не будем. Краска закончилась, — потряс пустым баллончиком Чук.
— Не боись, мы у бабки Кулиночки отсидимся недельку-другую. Никто там нас не найдет, — как всегда рассудительно добавил Гек.
— А потом что делать будете?
— К Нахальному в Кваскву уедем. Будем ему помогать, с коррупцией бороться, — ответил Гек.
В это время где-то сзади за гаражами завыла милицейская сирена.
— Сюда, похоже, едут, — прислушиваясь, произнес Сидор, — Давай прыгай в машину, — и он распахнул пассажирскую дверь. Пацаны, не раздумывая залезли на задние сидение. Сидор, вывернув прямо на дорогу, и объезжая ямы, поехал вперед.
За городом дорога шла по хорошо укатанному снегу и была значительно лучше, чем в городе. Сидор стал прибавлять газу, как вдруг на встречу, из-за поворота, по обочине, выскочил лыжник, в ярком, оранжевом костюме, и темных очках. Сидор притормозил, объезжая и увидел на лыжнике точно такие же синие лыжи, в которых он тогда пришел к Анжеле. Лыжник проскочил мимо, а Сидор резко затормозив и открывая дверь, крикнул ему в след: «Стой!»
Лыжник, не останавливаясь, удивленно оглянулся и, тут же съехал с лыжни, и быстро пошел по снежной целине через поле. «Там я не проеду, — с сожалением произнес Сидор, провожая глазами удаляющегося лыжника.
— Зачем он тебе, — поинтересовался Гек.
— Похоже на нем были мои лыжи, — задумчиво произнес Сидор и добавил, — И он об это знал.
— А кто он, — поинтересовался Чук.
— А вот этого я не знаю, — ответил Сидор, отпуская тормоз.
Поднявшись по небольшому склону вверх, он остановил машину. Впереди уже отчетливо просматривались ряды военных палаток, и колонна зеленых тягачей. Чуть дальше, как раз в том месте, где они с Грушей наблюдали небесных носорогов, протянулась большая трибуна, обтянутая красной материей, а рядом, на длинном флагштоке, развевался флаг вооруженных сил.
— Так, пацаны. Мне сейчас надо к военным заехать, парад принять. А вы давайте поднимайтесь наверх, в усадьбу. И ждите меня там, — он залез в бардачок и достав бумажку, что-то написал и протянул ее Геку, — Передашь Герасиму. Скажешь, что я разрешил вам переночевать. Вдруг я сегодня задержусь. А завтра я вас отвезу к Кулиночки в Березовку. Вопросы есть?
— Нет, — пряча записку в карман, ответил Гек и они, выйдя из машины стали медленно подниматься вверх по склону.
— Хорошие ребята подрастают, — вслух подумал Сидор и, включив зажигание, поехал вниз, в расположение военной части.
***
У штабной палатки майора Груши уже стояло несколько зеленых уазиков и черная Волга с армейскими номерами. Знакомый караульный отдал Сидору честь, пропуская его в палатку. Внутри за освещенным керосиновой лампой столом, сложенным все также из ящиков из-под снарядов, стояли несколько хмурых военных, а в центре седой генерал.
— А мы как раз о тебе вспоминали, — выходя из темноты, весело произнес Груша, — Господа офицеры, разрешите представить уполномоченного представителя премьер-министра в нашем районе, и моего большого друга, майора Сидорова.
Военные все сразу подтянулись и с уважением посмотрели на Сидора.
— Простите, а мы с вами на хоккее в Кваскве в ВИП-ложе не встречались, — протягивая ему большую руку, улыбаясь спросил генерал, — Лицо мне ваше уж больно знакомо.
— Вполне возможно, — пожимая руку, вежливо ответил Сидор.
— Так господа, офицеры, — через десять минут начинаем парад, глядя на часы, произнес майор Груша, — а пока предлагаю, по маленькой, — и он, отдернув полог палатки, крикнул на улицу, — Подавай!
