудовища?! Спросите у Лиды, она же сама их видела. Или это тоже гипноз?! – не успокаивался я.
– Нет, это не гипноз. Все это результат действия перстней. Собственно, мы и ждем человека, который их исследовал.
В дверь постучали, и вновь показалась Лида. Красивая она все-таки, вот только место работы явно портит ее в моих глазах.
– Сергей Иванович, пришел Нестеров. Пускать?
– Конечно.
В дверь зашел здоровенный мужик. Если я считал, что Хаз здоров, то уж этот-то был еще здоровее. И это ученый?!
– Здравствуйте, Сергей Иванович, – звучным басом произнес ученый. – Приятно познакомиться с вами, Виктор. Голова не болит? Или, может, в глазах красные пятна? Такое бывает после углубленного гипноза примерно в течение года.
Углубленного?! Ах вы, Франкенштейны недоделанные!
– Голова болит и в глазах красные пятна. Такое бывает после десятка пуль, попавших в голову, – неприветливо ответил я.
Нестеров неожиданно расхохотался.
– Ну вот, а вы говорили, что будет злиться, а он даже шутит.
– Я как раз подошел к перстням. Не продолжите за меня, доктор?
– Конечно, с удовольствием. Перстни, это удивительнейшая система, – с ходу продолжил Нестеров. – Она включает в себя столько всего, что так сразу и не перечислишь, да всего мы и не знаем. Начнем с того, что, однажды его надев, его уже не снять до конца жизни, он врастает в палец нейроконтактами.
