Глава 9
Когда в понедельник Пэрис вошла в кабинет, Анна Смайт насторожилась. Такой она ее уже давно не видела. Пожалуй, с самого первого сеанса в июне. Словно лунатик, плохо ориентирующийся в пространстве, Пэрис прошла по комнате и опустилась в кресло. Вид у нее был как у человека, накачанного успокоительными. Она не плакала, не кричала, ни о чем не рассказывала. Сидела совершенно неживая.
– Как с катком? – осторожно спросила Анна.
– Никак, – отсутствующим голосом ответила Пэрис.
– Почему? Болели?
Они виделись всего четыре дня назад, но за это время многое могло произойти. И, видимо, произошло.
– На Новый год Питер устраивает свадьбу. Наступило долгое молчание.
– Понятно. Это тяжело.
– Да уж, – вздохнула Пэрис.
У нее было ощущение, будто последняя соломинка, за которую она держалась, обломилась. Он не образумился и не изменил своего решения. Через месяц с небольшим он женится.
В субботу дети сообщили ей об этом, едва вернулись из города. В ту ночь Мэг спала с мамой. А на другой день оба уехали к себе в Калифорнию. Все воскресенье Пэрис проплакала. О детях, о Питере, о себе. Ей казалось, она до конца дней обречена быть одна. А у Питера новая жена. Точнее – скоро появится.
– Как вы себя чувствуете?
– Отвратительно. Анна улыбнулась:
– Это заметно. Еще бы! Любой бы чувствовал себя мерзко в такой ситуации. Пэрис, вы сердиты?
Пэрис помотала головой, и глаза ее наполнились слезами.
– Я просто расстроена. Очень расстроена. – Вид у нее был убитый.
– Вы не думаете, что вам стоит попить какие-нибудь лекарства? Может быть, вам тогда станет легче?
Пэрис снова мотнула головой:
– Я не хочу прятаться от того, что есть. Мне надо научиться с этим жить. Он ушел навсегда.
– Верно. А у вас впереди целая жизнь, и какая-то ее часть наверняка будет счастливой. Не исключено, что так тяжело вам уже никогда не будет.
– Хотелось бы надеяться, – всхлипнула Пэрис; слова Анны ее несколько обнадежили. – Я хочу его возненавидеть – и не могу. Я ненавижу ее! Мерзавка! Разбила мне жизнь. И он тоже, черт бы его побрал! Но я все равно его люблю…
Она говорила как ребенок и чувствовала себя такой же беззащитной. Она была беспомощна, растерянна и не могла поверить, что когда-нибудь снова сможет испытать счастье.
– Как держались Вим и Мэг?
– На мой взгляд, прекрасно. Конечно, они тоже расстроились. И даже были в шоке. Спросили меня, знала ли я о ее существовании… Я решила, что будет нечестно по отношению к Питеру говорить им, что он и бросил-то меня из-за нее.
– Зачем вы его выгораживаете?
– Но он же их отец! Мне показалось, что лучше не говорить правду. Он сам должен им сказать.
Анна помолчала:
– Вы поступили очень порядочно. А как вы сами, Пэрис? Придумали, как будете из этого выкарабкиваться? Мне кажется, вам снова стоит заняться коньками.
– Я не хочу. Я больше ничего не хочу!
Пэрис снова была в глубокой депрессии. Отчаяние стало для нее стилем жизни.
– Тогда, может, начнете видеться с друзьями? Вас уже приглашали на Рождество?
«Господи, как нелепо это теперь звучит!» – подумала Пэрис.
– Да, многие. Я всем отказала.
– Почему? По-моему, вам стоит пойти.
– Не хочу, чтобы меня жалели. – Последние полгода она повторяла это как заклинание.
– Если вы станете затворницей, вас будут жалеть еще больше. Почему вы не хотите сделать над собой усилие и сходить хотя бы на одну вечеринку? На пробу?
Пэрис долго смотрела в пустоту, потом покачала головой.
– Ну что ж, раз вы в такой депрессии, придется прибегнуть к помощи лекарств, – твердо заявила Анна.
Пэрис подняла глаза и тяжело вздохнула.
– Хорошо, хорошо. Я схожу к кому-нибудь в гости. Один раз. О большем не просите.
– Спасибо, – обрадовалась Анна. – Не скажете, к кому именно?
– Нет. – Пэрис бросила на нее сердитый взгляд. – Сама решу.
Остаток сеанса они обсуждали ее отношение к предстоящему браку Питера, и, уходя, Пэрис выглядела намного бодрее. Через три дня она сама сообщила Анне, что приняла приглашение от Вирджинии и ее мужа, которые собирают гостей за неделю до Рождества. На другой день после этого должны были приехать Вим и Мэг и погостить у матери целых две недели. У Вима были каникулы, и после свадьбы Питера он собирался еще съездить с друзьями на горнолыжный курорт в Вермонт. Пэрис сейчас мечтала об одном – пережить праздники. Если первого января она проснется живой и невредимой, стало быть, можно жить дальше.
Помимо гостей, куда, по правде сказать, Пэрис идти страшно боялась, она согласилась и еще на одну вещь – побаловать себя. Анна сказала, что это очень важно, что она должна себя беречь, много отдыхать, полноценно спать, заниматься спортом, даже ходить на массаж. И вот на следующий день, словно знамение свыше, у нее произошла случайная встреча с одной женщиной, дочь которой когда-то училась вместе с Мэг. Та сунула ей визитку массажиста-ароматерапевта, к которому ходила и была очень довольна. Пэрис машинально взяла карточку, но потом решила, что хуже не будет. Анна права: ей надо что-то делать, чтобы достичь мира в душе, тем более что принимать антидепрессанты она не собирается. Она должна была сама выйти из этого черного круга, снова стать бодрой и счастливой, но по какой-то внутренней причине. Пэрис не имела ничего против того, чтобы люди принимали лекарства, но сама ни за что не хотела этого делать. Другие – пусть, а она не станет. Массаж выглядел вполне подходящей альтернативой, и в тот же вечер она позвонила по указанному на визитке телефону.
Ответил какой-то неземной голос, фоном звучала индийская музыка, которая показалась Пэрис несколько назойливой, но она решила не делать скоропалительных выводов. Массажистку звали Карма Аппельбаум, и Пэрис с трудом удержалась от смеха. Массажистка сказала, что сегодня же приедет к ней на дом, привезет свой массажный стол и ароматические масла. По всей видимости, боги на их стороне, поскольку у нее случайно освободился этот вечер.
Пэрис на мгновение замешкалась, а потом решила – какая разница? Терять ей нечего, может, хоть спать будет лучше. Само слово «массаж» ассоциировалось у нее с колдовством, она ни разу в жизни не была в массажном кабинете. А что такое ароматерапия – одному богу известно. Пэрис это слово казалось каким-то нелепым. Диву даешься, чем только люди не занимаются!
Перед приходом ароматерапевта она выпила чашку быстрорастворимого супа, и тут позвонила Мэг. Пэрис смущенно призналась дочери, что ей сейчас предстоит, но Мэг ее одобрила.
– Пирс обожает ароматерапию, мы с ним все время это проделываем, – весело объявила она.