Через мгновение в палатку вбежал солдатик в белом поварском колпаке, неся большой поднос, на котором стояли пустые граненые стаканы, открытые банки тушенки и крупно нарезанные ломти черного хлеба. Солдатик расставил еду перед присутствующими, а майор Груша, достав из-под стола, зеленую фляжку разлил по стаканам всю ту же мутную жидкость, явно Сосновского происхождения.
— Первый тост, традиционно за верховного главнокомандующего, — поднял свой стакан седой генерал. Офицеры, взяв свои стаканы, чокнулись и медленно выпили не закусывая. Сидор слегка пригубил и незаметно вылил остальное под стол, а Груша разлил остатки из фляжки.
— За Родину, — произнес лаконично генерал, поднимая стакан.
— Ура! Ура! «Ура!» — не громко прокричали военные и, чокнувшись, снова выпили и потянулись вилками к банкам с тушенкой.
Немного перекусив, и еще выпив по одной, все вышли из палатки перекурить.
— Хорошо ты устроился, молодец, — оглядываясь по сторонам, одобрительно произнес уже захмелевший генерал, — А как тут у тебя насчет женского пола?
— Товарищ генерал, может плац, сначала посмотрим. А потом уже и все остальное, — заискивающе предложил майор Груша.
— Да, точно. Мы же для этого и приехали, — вспомнил генерал, — Веди, давай нас, показывай.
Они прошли по расчищенной от снега дорожке в направлении красной трибуны и поднялись на нее. Внизу, там, где раньше работали военные тягачи, теперь расстилался, ровный и достаточно большой по размеру прямоугольник плаца, посыпанный почему-то сверху песком. В дальнем углу плаца, стоял строй солдат в парадной форме, а рядом с трибуной военный оркестр, состоящий из четырех солдатиков с блестящими трубами и толстого прапорщика с большим барабаном.
— А чего это тут песком все засыпано, — поводил перед собой рукой генерал.
— Скользко, — наклонившись к нему, стал объяснять Груша, — То снег пойдет, то приморозит и лед образуется. Вот мы твердое покрытие и песочком присыпали, чтобы маршировать было безопаснее.
— Правильно, — одобрил генерал, — Ну, начинай.
— Есть, — козырнул, Груша и, достав носовой платок, взмахнул им. Тут же толстый прапорщик большой колотушкой стал бить в барабан, а трубачи, сначала не уверенно, а потом уже более похоже заиграли марш Красной Армии. Дождавшись, когда игра оркестра наладилась, Груша взмахнул еще раз платком и по плацу, маршируя, выкрутив в сторону головы, пошел строй солдат. Подойдя к трибуне, строй по команде впереди идущего капитана, остановился и развернулся к ним фронтом.
— Здравствуйте, товарищи артиллеристы, — поставленным голосом, приложив руку к фуражке, поприветствовал их генерал.
— Здравия- желаю- товарищ- генерал, — в одно слово прокричали солдаты.
— Торжественный парад войск, по случаю завершения строительства плаца, прошу начать, — громко приказал генерал.
— Ура! Ура! Ура! — гаркнули в ответ солдаты и под вновь зазвучавший марш, высоко поднимая ноги, стали маршировать туда и обратно вдоль трибуны.
— Как тебе это удалось, — наклонившись к Груше, удивленно шепотом спросил Сидор.
— Я же говорил, военная смекалка, — хитро произнес Груша, — Мы ничего засыпать не стали. Песка все равно неоткуда было взять. А залили все водой. Сейчас морозы ночью до пятнадцати градусов. Замерзло так, что танк проедет. А сверху песочком для маскировки присыпали, — и он счастливо захихикал.
— Подожди. Так весной все оттает, — оторопел от такой наглости Сидор.
— Не переживай. К тому времени глядишь, новые фонды пробьют с плиткой. А не пробьют. Придумаем что-нибудь, — и
