углу комнаты, там, куда улетел вчера вечером, сорванный нетерпеливым сильваном. Да она и сама, помнится, не проявляла особой сдержанности…
Пояс для чулок оставался на талии, трусики же лиловой тряпочкой болтались на левой ноге – что, так и не удосужилась снять? Ну вот, порваны… и где теперь взять новые, и чтобы в тон к остальному гарнитуру? Увы, Университетский рынок, раскинувшийся во внутреннем дворе ГЗ, заметно уступает в плане ассортимента модным магазинам Милана и Рима…
А, неважно! Франа тряхнула гривой спутанных со сна волос. Дело в любом случае, того стоило, даже если не принимать во внимание запланированную вылазку в Лес. Подруги (вернее сказать, знакомые, подругами она здесь и не обзавелась и не планировала) нисколько не преувеличивали: сильваны, эти младшие дети Московского Леса, действительно великолепны в постели. Немногие партнёры синьоры Франы могли похвастать тем, что им удалось утомить жадную до любовных игр итальянку – и Умару это, похоже, удалось. Вон он, лежит на постели, сугубо символически прикрыв бёдра простынёй, и поглядывает на неё, как кот на сметану. И, судя по тому, как вздыбилась эта самая простыня – мысли у сильвана самые, что ни на есть эротические…
Она томно изогнулась, избавляясь от невесомых кружевных штучек, скатала с ножек чулки, впервые представая перед партнёром совершенно, до последней ниточки, обнажённой. И когда сильван, уловив намёк, приподнимается на локте - швырнула в него скатанные в невесомый комочек чулки, тоже бледно-лиловые, как и почившие в бозе трусики. И, не дожидаясь, когда он их поймает, тигрицей прыгнула следом. На часах – шесть утра, и можно позволить себе утреннюю, самую сладкую, порцию удовольствий.
- Всё не могу забыть, как ты того гопника ножом! – говорил Умар. – Вот ни за что не подумал бы…
Она томно потянулась, брызнув из глаз шаловливыми искорками.
- Ты что, решил, что я – девочка из монастырской школы? Ошибочка, дорогой товарищ, как говорит синьор Шапиро. Я, к твоему сведению, дорогой, ещё до того, как попасть в Московский Университет, стажировалась в Манхэттенском Лесу. А там и не такому научишься.
- Что, там действительно так плохо?
- Гораздо хуже. – Франа невесело усмехнулась. – Ты даже представить себе не можешь, до какой степени там скверно.
- Я слышал об одном человеке, который тоже там побывал. – сообщил Умар. Бич… то есть дядя Сергей называл его «Пиндос». Говорил, что он проработал на Манхэттене больше года, кажется, волонтёром какой-то благотворительной организации. А когда представился случай - перебрался сюда.
- Правда? - обрадовалась Франа. – Слушай, мне обязательно надо его найти. Поможешь?
- Зачем?
Глаза её опасно сощурились.
- А просто так, не спрашивая, зачем – не можешь?
- Не могу. – признался Умар. – Отец не поймёт. Дядя Сергей не поймёт. Ты, конечно, замечательная девушка, но я ни разу не был в тех краях, и срываться с места через весь Лес, неизвестно ради чего… нет, не поймут!
Похоже, разочарованно подумала Франа, она переоценила степень самостоятельности этого парня. «Дядя Сергей», надо же! В сущности, он ещё ребёнок, привыкший оглядываться на взрослых…
- Можешь хотя бы сказать, где его искать?
- Почему нет? – Умар пожал плечами. - На ВДНХ. Где именно он там – не знаю, но, наверное, можно спросить. Судя по тому, что о нём рассказывали - личность довольно известная.
- Значит, придётся самой выкручиваться... - задумчиво произнесла Франа. – Похоже, мне обязательно нужно поговорить с этим твоим Пиндосом. Только не спрашивай, почему.
- Почему? - немедленно спросил Умар, и они оба засмеялись.
- Честно говоря, сама не знаю. Считай, интуиция. В конце концов, это мои проблемы, не твои…
При этом она слегка отстранилась от любовника. Тот дёрнулся было, за ней, но замер, наткнувшись на острый взгляд.
«… а ты что хотел, милый? Желание женщины – закон. Тем более – такой женщины…»
И не ошиблась, конечно.
- Дело в том, что там, поблизости Древобашня. – торопливо заговорил сильван. – Это владения ЦВЛ, Церкви Вечного Леса – ну, ты знаешь, конечно…
Франа кивнула.
«…ты даже не представляешь себе, мальчик, насколько хорошо я их знаю…»
- Ну вот, а её обитатели, – частые гости на ВДНХ. – продолжал Умар. – А отец с Бичом.. с дядей Сергеем ЦВЛовцев крепко недолюбливают и советуют лишний раз не попадаться им на глаза.
- Боишься?
Он гневно вскинулся, и Франа поздравила себя с верным ходом.
- Я? Боюсь? Вот уж нет! Слушай, если тебе уж очень надо, то можно сделать так: попроси у Шапиро оформить тебе дальний выход в Лес, а меня пусть назначит сопровождающим.
Почему тебя? – сощурилась Франа.
- Так некого же больше! Те лаборанты, что имеют частичный иммунитет к Эл-А, к вылазкам дальше ближних окрестностей ГЗ допуска не имеют. А Бич… дядя Сергей, к которому в таких случаях всегда обращаются в первую очередь, сейчас далеко.
- Хм… а если спросит – куда я собралась?
Сильван пожал плечами.
- Скажешь правду. На ВДНХ действует филиал Московского Университета, здешние сотрудники регулярно мотаются туда-сюда – те, кому эл-А позволяет, конечно.
- И всё же… - Франа тряхнула головой. – Понимаешь, я бы не хотела, чтобы кто-нибудь знал о моём интересе к Пиндосу. Кроме тебя, конечно. Почему – объяснить не могу, но чувствую, что так будет правильно. Может, можно что-нибудь ещё придумать… какой-нибудь повод?
- Ладно, убедила – решительно заявил сильван. – Я тут слышал краем уха, как профессор Адишьян – это завкафедры ксеноботаники – сетовал, что третью неделю не может получить какие-то образцы из тамошнего филиала. Людей у него, понимаешь ли нет, чтобы послать, а оказии никак не случится. Если он узнает, что ты готова туда отправиться – наверняка даст распоряжение Шапиро.
- А как он узнает?
- Есть методы. – сильван ухмыльнулся. - Одна знакомая лаборанточка, она как раз с ним работает…
- Лаборанточка, говоришь? – Франа игриво улыбнулась, закинула руки ему за шею и прижалась всем телом – горячим, чувственным, лишённым даже иллюзорных покровов в виде лиловых кружев. - Ты с ней тоже спишь, да? А ну-ка, рассказывай, и чтоб с подробностями!
***
Лампы – редкие, в заржавленных решётчатых плафонах - здесь не горели. Мартин провёл вокруг себя лучом фонарика. Обычная для нижних уровней подвалов Главного Здания картина – обстановка, чёрные пятна плесени, под потолком - жестяные вентиляционные короба и пучки кабелей, облупившаяся, пузырящаяся, отслаивающаяся краска на стенах. Её отвалившиеся пласты валяются тут же, на полу - стоит наступить на такой, и он моментально рассыплется невесомым прахом, а неосторожная ступня оставит на сером бетоне ясно видимый след.
Вот такой, как эти.
Он огляделся ещё раз. Да, это
